Ладно. Стерпим. Изобразим улыбку и скажем:
– Прекрасно.
– Что-нибудь еще?
– Где мне жить все то время, пока я буду заниматься вашей охраной?
Задав этот вопрос, я вспомнила бардак, виденный мною по пути в кабинет Ветрова. Если он скажет, что именно в этих помещениях, я тогда палатку начну устанавливать под открытым небом. Прямо после окончания беседы.
Наниматель меня успокоил:
– В доме остались нетронутые комнаты. Там чисто, все цело. Выбирайте любую, какую пожелаете.
Я облегченно вздохнула:
– С этим понятно. – Вспомнила я еще вот о каком обстоятельстве: – Сколько человек на данный момент в доме?
– Трое. Все охранники. – Ветров наконец допил кофе. Потянулся за кофейником. – Четвертый на воротах сидит.
– Оружие у всех есть?
– У всех. По два-три ствола.
А вот это плохо. Как бы они друг друга не перестреляли невзначай, случись нападение на дом. Пусть, конечно, стреляют, не жалко в принципе, но ведь могут и меня зацепить ненароком! Надо бы выделить им по сектору обороны, сами-то не додумаются.
– Камеры наружного наблюдения у вас есть?
– Имеются. Но сейчас они неисправны.
Эх и заряд, похоже, сюда влепили! Чуть ли не в сотню мегатонн. Даже до камер он умудрился достать. Надо бы выяснить.
– Взрыв их повредил?
– Отчасти.
Хоть кто-то признался, что в бардаке виновен не только заряд тротила. Уже лучше.
– Ладно, придумаем что-нибудь.
Я встала с кресла. Взяла сумку:
– На этом – пока все, Александр Геннадьевич.
– Располагайтесь. Моя жизнь – в ваших руках.
Перед уходом я заметила под столом, у ног клиента, ящик с чем-то, напоминавшим бутылки со спиртным. Усмехнулась про себя, но ничего не сказала. Пусть пьет-напивается, я в это время с охраной отношения налажу.
Из кабинета я вышла, задумавшись кое о чем. Разговора толком-то и не получилось. Ветров даже не сознался в разных мелочах, будь то странные разрушения от взрыва или же причина такой грусти в его голосе. По лицу видно: он утаивает многое. И утаивает от меня. Утаивает как от женщины, что ли. Дескать, не лезьте не в свои дела, Евгения Максимовна! Ваши здесь обязанности состоят только в том, чтобы заслонять меня от пуль. С остальными проблемами я и сам разберусь. Ну а если не смогу, что маловероятно, то помогут мне в этом четверо бравых парней. У одного, правда, синячок под глазом образовался. Но это не беда, у него и второй глаз имеется. Так что не обижайтесь, но ваше дело только в ловле пуль и взрывных волн. Ну, может быть, и ядов с копьями. Время покажет. Покажет, что именно вы ловить будете.
Гады! Ни один меня нормально не воспринимает! Что на воротах парень рожу скорчил, что в дверях типус ни хрена не понял – все одно. Снобы! Мордовороты, одним словом! Толком и стрелять-то не умеют, а мнят себя чуть ли не опытными штурмовиками-специалистами. Вот этого взять бы…
Я оглядела ожидавшего меня охранника с головы до ног. Поморщилась – еле заметно.
…Обвешался оружием по самое не хочу. Самому же неудобно будет тянуться за пистолетом на боку – через весь остальной «набор» железа! Потянется, а пока вытащит – его уж и пристрелят раз пять. Не дело это – так усиленно вооружаться для обороны. Так снаряжаются только для конкретных вылазок в тыл противника. Дабы стволов и патронов хватило для уничтожения всего, что движется в тех краях. Тотального причем уничтожения. А он… он себя считает крутым мужиком! Вооруженным до зубов. Готова поспорить на миллион, что с одним револьвером в руках все пуговицы на его одежде отстрелю, пока он будет раздумывать, из какого именно ствола мне отпор оказать. Это же выбор! Пока удумаешь – каюк тебя и посетит. Да и бегать с этим железом неудобно.
Ладно, плевать. Лишь бы не мешали. Кстати, плевать – не плевать, но и всех остальных осмотреть необходимо. Вдруг они еще хуже выглядят? Этот-то вроде серьезен и уравновешен, а вот остальные… остальных двоих я еще не видела. А тот, на воротах, – синяк, похоже, он в драке получил.
Телохранитель драться не должен. Должен все миром решить – еще до начала конфликта.
Я поинтересовалась ненавязчиво:
– Как тебя зовут-то хоть?
Он протянул руку. Представился:
– Дмитрий.
– Евгения. – Пришлось мне пожать его лапу. – Охотникова.
– Рад знакомству. Ну так вам показать комнату?
– Было бы кстати.
Комната как комната. На втором этаже. Просторная. Пол ковром застлан, а не половиком. Дверь целая, сюда, видимо, «взрыв» в штанах не проник. Коридор неплохо просматривается. Пара кресел – кожаных, удобных; в одном можно будет размышлениям предаваться, а в другом – еще что-нибудь «творить». Окна целые, это радует; нет осколков стекла, порядком надоевших мне за все время присутствия в этом доме. Да и прилегающую к особняку территорию со стороны города видно преотлично. Кровать солидная, крепкая, не разваливается при надавливании и не скрипит. Это хорошо. Будет где отдохнуть после трудов охранных. А то, помню, несколько прежних «охраняемых» так за свою мебель тряслись, что мне приходилось спать на раскладушках или вообще на полу. Такие скряги были… жуть!
Шкаф вместительный, в одной и той же одежде не придется щеголять. Стол приличный, с ящиками. Можно на нем многое разложить. От оружия до аппаратуры. Да еще и для продуктов место останется. Ходить есть где, размышлять опять же. Телевизор имеется. Нормально, в общем. В таких условиях можно работать. Даже дымом не пахнет. И никто в дверь не заглядывает без приглашения. Стоп, с этим я ошиблась! Уже кто-то стучится!
Открыв дверь, я обнаружила на пороге третьего по счету охранника. Видимо, пришел познакомиться. Или еще какой-то повод заглянуть нашел. Мимо шел – это тоже подойдет. Крупный, черноволосый, рожа самодовольная. Таких обычно в Америке на свет производят, с индейским примесом они. Того и гляди, на голову плюмаж из орлиных перьев напялит, в руки томагавк возьмет и с гризли отправится бороться. В спортивных целях. Ну, или в продуктовых.
Кивнул в знак приветствия. Пробасил:
– Колян.
Пришлось мне и этому представиться:
– Евгения.
– Приятно познакомиться. – Он расплылся в улыбке. – Поговаривают, что вы новый начальник охраны?
– Я телохранитель. Но никак не начальник вашей охраны.
Слово «вашей» я намеренно выделила. Хотелось, конечно, задеть его, но этим я решила ограничиться. Вполне можно и врагов так нажить. В первые же часы работы.
Улыбка сползла с его лица, сменившись задумчивостью:
– А я-то думал…
Что ты думал, здоровяк? То, что власть переменилась и теперь тобой командует хрупкая слабая девушка? Хрен тебе! Я тобой командовать не собираюсь. А если будешь хамить и неуважение выказывать – пну тебя, едва лишь мое терпение иссякнет. И синяк получишь… на все тело. До самых пяток…
Смерив «индейца» красноречивым взглядом, я поинтересовалась:
– Ничего, что я занята?
Колян отступил на шаг, примирительно подняв руки:
– Виноват. Ухожу.
Проводив его холодным взглядом и закрыв дверь комнаты, я решила позвонить старому другу отца. Загорелась я узнать побольше об этом домике: многовато с сим строением непонятного связано, такое ощущение, что его штурмом недавно брали.
Сев на кровать, я вытащила телефон. Пришла пора проверить полученную информацию через свои источники. Правдивые источники.
Поглядывая на дверь комнаты, я набрала знакомый до боли номер. Когда вызов дошел до абонента и он ответил, я сказала:
– Здрасте, Валерий Игнатьевич.
– Здравствуй, Женя. Опять неспокойно на горизонте?
Та-а-ак… И у него голос бесцветный. Что же это такое-то? Неужели весь Тарасов хандрой заболел? Клиент грустит, все оттенки голоса утратил. Но с ним-то понятно, покушения и все такое. Я тоже вот печалюсь, его наслушавшись. А вот отчего у замначальника отдела по борьбе с экономическими преступлениями голос такой? Опять заработная плата не оправдала возлагаемых на нее надежд? Или я оторвала его от особо важного дела, требующего максимума его внимания? Быть может, он заболел?
На всякий случай я озвучила свои наблюдения, постаравшись придать голосу тревожные интонации:
– Что-то у вас с горлом? Быть может, я перезвоню попозже?
Друг отца явно оживился. Заговорил чуть веселее:
– А что у меня с горлом? Голос у меня нормальный. Просто, может быть, он немного грустный, но нисколько не изменившийся.
Ну и отлично. Не болезнь и не хандра у него. Какая-то нудная бумажная работа, похоже, нагнавшая тоску. Ну, если так, можно перейти к делу. И расспросить его о волнующем меня прошлом волнующего клиента. Ветрова Александра Геннадьевича то бишь.
Я попыталась проявить деловитость, раз уж есть шанс, что меня внимательно выслушают и помогут. Или просто выслушают хотя бы.
– Ладно. Вопрос номер два, Валерий Игнатьевич… Вы ничем не заняты сейчас?
– Ну, как тебе сказать…
Встав с кровати, я подошла к столу и начала вытаскивать из сумки вещи. Всегда приятно послушать Валерия Игнатьевича. Всегда он что-то дельное скажет. Сколько помню себя, его информация мне помогала неоднократно. Вот и я ему помогу. Морально наконец. Тоже какая-то благодарность, что ли. И я предложила:
