До раздачи автографов ты еще не дорос, но отечество все равно нуждается в своих героях. В общем, Уолтер, к черту меланхолию, вопрос о твоей отставке закрыт на самом верху.
– Да ну. – Я пожал плечами. – А как же речи о том, что по моей вине была провалена операция с графом Бонапартием? Я помню, у определенной части руководства они имели успех.
– Прибавь сюда обвинения в волюнтаризме, авантюризме и нигилизме, – в тон мне продолжил Рассел. – Прибавил? А теперь все это помножь на ноль и забудь. У Наполеона все хорошо. Он там утвердил новый кодекс и во всю прыть занимается возрождением Французской империи после царствования базилевса Александра Дюма. Так что у него все просто замечательно, а вот у нас большая проблема.
– Что такое? – насторожился я.
– Резидент пропал, – сбрасывая беззаботность, словно шелуху, отчеканил Джозеф.
– То есть?
– Работал при дворе русского царя Ивана Грозного. Прикрытие надежное: астролог, алхимик, хиромант. Рядом с мнительным царем лучше не придумаешь.
– Откуда в Московской Руси астрологи? – поинтересовался я.
– Он приехал из Праги с рекомендательным письмом от императора Максимилиана, а тот, как известно, большой любитель подобных научных изысканий. Здесь вопросов нет. Он очень чисто внедрился и какое-то время прекрасно работал. Да и чего б ему не работать – агент опытнейший. Правда, некоторое время корпел над бумагами, так сказать, на руководящей работе, но мастерство не пропьешь. И вдруг – бац! Как в воду канул. Время от времени его средство закрытой связи дает маяк, но не более нескольких секунд. Все точки пеленга находятся на территории России, но каждый раз в новом месте, причем разброс довольно большой.
– Занятно. И как звали беднягу?
– При дворе Ивана Грозного – Якоб Гернель, а в наших стенах… – Рассел сделал паузу, – Джордж Баренс.
– Что? – Я подскочил точно ужаленный.
– То, что ты слышал. Поэтому руководство института считает целесообразным отправить на поиски тебя и Лиса.
Глава 1
Чтобы слыть пророком, порой достаточно просто быть пессимистом.
Джузеппе Бальзамо
Пар, рвавшийся к небесам из походного котелка, заставлял птиц замолкать, а окрестное зверье напряженно принюхиваться. Лесная полянка, где над веселым костерком булькало аппетитное варево, располагала к беззаботному пикнику и размеренной лени. Впрочем, ни того, ни другого не предвиделось. Заповедный лес, в котором находился наш импровизированный бивуак, среди окрестных жителей считался местом глухим и опасным. И хотя по ночам здесь вовсю хозяйничали волчьи стаи, а днем кабаны готовы были встать поперек тропы, хотя между густых ветвей таились рыси, и медвежий рев оглашал лесные малинники, те, кому волей судеб довелось жить в этих краях, более всего опасались не дикого зверя. Вот уже полвека здешние места считались спорными владениями, и слуги грозного царя Московии, равно как и сурового короля Речи Посполитой, лили чужую кровь куда чаще, чем бурый лесной хозяин.
Высокий худой мужчина помешал в котелке деревянной ложкой и, потянув дразнящий запах носом, в силу жизненных передряг приобретшим форму латинской буквы «S», удовлетворенно кивнул и поднял большой палец.
– Эй, ваш-бродь, вернись в семью! Кулеш готов.
Призыв друга заставил меня открыть глаза и отвлечься от сумрачных мыслей, вот уже который час сверливших голову.