А если и нет, то лягу вместе с лошадьми, под навесом, не в первый раз.
Лишь бы не на дороге.
И лишь бы там не оказались ребята из Ордена Полоски, «серые», как их называют. Это самый плохой вариант, лучше уж нечисть или дикий зверь.
Могут появиться Призраки предгорий – лошади их почувствуют заранее, они всегда чувствуют…
И я почувствую. Амулет на руке дёрнет хозяина так, что сам свечкой вскочишь.
Да и серебряные гвозди наверняка вбиты в тяжёлые балки стойла.
Разбойники внутрь двора ни за что не сунутся – нельзя нарушать сложившийся порядок вещей. Система обороны подобных заведений давно отработана, а подвыпившие постояльцы, уже считающие, пусть и временно, новообретённое пристанище своим домом, с готовностью включатся в увлекательную ночную охоту. А после происшествия все дорожные патрули будут целенаправленно искать логово провинившегося недоумка. Непременно найдут и вздёрнут повыше на ближайшем дереве у обочины – не для того хозяин платит ближайшей комендатуре солидный ежемесячный взнос полновесной монетой, чтобы выслушивать все эти «Мы не успели, вот собаки!» или «Они ускользнули в самый последний момент!».
Тяжёлая дверь со скрипом открылась, выпуская во тьму прямоугольник светового пятна, тут же затенённый массивной низкой фигурой.
– Кто ты, путник?
Служка спросил робко, вглядываясь в меня с наклоном головы направо, не разобрал и поэтому сразу повесил на крюк справа от себя большой масляный фонарь.
Они тут такие романтичные… Я так не умею.
– Меня зовут Марк, – ответил я коротко, подходя поближе.
Человечек замялся, стараясь определить статус гостя как можно быстрей – разные люди попадаются, некоторые же нервничают, порой даже за оружие хватаются в обидах… Да и холодно во дворе. Не юг. Облегчая задачу, я повернулся левым боком. Служка что-то чмокнул, оценивая, и всё же опять засомневался.
У маркеров статуса на Ванкоре много особенностей.
Например, длина меча.
– Воин? – всё-таки решил служка.
– Вольный странник, – улыбнувшись, я покачал головой.
Плохо работаю над образом. Воином быть не собираюсь, ибо таковым не являюсь. А вот меч действительно длинный. Не бывает таких мечей у простых вольных странников. Не на что им купить, да и незачем. У вольных странников мечи короче и шире.
Считай меня за особого странника, служка.
– Поклажа, уважаемый? – предложил он, поочерёдно глядя по обе стороны от моих ног, силясь разглядеть дорожную суму.
– Всё с собой, спасибо. Нет поклажи. Есть деньги. А места имеются для постоя?
– Сколько угодно, уважаемый! – сразу обрадовался слуга. – Заходите, здесь вам будут рады!
– Дорого?
– Полсолера за ночь со светлым пивом или любым вином, без еды, сдача медью, – заученно отбарабанил он.
– Отлично, – кивнул я.
И улыбнулся без причины. Фу… Ещё один день закончен, ещё ближе к цели. Я здесь и сейчас – частичка этого большого мира под названием Ванкора. И мне очень хорошо, уже не один… Пусть весь облеплен пылью дорог и приставшим репейником. Пусть усталый, как гончий пёс, и, наверное, такой же вонючий. Пусть небрит, а в короткой щетине после крайней выкуренной трубки застряла табачная крошка. Но мне хорошо.
Входим.
За массивными дверями заведения жарко и шумно.
При полном безветрии во дворе, да при горящем камине… Окна поздним вечером почти всегда закрыты. Сразу возле входа – уголок барной стойки-полки по пояс человеку. Чтобы пройти внутрь, нужно её обогнуть, с поворотом налево попадая в цепкие лапы персонала. А неплохо тут! Выполненный в лаконике стиль обстановки, как всегда у фрилан, массивная глиняная посуда, выдерживающая многочисленные падения на утрамбованный земляной пол, деревянные подвесные люстры со свечами, массивные дубовые столы и скамьи со спинками, грубые льняные салфетки на столах и дешёвые картины на стенах. Заведение старое, наверняка оно принадлежит одной семье и передается из поколения в поколение.
Народ сидит спокойно, звуки приглушены. Похоже, тут нескандально.
Сначала о ночлеге.
Где он? Старший трактирщик – бородатый, с конским хвостом за спиной, отставил счёты, вразвалочку подошёл к нам. Да, наверное, это хозяин.
– Дез Спири. Рад приветствовать…
– Марк, вольный странник, иду из Маймечи, – подсказал я. – Мне нужна комната.
Если бы я представлялся воином, то ко мне следовало бы обращаться исключительно «господин». Вольный странник? Ну, иногда «уважаемый»… Особый вольный странник – однозначно уважаемый, от греха. Иногда даже господин.
– И, конечно же, хорошая еда, уважаемый! – осклабился он. – Комнаты имеются, можно на выбор. Это вам будет стоить полсолера.
– Уже знаю.
– С выбором чуть дороже, две подушки и завтрак. Наверное, усталый путник захочет получить комнатку потише?
«Как он догадался, что у меня есть деньги, служка сигнал подал?»
– Вы угадали.
– Эй, Бич, быстренько проводи Марка на второй этаж, на его выбор! – распорядился бородач, махнув полосатым льняным полотенцем, и посчитал вопрос улаженным.
«Вообще-то, хорошо бы помыться».
– Вода во дворе есть? – спросил я у Бича.
– Хотите помыться? – этот тоже угадал. – Если вас заинтересует, то на втором этаже пустует один номер с водой, в том числе и с подогретой. Солер.
– Беру не глядя, веди!
Комната на втором этаже, куда сопроводил меня служка, оказалась просто шикарной.
Я задумчиво посмотрел на профиль медвежьей головы, отчеканенной на латунной бирке. Значит, это высший класс, раз медведь. Дверь напротив украшал осёл. Хмыкнув, я вошёл внутрь.
– Держи три монеты, скоро спущусь на ужин. Две подушки гони, бездельник!
Подойдя к небольшому оконцу, я откинул шторку вправо и посмотрел на улицу.
Залитая лунным светом дорога была по-прежнему пуста. Вот зигзагами чёрных молний вдоль изгороди пролетела стая летучих мышей. Эти вампиры ближе к северу становятся всё крупней и крупней… Пещеры где-то рядом, что ли? Вот над брусчаткой дороги проплыла тень больших крыльев ночного хищника. Да уж… Хорошо быть в тепле и уюте.
Жаль, что у меня нет сменной одежды, только чистое бельё. Угробил я вчера запасную рубаху, извозюкав её в чужой крови, а отмыть в холодном ручье не успел, кровь запеклась на солнце, а потом ещё подсохла, пока бежал. Такое не отстираешь, кровь – штука хитрая, сложная, как, впрочем, и положено, уважения к себе требует.
– Тёплая вода с кухни на второй рукояти, – подсказал Бич, после чего зажёг от принесённого подсвечника ещё один светильник, стоящий на небольшом столике, поклонился и сам осторожно прикрыл дверь.
Два медных таза, большой и поменьше. Старое зеркало с облезшей амальгамой. Бак с двумя вертикальными рычагами ручных насосов.
Облегчённо вздохнув, я сел на чуть скрипнувшую широкую кровать, застеленную грубым зелёным одеялом, и почти сразу откинулся назад, с наслаждением расправляя спину на мягком… Может, ну его к бесам, этот ужин, я ведь и поголодать могу. Завалиться прямо сейчас и как следует выспаться… Мечта!
А мечты человеческие не должны сбываться вот так запросто. Работать надо, чтобы они исполнялись, меня так учили.
Через полчаса, уставший, но чистый, я спускался вниз.
Народ в зале был, но и свободных столиков хватало.
– Господин, сюда! – махнул мне рукой большой черноволосый человек, в одиночестве сидящий за большим столом. – Прошу ко мне! Негоже так долго сидеть в одиночестве без возможности почесать язык, скучно!
Я пару секунд подумал: «И впрямь – зачем сидеть в одиночестве?»
В таких местах расслабляешься не только от чувства уюта, тепла, сытости или опьянения, но и от хорошей беседы. Выскобленные столешницы заведения так и приглашали к дружеским сплетням, к болтовне или к тайным переговорам. Мне нужны сплетни.
Он воин, точно говорю. Так торопился обосноваться в зале таверны, что забыл снять кольчугу и оставить её в комнате, выносливое тело давно привыкло к такой ноше. Заметил лишь после первого или второго бокала, только тогда снял и повесил рядом с собой на специальный кованый крючок, вбитый в стену.
Из боковой двери кухни тут же выглянула коренастая женщина средних лет, мгновенно оценила мои потенциалы как посетителя и едока и скрылась, оставив в зале ароматы свежей еды. Впрочем, другие запахи уже прилично перебивали ароматы съестного. «Давай, дорогая, много я не съем, но учти – хочется качественного и сытного». Обстановка к этому располагает: вот два пехотных щита с незнакомым узором по канту, на стенах висят два длинных лука с колчанами, оружие, скорее всего, не декоративное. Обрезы больших бочек с блестящими краниками, масляные светильники в чёрной железной оправе, свисающие над столами, – от разговоров и тихих звуков мандолины они словно чуть раскачиваются, отбрасывая на лица собеседников мистические тени.
