– Ух, ты! – восхитился я. – Мастерство не пропьешь!
– По всему выходит, что это почти точная копия "Калаша", – сказал князь, держа в руках и внимательно разглядывая затворную группу. – Эх, это же, как еще одного старого друга встретить! – голос адмирала предательски дрогнул. – Старого, надежного и проверенного! Надеюсь, что этот твой "Бердыш" имеет похожую надежность?
– Даже лучше! – Обрадовал я. – Сборка-то фактически штучная.
– А питание у него какое?
– Сделали простой барабан на 70 патронов, но можно использовать десятизарядные магазины от карабинов.
– Просто в голове не укладывается! – Признался адмирал. – За считанные годы ты освоил производство РПК! Ты понимаешь, что ему цены нет по нынешним временам! Одно его появление на поле боя полностью изменит все существующие тактические схемы.
– Ну, насчет этого пускай у Ники голова болит. Я техническое обеспечение сделал, а как это применять…
– Ладно, теперь насчет количества… – Алексей достал блокнот и уставился мне в глаза. – Образцы – это хорошо. Сколько стволов ты мне можешь отгрузить сейчас и когда планируешь запускать серию?
– Значит так… – я воспроизвел в уме текущее количество и объемы производства. – "Пищалей" я тебе могу подкинуть до тысячи стволов. Даже прямо сейчас – на складах запасец есть. "Бердышей" пока мало – мы их только-только на поток поставили, прямо сейчас, для тренировок личного состава, десятка два и под отплытие еще штук сто. С пулеметами сложнее – технология массового производства совсем не отработана. Станкачей всего десяток.
– Что с патронами? – спросил Алексей, убирая блокнот в карман, так ничего в него и не записав.
– 6,35-мм – хоть пятой точкой жуй! А новые четырехлинейные – по тысяче штук на ствол прямо сейчас, сформируешь пулеметные команды и немного их поднатаскаешь, но к отплытию эскадры сто тысяч обеспечу железно! Нормально? – Князь несколько отстраненно кивнул. – Но учти, Леша, что возможности наших забугорных злейших друзей в деле производства оружия еще долгое время будут превышать наши на порядок. И если они поймут полезность сих устройств, то… На что я намекаю понятно?
– Не дурак! – отрезал Алексей решительно. – Ни одна единица оружия в чужие руки не попадет! Ну, если со стрелковкой покончено, тогда пойдем смотреть тяжелое вооружение!
Мы прошли в отдельно стоящий ангар. Под потолком вспыхнули яркие лампы.
– Ну, дружище, хвались! – потирая руки в предвкушении, предложил генерал-адмирал, глядя на сложенные штабелем орудийные стволы.
– К моему великому сожалению, Леша, но с орудиями пока никак – технология почти отработана, осталось только простругивание каналов освоить, но само производство… На изготовление одного крупнокалиберного ствола уходит почти тысяча человеко-часов. Это в три раза меньше чем на Обуховском заводе, но все еще гораздо больше, чем бы нам хотелось. Причем мы пока только стволы и освоили – затворную группу и все остальное разрабатывать у меня просто некому!
– То есть ты располагаешь только полуфабрикатами и не знаешь, что с ними делать дальше? – Алексей пристально посмотрел на меня. – А скооперироваться с тем же самым Обуховским заводом тебе в голову не приходило?
– Ну, прости, князюшко, – мне даже как-то стыдно стало. – Мы ведь не думали, что русско-японская война вместо 1904 в 1888 году начнется! Мне бы еще годика три-четыре… Сам же видишь – задел есть и задел немалый! Стволы, броня…
– Задел! – чуть не сплюнул на пол Алексей, – Задел… но вы уж постарайтесь, чтобы хоть к Первой Мировой…
– К какой такой "первой мировой"? – рассмеялся я. – Ты до сих пор думаешь, что она вообще будет и начнется в 1914 году?
– Ты меня за дурачка то не держи! – вскидывается Алексей. – А то я не догадался, что любые наши действия так меняют грядущее, что оно становится крайне туманным! Вот именно из-за непредсказуемости будущего я и хочу быть во всеоружии, когда у королей кончатся доводы… Ладно, хорош трепаться, давай хвались дальше!
– А, в общем, всё… – говорю я, и лицо адмирала вытягивается. – Ну, баржи есть новые и речные пароходики… – но Алексей только обреченно махнул рукой. – Ладно, тогда пойдем все-таки пообедаем!
Мы выходим из ангара и топаем в особняк. Адмирал молчит. Молчит пока идем, молчит пока раздеваемся, молчит пока подают закуски, молчит, когда разливают суп…
– Алексей, ну что с тобой? – наконец не выдерживаю я.
– А? – князь поднимает от тарелки голову, но взгляд его направлен в третье измерение. – Я ведь в Одессу ехал, сорвавшись с катушек, мягко говоря… Мне необходимо потрошить "Особый запас" и я собираюсь это делать без ведома императора, своим произволом… Армия не даёт артиллеристов, что делать? Приходится потрошить "ЧеФешные" экипажи… а если война доберётся до Проливов? Плюс вскрывать резервные склады… И вот я заезжаю в Нижний к Рукавишникову… Какая красота и благолепие… Маузеры, калаши, пулемёты и прочие револьверы… Деревенский спецназ фабричной выделки… И что в сухом остатке? НИЧЕГО!!! Помочь в предстоящей войне друг Димыч не может НИЧЕМ!!! АБСОЛЮТНО!!! Всё показанное благолепие – выставочные экспонаты, образцы. Какая прелесть! Еремей Засечный придумал РПК… и их сделали… немножко… А я вот думаю, что случится, если японцы не будут ловить зимой мух, а экспромтом высадят пару дивизий под Владиком – песец навестит очень многих Еремеев! …Оптика, дальномеры… Бесполезняк, всё это пока бесполезняк… Вот у тебя кругом электрическое освещение, селектор на столе, а у меня на флоте матросы в кубриках при карбидных лампах сидят, а связь в пределах корабля осуществляется через переговорные трубы!
Рассказывает Олег Таругин (Цесаревич Николай)
– Государь, доставили секретную телеграмму с городу Берлину, – говорит Шелихов.
– Давай сюда, – интересно, что у них там произошло?
О, Господи! Телеграмма от Моретты. "Дедушка скончался. Вилли под домашним арестом. Papa болен, и нами правит mama. Мой милый, она не желает отпускать меня и настаивает на расторжении помолвки. Я умоляю тебя: сделай что-нибудь. Ты ведь умный, сильный, ты все можешь. Я обожаю тебя. Твоя и только твоя Моретта".
Это как же? Я ж точно помнил, что по истории старый кайзер в марте умер? Опять хронокаратели?.. Не сразу, но до меня доходит простая истина: у нас "старый стиль", и даты отличаются от канонических на несколько дней.
Нда… Фридрих и его супруга Виктория! А не много ли вы на себя берете? Так, та-ак…
– Вот что, Егор. Васильчикова, Гревса, Шенка, Целебровского – ко мне. Сбор – через час. Бе-е-го-о-о-ом!..
Минут через сорок все указанные уже сидят в кабинете. Собрание секретное. В такие дела незачем впутывать посторонних. Я обвожу взглядом сидящих. Так-с… Молодцы, старики! Еще месяц тому назад, непоседа Гревс с первых минут встречи начал бы излагать "высокому собранию" свой гениальный план по легкому и простому устранению кайзера Фридриха. Что-нибудь из серии: "Мы ползем, ползем, ползем, а потом – ша-арах!" А теперь сидит, молчит. Кроссавчег!
Старики молча принимают вводную. Кайзер Фридрих. Похоже, не процарствуешь ты свои 99 дней. Васильчиков яростно трет виски. Ухлопать этого онкологического – не проблема. Проблема – не засветиться. Чтоб даже в страшном сне никто и никогда не связал преждевременную кончину императора Германской империи с нами, грешными…
– Государь, а что если… Может, не стоит кайзера? Ему ведь и так не долго осталось… Может, стоит попробовать устроить побег самой принцессе?
А что? Альбертыч, похоже, дело говорит…
– И как вы себе это представляете, Виталий Платонович?
– Ну, это мы еще, конечно, покумекаем, но в принципе… Первое: необходим корабль. Быстроходный, но неприметный. Организовать "зеленую тропу" до Ростока из Берлина, ложные дорожки отхода – на Варшаву, Копенгаген и Гамбург. Кстати, тут если мы и засветимся – не страшно. Одно дело – покушение, другое – соединение двух любящих сердец…
Васильчиков оставляет в покое свои виски, Гревс светлеет лицом, а Дорофеев-Шенк уже что-то стремительно черкает в своей записной книжке.
– Ну, тогда – с Богом! Считайте, что высочайшее разрешение на операцию, – я лихорадочно перебираю в уме все классические произведения, в которых описывается побег невесты к избраннику, но не найдя ничего подходящего заканчиваю, – операцию "Бегство" вами получено.
Тут же от Целебровского следует пинок ногой под столом. Ну, что еще? Ах, да… совсем забыл, а Альбертыч, старый волк напомнил: название операции не должно раскрывать ее суть. Ладно, потом исправим на что-нибудь нейтральное, вроде "Операции "Ы". Так, ладно… Что там дальше?
– Насчет корабля – это к Сер… к Генерал-Адмиралу. Остальное – сами по необходимости. Да, и вот еще что. Организуйте доставку Моретте телеграммы следующего содержания: "Люблю. Придумал. Подожди чуть-чуть. Твой Ники".