– Разрешите представиться, – продолжал между тем мужчина в дорогих часах. – Тиль Зинкнехт.
– О, немец! – выдала я глупейшую из всех возможных реплику.
– Швейцарец, – поправил он.
– И какими судьбами в Санкт-Петербурге?
– Я здесь работаю и часто езжу в Москву. Дома не появляюсь уже лет семь, честно говоря. А ваше имя?
Я назвала себя.
– И чем вы занимаетесь, позвольте поинтересоваться?
– Я врач.
– Правда?
Похоже, Тиль страшно обрадовался – с чего бы это?
– А где именно вы работаете, если не секрет?
– В… – И тут мне вдруг пришло в голову, что он наверняка ожидает услышать громкое название какой-нибудь известной частной клиники, раз я могу себе позволить путешествовать VIР-классом. Упоминание о моей скромной больнице вызовет с его стороны недоумение, а мне очень хотелось хоть чуть-чуть побыть Принцессой. Признаться, раньше я не замечала за собою подобного снобизма, но теперь дремавшее во мне тщеславие подняло свою уродливую голову, и я, нагло глядя в глаза новому знакомому, ответила: – Знаете, есть такая клиника под названием «Сосновый рай»? Вот там я и работаю.
– Да что вы говорите?!
Лицо Тиля Зинкнехта просто расцвело от счастья.
– Директор «Соснового рая» – мой большой друг! – тут же добавил он, и я с ужасом поняла, что, похоже, села в большую грязную лужу. – К сожалению, мы давно не виделись. Как он поживает?
– Да так… – растерянно пробормотала я. – Хорошо, в общем-то…
– Ну да, по-другому и быть не может, ведь у него прибыльный бизнес, связи и тому подобное! А вы давно там работаете?
– Н-нет, – покачала я головой, лихорадочно соображая, какой ответ будет наиболее нейтральным и безопасным. – Совсем недавно.
– Ну, должен сказать, что вам повезло – видимо, вы действительно хороший специалист. В какой области, кстати?
Врать не имело смысла.
– Я анестезиолог.
– А, ну да, у них же там есть отделение пластической хирургии, – закивал Зинкнехт. – А я, между прочим, тоже имею отношение к медицине.
– Неужели?
– Вот, возьмите, – и иностранец протянул мне красивую ламинированную карточку с его собственным именем, указанием должности и номерами телефонов. На карточке значилось: Тиль Зинкнехт, генеральный директор представительства «Sсhwar– zenberg & Co».
– Это тот самый «Шварценберг»? – уточнила я.
– Вы, должно быть, знакомы с нашей продукцией?
– Разумеется – кто же с ней не знаком?
«Sсhwarzenberg & Co» – одна из крупнейших фармацевтических компаний Европы, а возможно, даже и всего мира, и действительно, практически невозможно найти в Питере человека, не пользующегося какой-либо продукцией из ассортимента товаров этой фирмы. Воистину, «Александр Невский» – подходящее место для заведения полезных знакомств!
Мы немного поболтали о том о сем, а потом Зинкнехт спросил:
– А вы не хотели бы получать некоторый дополнительный доход, Агния? Не волнуйтесь, ничего незаконного! – тут же добавил он, заметив скептическое выражение моего лица. – Простите заранее, если вам это неинтересно, но я все время на работе, как говорится, поэтому постоянно ищу возможности завербовать новых торговых представителей. Особенно если они врачи, – улыбнулся он.
– Почему?
– Да потому, дорогая, что врачам люди доверяют гораздо больше, чем нам, людям коммерческим! Вы же понимаете, что мы продаем качественный товар, но существуют новые, еще не успевшие себя зарекомендовать лекарства, которым понадобится время для утверждения на рынке. Конкуренция, как вы понимаете, велика, а время в нашем случае – деньги. И деньги очень неплохие, Агния, поверьте!
– Я нисколько в этом не сомневаюсь, но ведь я сказала, что моя специальность – анестезиология…
– О, в этой области нам тоже есть, что предложить, но я имел в виду медикаменты другого рода. Это высококачественные психотропные в большинстве своем препараты.
– Но… позвольте, – удивилась я, – какое отношение я, как анестезиолог, могу иметь к препаратам такого свойства?
– О, ну вы же общаетесь с пациентами – перед операциями, к примеру? Эти медикаменты не узконаправленного, а многофункционального действия, а потому вы со спокойной душой можете рекомендовать их от многих болезней, а не только по их прямому назначению. Вы легко могли бы иметь, скажем, по тысяче рублей за одного пациента. Или даже больше – в зависимости от стоимости продукта.
Это и в самом деле выглядело щедрым предложением. Психотропные препараты – достаточно дорогое удовольствие, и компания вполне может себе позволить платить своим представителям хорошие комиссионные. Я знала, что в моей больнице многие врачи так подрабатывают, но лично мне совесть не позволяла втюхивать людям лекарства, которые, скорее всего, им абсолютно не нужны. Тем не менее я сделала вид, что предложение господина Зинкнехта меня заинтересовало, и спросила, мило улыбаясь:
– Я могу подумать?
– Разумеется, разумеется! – всплеснул руками мой собеседник. – Это даже хорошо: на моей родине ни одно важное решение не принимается сразу, его нужно… как вы это говорите – об… мозгить?
– Обмозговать, – мягко поправила я его. – У вас прекрасный русский, Тиль, – это такая приятная неожиданность!
Оставшуюся часть вечера, которую мы коротали за бутылкой отличного шампанского (оплаченного моим визави), Зинкнехт откровенно флиртовал. Мне это показалось невероятно смешным: сначала – дело, потом – развлечение! Все кончилось тем, что он предложил мне встретиться в Москве и поужинать в каком-нибудь уютном местечке, но я вежливо отказалась. Перед расставанием герр Зинкнехт выразил надежду, что мы хотя бы увидимся в Питере и что я, хорошенько обдумав его предложение, отвечу согласием.
Вернувшись в купе, я улеглась на свое «королевское» ложе. Перед тем как заснуть, я подумала, что небольшой скандальчик с Шиловым по поводу моего неожиданного отъезда полностью окупился роскошью этого путешествия и, возможно, одним полезным знакомством.
* * *Я забросила сумку на квартиру к Шилову-старшему, умылась и переоделась для встречи с Ольгой Малининой. Мой свекор был на работе, но на столе я обнаружила записку с указанием открыть холодильник и угощаться всем, что в нем есть. Там нашлось множество всякой всячины, и я отдала должное предусмотрительной заботе папы Олега. Затем, вооружившись картой Москвы, я отправилась на поиски пропавшей медсестры.
Несмотря на очень поверхностное знакомство со столицей, я на удивление легко нашла адрес подруги Ольги, который она оставила своей тетке.
– Оля? – переспросила меня молодая женщина на последней стадии беременности, открывшая дверь на мой звонок. – Но она здесь и не жила никогда – только пару дней перекантовалась и съехала!
– Съехала? Но куда же, ведь у нее, насколько я понимаю, нет здесь никаких родственников или знакомых, кроме вас?
Взгляд Ольгиной подруги выразил подозрение.
– А вы, собственно, кто такая? – поинтересовалась она. – Почему разыскиваете Олю?
Я рассчитывала обнаружить медсестру по этому адресу лично, а потому не очень хорошо подготовилась к иному варианту. Пришлось врать экспромтом:
– Видите ли… меня попросили передать Оле некоторую сумму денег…
К счастью, видимо, мой расчет оказался верен.
– А, да, она что-то такое говорила! – закивала девушка. – Оля уже, наверное, переехала на новую квартиру.
– Да, но… ну да, конечно! А вы адрес не подскажете?
Я ожидала ее ответа с душевным трепетом. На самом деле на месте Олиной подруги я ни за что не стала бы давать ее адрес первому встречному, ведь на моем месте мог оказаться кто угодно, вплоть до наемного убийцы! Однако молодая женщина повела себя очень доверчиво и тут же написала мне новый адрес подруги на клочке бумаги.
– Передайте ей, что она могла бы и зайти как-нибудь, – с легкой обидой в голосе произнесла она, вручая мне бумажку. – Как ушла от меня, так даже ни разу не позвонила!
– Я обязательно ей напомню, спасибо! – выхватывая из ее рук записку, сказала я и быстренько ретировалась.
Интересно, почему это медсестра столь спешно покинула жилище своей подруги и перебралась в другое место?
Господи, как же тяжело ориентироваться в чужом городе – особенно в таком огромном, как Москва! Люди на первый взгляд кажутся здесь еще более неприветливыми, чем в Питере, но через некоторое время понимаешь, что дело не в дурном характере москвичей, а в том, что ритм жизни здесь очень отличается от «пульса» моего родного города. Так вот, значит, каким образом чувствует себя приезжий провинциал в мегаполисе! Никогда не считала себя провинциалкой, но, честное слово, теперь я оказалась в ее шкуре и от души этим людям посочувствовала. Тем не менее нашлись-таки и здесь добрые, никуда не спешившие граждане, которые объяснили мне, как добраться до дома Ольги Малининой.
Я трезвонила в звонок минут пять, но никакого ответа так и не получила. Возможно, она на работе? Если уж Ольга сумела снять жилье в чужом городе, то, возможно, за месяц своего пребывания в столице она нашла здесь и работу? А что, медсестры всегда требуются в больницах и поликлиниках, это вам не врачи-анестезиологи! Тем не менее тратить драгоценное время в ожидании Ольги как-то не хотелось, поэтому я принялась названивать во все двери на площадке. Третий звонок принес долгожданные плоды. Мне открыл мужчина лет шестидесяти. Из коридора тут же выскочила маленькая такса и начала обнюхивать мои ноги.