— Неужели вы двое не понимаете, что это может значить для всего человечества? Возможно, люди будущего будут относиться к нам так, как мы сейчас относимся к обезьянам. Если мы используем мой метод и проведем человечество через миллионы лет эволюции одним прыжком, это ли не прекрасно?
Мои мысли путались.
— Боже правый, вся эта идея безумна от начала до конца, — протестовал я. — Ускорить эволюцию человеческой расы? Это что-то из области запретного.
— Это из области великого, — ответил он. — И я знаю, что это можно сделать. Но кто-то должен быть первым, должен пройти шаг за шагом по пути развития человека, чтобы узнать, какая стадия эволюции самая выгодная для него. Я знаю, такая стадия есть.
— И ты нас просишь принять в этом участие?
— Да, я войду в сконструированную мной кубическую камеру и позволю концентрированным лучам провести меня по дороге эволюции. Но мне нужен кто-то, кто бы включал и отключал лучи в нужные моменты.
— Это невероятно, — воскликнул Даттон. — Если все это шутка, то она слишком далеко зашла.
Вместо ответа Поллард поднялся.
— Сейчас мы пойдем в лабораторию, — спокойно сказал он. — Я горю желанием поскорее начать эксперимент.
Я не помню, как мы добрались до лаборатории. В голове у меня все перепуталось. Только когда мы оказались у огромного куба, я начал осознавать реальность происходящего.
Поллард вошел в комнату с электростанцией. Пока мы с Даттоном в замешательстве смотрели на куб и цилиндр, на колбы и реторты с кислотами и все это странное оборудование вокруг нас, мы услышали жужжание генераторов. Поллард подошел к панели возле цилиндра и повернул один из выключателей. Раздался треск, и цилиндр засиял ослепительно белым светом.
Поллард указал на белый кварцевый диск в потолке куба, из которого исходил мощный поток ярких лучей.
— Сейчас цилиндр собирает космические лучи, — сказал он, — и эти лучи проходят через диск внутрь куба. Чтобы прервать пучок лучей, нужно всего лишь разомкнуть цепь.
Он показал нам, как это сделать.
Пока мы наблюдали за установкой, он быстро переоделся в спортивный костюм для бега.
— Это для того, чтобы было удобнее наблюдать за изменениями своего тела, — объяснил он. — Теперь я встану в куб, а вы на пятнадцать минут включите лучи. В грубом приближении это составит период в пятьдесят миллионов лет эволюции. Через пятнадцать минут вы разомкнете цепь и увидите, какие изменения произошли со мной. Затем мы возобновим процесс и будем продолжать такими же отрезками по пятьдесят миллионов лет.
— И когда же все это прекратится? — спросил Даттон.
Поллард пожал плечами.
— Когда прекратится сама эволюция, то есть когда лучи прекратят действовать на меня. Вы ведь знаете, как биологов всего мира интересует, какой будет последняя мутация человека. Сегодня мы это увидим.
Он было направился к кубу. Затем остановился. Вернулся к столу и достал из него запечатанный конверт, который передал мне.
— Это на случай, — сказал он, — если со мной произойдет нечто непредвиденное. В нем подписанное мной свидетельство, что вы не несете никакой ответственности за этот эксперимент.
— Поллард, оставь эту затею, — закричал я, цепляясь за его руку. — Еще не поздно. Все, что ты задумал, просто отвратительно.
— Боюсь, уже слишком поздно, — с усмешкой произнес он. — Если я отступлю сейчас, то уже никогда не смогу встретить свой собственный взгляд в зеркале. Мне будет стыдно. Ни один исследователь до меня никогда не был так одержим идеей пройти по дороге будущей человеческой эволюции.
Поллард вошел в кубическую камеру и встал прямо под диском. Он махнул нам, и я автоматически закрыл дверь и поднял рычаг в положение «включено».
Цилиндр наполнился ослепительно белым светом.