– Посиди, я сейчас.
Он вылез, направился к «Волге». Распахнулась задняя дверца. Он сел.
За рулем находился не Утолин, как ожидал Кирилл, а незнакомый молодой человек, похожий на тяжелоатлета. А на заднем сиденье вполоборота к дверце сидела Лилия.
– Не удивляйся, – сказала она деловым тоном. – Это машина из гаража управделами президента. Водитель – Коля, он же и охранник.
– Ты, оказывается, большая шишка, – пошутил он.
– Зам. главного бухгалтера контрольно-ревизионного управления. Лаврик с тобой?
– Ждет в машине.
– Езжайте за нами, я провожу вас до своей квартиры, где стоит достаточно мощный компьютер.
– Ты работаешь с Утолиным?
– Нет, он спас меня… дважды… и я просто помогаю ему.
– Значит, это он привозил тебя в Псков? – догадался Кирилл. – То-то «Волга» показалась мне знакомой.
– С точностью до наоборот. Капитан просто сопровождал меня, хотя и по моей просьбе. Но обо всем этом мы поговорим потом. Поехали.
Кирилл молча вылез из кабины «Волги», сел в свою машину. «Волга» выехала на Котельническую набережную, увеличила скорость. Пришлось догонять ее, игнорируя правила уличного движения.
Через полчаса остановились на улице Плеханова с двумя рядами коттеджей самого разного калибра. Когда-то этот район Москвы назывался Поселком художников, а дома его представляли собой дачи, сдаваемые в аренду членам Союза российских художников. Теперь почти все дачи были выкуплены у Союза частными организациями и лицами и перестроены в коттеджи, радующие глаз современным дизайном.
Двухэтажный коттедж за светло-коричневым забором, возле которого остановилась «Волга», был не самым броским и богатым, но выглядел весьма оригинально. Более всего он напоминал миниатюрную копию средневекового собора.
Лилия вышла из машины, махнула рукой.
– Пошли, – сказал Кирилл, вылезая.
Щелкнул замок деревянной двери, включаемый дистанционно. Кирилл увидел зрачок миниатюрной телекамеры, встроенной в домофон, покачал головой: коттедж охранялся серьезно. Что, впрочем, не являлось чем-то исключительным в эпоху разгула воровства и рэкета.
Аккуратная дорожка, вымощенная плиткой, крылечко из плиточного камня, две башенки, стены, стилизованные под грубо обработанные каменные блоки, узкие и длинные окна – стеклопакеты, естественно, высокий фронтон, пилястры, каменные столбы по фасаду – не то колонны, не то декоративное украшение. Еще дверь – с виду тоже деревянная, но тяжелая, основательная, открывается бесшумно и мягко, снабженная специальным рычагом.
Лилия оглянулась, пропуская мужчин.
– Вы первые, кто переступил порог этого дома. Я имею в виду моих знакомых. Георгий не принимал гостей.
Кирилл понял, что она говорит о погибшем муже. Слово «знакомых» отозвалось в его душе слабым протестом, но по сути Лилия была права: в настоящее время он был только ее знакомым. Захотелось спросить: а Утолин тоже не переступал порог этого дома? – но Кирилл передумал.
– Твой муж, судя по всему, не был стеснен в средствах. Кем он работал? Коммерсантом?
– Советником президента, – ответила Лилия.
Кирилл присвистнул, проходя в прихожую, больше напоминающую холл гостиницы. Стал осматриваться.
Мраморные ступени, керамический плиточный пол теплого бежевого оттенка из травертина – мелкозернистого известняка, камин, круглый стеклянный столик с висящими низко длинными светильниками в форме ракет с рядами иллюминаторов. Еще один стол, тоже стеклянный, но побольше и повыше, прямоугольной формы, с хитрой подсветкой снизу, отчего казалось, что светится сама толстая – в два с половиной сантиметра – стеклянная столешница. Красивые колонны из ракушечника, стены со множеством ниш тоже декорированы каменными плитами, в нишах – фигурки странных зверей и птиц, коллекция хрустальной посуды, миниатюрные книги.
Сняли обувь, надели предложенные хозяйкой тапочки, хотя пол в прихожей подогревался и по нему можно было ходить даже босиком. Прошлись по комнате и за стеклянной стеной обнаружили бассейн с подсвеченной снизу голубой водой.
Никого в доме не оказалось, не считая хозяйки, и Кирилл вполголоса спросил:
– Охрана внизу?
– Ты догадлив, – усмехнулась женщина, наблюдая за ним. – В подвале комната с мониторами, во дворе две собаки. Ну, как вам этот приют?
– Классно! – отозвался Лаврентий за двоих, прищелкнув языком. – Хотел бы я пожить в таком коттеджике. А где машина?
Лилия поняла.
– На втором этаже. У Георгия там кабинет. Пойдемте, покажу.
По винтовой лестнице они поднялись на второй этаж «собора», где располагались две спальни и рабочий кабинет хозяина. Лаврентий сразу подошел к столу и стал осматривать компьютер с плоским плазменным дисплеем и клавиатурой в форме гигантской бабочки. Потрогал мышь, пробормотал:
– Ничего себе, клава… как в ЦУПе… Где вы достали такую машину?
– Не удивляйся, – похлопал его по плечу Кирилл. – У хозяина были связи.
– Это же суперпрофессиональная аппаратура! Я нечто подобное видел только в Госбанке, где работал до нашей конторы. Даже у нас такой нет!
– Ну и прекрасно. Садись и работай.
Лаврентий как завороженный присел на корточки перед панелью процессора, стоящего на полке специального компьютерного стола, поднял голову на Лилию.
– Можно?
– Конечно, – сказала она. – Включайте. Муж говорил, что его трафик не прослушивается. А я пока приготовлю ужин. Кофе принести?
Лаврик не ответил. Он был уже вне сферы досягаемости звуковых раздражителей, общаясь с компьютером на уровне подсознания как с живым существом.
Кирилл и Лилия переглянулись.
– Пойдем пить кофе, – сказал Тихомиров с усмешкой. – Он фанат, компьютер для него нечто вроде дополнительного органа к телу, без которого он не может существовать. Пусть поразвлекается, через час мы его оторвем от машины и покормим.
– Да, фанатизм – страшная вещь, – задумчиво проговорила Лилия. – Если бы фанатики еще думали о последствиях своих увлечений…
– Ты хочешь невозможного. У большинства фанатиков только одна извилина, и та переходит в прямую кишку. Лаврик хоть умнее.
– Что еще хуже. Именно умники изобрели атомные бомбы, напалм и пси-оружие, виртуальные миры и нанотехнологии, грозящие в скором времени уничтожить человечество.
– Ты в этом разбираешься?
– А ты думал, бухгалтеры умеют только сводить дебет с кредитом? Я читаю литературу, интересуюсь наукой. К тому же у меня были хорошие учителя и собеседники.
– Муж?
– Не только. В последнее время я многое узнала от капитана Утолина.
– Ты его хорошо знаешь?
– Достаточно, чтобы доверять. Его концепция устройства Вселенной настолько необычна, что я до сих пор нахожусь под впечатлением. Пошли вниз.
Они спустились в холл-прихожую, Лилия открыла стеклянную матовую дверь, ведущую в кухню, и Кирилл стал разглядывать интерьер пищеблока с множеством встроенных в стены шкафчиков, стойкой бара, с современной плитой, какими-то сверкающими полировкой и никелем агрегатами, телевизором под потолком и холодильником с тремя дверцами. Один из агрегатов оказался кофеваркой. Лилия сварила кофе – себе «эспрессо», гостю «капуччино», включила тихую музыку, и они сели в низкие кресла у камина, где стоял еще один столик – деревянный, похожий на большой круглый поднос.
– Так что ты говорила о нанотехнологиях? – поинтересовался Кирилл, стараясь в открытую не пялиться на голые колени женщины. Отхлебнул кофе. Сахар клала сама Лилия, и его было ровно столько, сколько нужно.
– Только то, что они опасны, – с гримаской ответила Лилия. – Хотя до встречи с капитаном я об этом никогда не думала. Он привел какой-то жуткий пример, к чему может привести сбой в технологиях, и я ужаснулась.
– Какой пример?
– По идее, нанороботы, введенные в организм человека, смогут очищать его от микробов или зарождающихся раковых клеток, а кровеносные сосуды – от холестерина. Но что, если произойдет сбой в их программе и они начнут уничтожать полезные вещества и здоровые ткани? Представляешь? Ведь бороться с ними невероятно трудно.
– Да, действительно впечатляет, – согласился Кирилл.
– Мало того, становится возможным создание селективно разрушительных роботов, воздействующих на определенные этнические группы и даже географические районы.
– Неужели такое возможно? – удивился Кирилл.
– Более чем. Игорь сказал, что он был против запуска этой подпрограммы, так как она ведет к свертке всего игрового объема, но оператор более высокого ранга разрешил ее включение.
– Что еще за подпрограмма? Что он имел в виду?
– Ты разве с Игорем не говорил на эту тему?
Кирилл вспомнил, какую ересь нес Утолин об устройстве Вселенной, улыбнулся.
– Он утверждал, что Земля когда-то была плоской.
Лилия осталась серьезной.
– Так оно и было. Смысловые поля древних людей и современников если и не противоположны, то весьма несхожи. Со временем меняются понятия, термины, языки, мораль, психика, темы общения, взгляды, сумасшедшие идеи овладевают массами – и в результате меняется наша Вселенная! Раньше Земля действительно была плоской и стояла на трех китах.