Права он по совету приятелей выкупил через две недели за изрядную сумму и ездил теперь осторожно, контролируя все догоняющие машины.
А в феврале воры залезли в квартиру и вынесли всю видеотехнику, не тронув почему-то компьютер, за что Лаврентий был им очень благодарен. Правда, пропали все трехдюймовки, денситины и сидюки, но сам комп не пострадал, а дискет хотя и жалко было, однако ничего серьезного Лаврентий на них не держал. Как и в памяти своего классного «Мака». Единственное, что позволили себе оставить взломщики квартиры, проверив память «Мака», это заставку, возникающую при загрузке операционных систем в виде рисунка, чье название обычно пишут хулиганы на стенах подъездов и на заборах.
О том, что воры оставили еще и «троянского коня»[4], Лаврентий выяснил чуть позже, когда понял, что кто-то считывает его программы во время работы «Мака».
Он запустил антивирус, просмотрел реестр, инишные файлы, директорию автозапуска, заодно глянул и на список процессов в поисках «странного» и проверил описания троянов. Когда таким образом удалось вычислить нахала, Лаврик послал ему пожелание обозначиться и получил в ответ ехидную улыбку и имя хакера: Гуру. Кто скрывался под этим именем, выяснить не удалось.
И наконец на него наехали настоящие бандиты, встретив Киндинова в подъезде его собственного дома поздно вечером, когда он возвращался от знакомой, которая терпела его редкие появления.
Бандитов было двое, в масках, они отобрали у Лаврентия кошелек, часы, интерактивные очки для объемных видеоигр, а главное – дискету с фрагментом решаемой задачи ПН. Затем бандиты избили Лаврентия до беспамятства и исчезли.
На крики не вышел ни один жилец дома, и Лаврентия обнаружила старушка, выгуливавшая дворнягу-мопса размером со спичечный коробок. Найти грабителей не удалось. Лаврик не смог внятно описать их облик и одежду. Зато у начальства на работе появился еще один повод для недовольства и негативной оценки сотрудника. Проявил к нему сочувствие лишь один человек – Кирилл Тихомиров, начальник группы оперативного реагирования, занимающийся охраной фининспекторов и розыскной службой. До этого момента он казался Лаврику человеком в футляре, уравновешенным во всех отношениях, подчеркнуто вежливым и спокойным.
Понятное дело, Лаврентий не стал посвящать его во все детали своей побочной работы, несмотря на живое человеческое участие с его стороны, однако общаться с ним стал больше и даже как-то пригласил в кафе – на двадцать третье февраля, чтобы отметить мужской праздник не в одиночестве. Теперь же, сидя в ресторане и посматривая на парня в свитере (шапочку и куртку тот, естественно, снял, словно обычный посетитель), Лаврентий пожалел, что не рассказал Тихомирову все, что с ним приключилось в последнее время. Это был, наверное, единственный человек, который мог бы ему помочь.
Допив кофе, не чувствуя его вкуса, Лаврентий встал из-за стола, и тотчас же поднялся парень в свитере, быстро направился к выходу из ресторана. На объект своего внимания он не смотрел, но обольщаться не стоило: Лаврентий никак не мог миновать входной двери и собственной машины. Потоптавшись в нерешительности в вестибюле, он выглянул на улицу, увидел за трамвайными путями знакомую фигуру в куртке и шапочке, терпеливо топтавшую кашу из грязи и снега, и повернул обратно. В вестибюле он достал мобильный телефон и позвонил Тихомирову, молясь в душе, чтобы полковник ответил.
Ему повезло. Начальник группы оперативников оказался дома. Выслушав сбивчивую речь Киндинова, он сказал всего одно слово: «жди», и появился в ресторане буквально через двадцать минут, оправдывая свою должность, хотя жил на окраине столицы, в Крылатском.
– Он там… – дернулся было Лаврентий к выходу, но Кирилл взял его под руку, подтолкнул в зал.
– Я обратил внимание. Пойдем посидим. Я только что приехал домой и не успел поужинать.
Они уселись в уголке зала, почти никогда не заполнявшегося до отказа, Кирилл сделал заказ и сказал, когда официантка в красном кимоно удалилась:
– Рассказывай.
Лаврентий, не брившийся уже больше двух недель, поскреб бородку, усы, в нерешительности пригладил волосы, поймал насмешливо-уверенный взгляд Тихомирова и криво улыбнулся:
– Не знаю, с чего начать…
– С самого начала, – усмехнулся в ответ Кирилл, отмечая боковым зрением появление в зале парня в шапочке. Тот пошарил глазами по столикам, обнаружил Киндинова и скрылся.
– Ты не поверишь, – пробормотал Лаврик.
– Это зависит от того, что и как ты расскажешь.
– Но это может быть опасно! К тому же я занимаюсь этой работой… – Лаврентий прикусил язык, все еще не решаясь признаваться в незаконности своей «исследовательской деятельности». Когда его пригласили в Федеральную службу финансовой разведки, он дал подписку не только о неразглашении тайны, но и о запрете на самостоятельное решение задач частного характера. Одним словом, ему разрешалось, если чесались руки, лишь играть и разрабатывать игровые мультимедийные программы.
Тихомиров понимающе кивнул, принимаясь за еду. Он заказал рыбу в кляре, два чисто китайских салата из огурцов, жареных водорослей и лапши, а также соевый суп с пирожками.
– Если боишься, лучше не начинай. Я поем и поеду.
Лаврентий вспотел, отпил минералки, глубоко вздохнул.
– Дальше будет еще хуже… а посоветоваться не с кем. Я, конечно, псих, что взялся за это дело, но более интересной работы я еще не встречал. К тому же мне выдали полный пакет существующих кряков[5], некоторые из них я никогда не применял и даже не знал об их существовании, а также уникальную аноним-аксеску[6]. Я хоть и примат[7], но такой еще не встречал!
– Кто тебе все это выдал?
– Он назвался Игорем Утолиным и предъявил удостоверение капитана какой-то спецслужбы.
– Какой?
– Я не понял. Там еще было напечатано: «Подразделение спецопераций».
Тихомиров хмыкнул:
– Зачем капитану спецназа понадобилось искать компьютерщика на стороне? У них своих хватает.
– Он заплатил… – Лаврик осекся, виновато посмотрел на оставшегося спокойным собеседника, торопливо добавил: – Но я не из-за денег взялся. Честное слово, интересная проблема. За такую вообще можно взяться без вознаграждения, потому что если удастся ее реализовать – Нобелевка обеспечена!
– Понятно. Теперь давай обо всем по порядку.
Лаврик покосился на входную дверь ресторана, еще раз глубоко вздохнул и, словно ныряя в омут с головой, начал рассказ.
Когда он закончил, Тихомиров допивал чай. С виду он был невозмутим и рассеян, но Лаврентий чувствовал, что собеседник заинтригован и обеспокоен. Ожидать, что он похвалит компьютерщика за успехи, не приходилось. Лаврик опустил голову, понимая, что влип в глупую, а главное – в опасную историю.
– Это похоже на процесс, – проговорил наконец Кирилл.
– Какой процесс? – не понял Лаврентий.
– Тебе это как системщику-программисту ничего не напоминает?
Лаврентий задумался.
– Ну, если отвлечься от реалий… и применить блат-язык… это похоже на роутерное блокирование вируса в режиме чекиста[8].
– Я не силен в вашей зубодробительной терминологии, но смысл понял. На тебя оказывается направленное воздействие. Процесс давления. Хотя я не понимаю, почему он такой беззубый.
– Ничего себе – беззубый! – скривил губы Лаврик. – Паспорт украли, ноутбук, избили…
– Чтобы предупредить человека, в наше время достаточно одного телефонного звонка. Тебе звонили?
– Н-нет…
– Странно. Если твоя работа кому-то активно не нравится, он мог просто позвонить твоему начальству и намекнуть о твоих незаконных расчетах. В крайнем случае тебя можно остановить и по-другому.
– Это как?
– Ликвидировать, к примеру. Тем более что сделать это не так уж и сложно. Вместо этого за тобой пускают топтунов и давят на психику как любители.
Лаврентий изумленно посмотрел на невозмутимое лицо полковника.
– За что меня ликвидировать?! Я ведь даже не вирус создаю, а «универсальную отмычку», ПН…
– Что за ПН?
– Это я так назвал программу, ну или, если хочешь, алгоритм – Преодоление Невозможного. Сокращенно ПН.
Кирилл усмехнулся:
– Может быть, твоим недругам и не нравится, что ты приближаешься к цели.
– Кому?
– Скажем, конкурентам твоего заказчика. Кстати, он часто с тобой встречается?
– Только звонит. Но половину суммы уже отдал.
– Ты можешь ему позвонить?
– Нет, он не дал номера телефона, хотя мобильник у него есть, сам видел.
– Жаль. Вызвали бы этого капитана и побеседовали бы, зачем ему понадобилась «универсальная отмычка». В свое время я знавал одного человека по фамилии Утолин, но того звали Константин, и капитаном спецназа он не был. И все же я чего-то не понимаю…
Лаврик промолчал. Он переволновался, устал и хотел только одного: попасть к себе домой, в свое уютное гнездышко с компьютером и уйти в другие миры, где ему лично никакая опасность не грозила.