Лицо покрывала маска для плавания, в ней отражалось солнце. Руки обнажили подбородок, маленький и круглый, но решительный, затем показался твердый рот, который, впрочем, чаще смеется, и большие темные глаза. Карара Трехерн, прямой потомок древнего гавайского бога-вождя Длии, к тому же исключительно красивая девушка.
Но Росс отчужденно, почти враждебно смотрел на девушку, которая тем временем упрятала маску в карман своего жаберного ранца. Она остановилась под скалой на песке, слегка расставив ноги, на губах ее играла озорная улыбка, она насмешливо спросила:
— А ты почему не спускаешься? Вода отличная.
— Даже слишком, как, впрочем, и все остальное, — в его раздраженном тоне слышалось нетерпение. — Никакой удачи, как обычно?
— Как обычно, — легко согласилась Карара. — Если тут и существовала цивилизация, они исчезла так давно, что не осталось ни малейших следов.
Почему бы просто не запустить временной зонд наудачу?
Росс нахмурился.
— Потому что у нас только один такой зонд, — в его тоне явно слышалось раздражение. — Нам нелегко разбирать его и переносить на другое место, поэтому мы должны убедиться, что тут нечего искать.
Карара начала выжимать воду из длинных волос.
— Что ж, до сих пор действительно… ничего. Идем с нами в следующий раз. Тино-рау и Тауа любят общество.
Заложив два пальца в рот, Карара лихо свистнула. В воде появились две одинаковые головы. Выступающие носы, пасти с приподнятыми вверх краями казалось, животные постоянно улыбаются млекопитающим на берегу. Пара дельфинов, чьи предки когда-то выбрали море, мгновенно откликнулась на призыв девушки, словно эхо ее свиста. Уже давно ум этих животных поражал, почти шокировал людей. Эксперименты, обучение, сотрудничество — все это превратило водных животных в новые глаза, уши, умы человечества, способные видеть, оценивать и докладывать обо всем увиденном в среде, которая почти недоступна двуногим.
Одновременно проводились и иные исследования. Неуклюжие бронированные водолазные костюмы уже в двадцатом столетии позволили человеку начать проникновение в подводный мир, потом оборудование для людей-лягушек помогло еще больше углубиться в него. Теперь же жаберные ранцы, добывавшие кислород непосредственно из воды, сделали ненужными даже неуклюжие кислородные аппараты. И все же оставались глубины, куда человек не мог погрузиться, в которых до сих пор скрываются тайны. Там действовали дельфины, и так началось сотрудничество двух равных разумов, хотя человеку трудно было признать это.
Раздражение Росса — абсолютно необоснованное, он и сам понимал это не было вызвано Тино-рау и Тауа. Он наслаждался их обществом, часто целыми часами, надев жаберный ранец, работал вместе с этими десятифутовыми черно-серебристыми помощниками. Но Карара… Присутствие Карары — совсем другое дело.
Команды агентов традиционно всегда были исключительно мужскими. Двое мужчин сочетали свои способности и темпераменты, совместно проходили подготовку, становились двумя неразрывными частями единого сильного и эффективного целого. До того как его торопливо включили в Проект, Росс был законченным одиночкой — жил за пределами закона, цивилизация не могла его переварить, она для него стала слишком упорядоченной и организованной. Но в Проекте он обнаружил других подобных себе — людей, пригодных для иных времен, слишком жестких, слишком индивидуалистичных для своей эпохи, но легко идущих опасными тропами агентов во времени.
И когда был найден первый нетронутый корабль чужаков, когда его изучили и сдублировали, агентов переключили с проникновения в прошлое на подготовку к межзвездным путешествиям. Вначале был Росс Мэрдок, преступник.