Взгляд Виктора стремительно, но незаметно для окружающих, перемещался по рядам приглашенных на коронацию людей, переходя с лица на лицо, от человека к человеку. Здесь были представлены сейчас обе элиты России – старая и новая – и значительная часть элиты мировой, так что Виктору было на кого посмотреть и о чем подумать. Единственная вещь, о которой он по-настоящему жалел, это невозможность нормально – по-человечески – поглядеть на Вику. Периферическим зрением он ее, конечно, видел – она стояла слева от него – но он хотел, просто изнемогал от желания полюбоваться на будущую – минута-две, и все! – императрицу Викторию. Высокую, царственно-красивую, в жемчужного цвета длинном платье, жемчугами же и бриллиантами украшенном. Просто полюбоваться. Но, увы, для этого он должен был повернуться к ней лицом, а делать это протокол запрещал категорически.
Виктор усмехнулся мысленно, выцелив сладкую парочку в третьем ряду слева. Там, плечом к плечу – словно братья или друзья – стояли лютые враги: лидер коммунистов Татьяничев и президент Второго Коммерческого банка Левин. Не зная их в лицо, понять, кто из этих наряженных в костюмы от Армани мужиков коммунист, а кто буржуй, было невозможно. В нескольких метрах от них группировался – вокруг министра обороны Зуева – генералитет. А вот адмиралы почему-то оказались справа от прохода. Неизвестно, какой логикой руководствовались распорядители коронации, но интересно, что на лицах моряков было написано воодушевление, тогда как многие генералы находились не в лучшем расположении духа. Оно и понятно, аресты продолжались уже вторую неделю, так что пущенные людьми Кержака слухи о новом тридцать седьмом годе имели под собой весьма серьезные основания.
Сам Кержак отыскался в восемнадцатом ряду справа. Он был в штатском, как и его жена. Баронесса Кээр была бледна, возможно, все еще не оправившись окончательно от ранения, но бледность была ей, что называется, к лицу.
«Надо же, как Кержак вписался! – подумал Виктор мимолетно. – И, что характерно, тоже теперь Ликин подданный. Вот и думай».
Между тем Выборные достигли, наконец, подиума, поднялись на него и оказались прямо перед Виктором.
Тишина стала ощутимой.
Виктор посмотрел в глаза Лебедеву и встретил твердый уверенный взгляд президента.
«Ну и какие же слова вы мне скажете, Павел Аркадьевич?»
Секунду длилась торжественная пауза, а затем… Затем, к полному изумлению Виктора, Лебедев медленно опустился на колени и, подняв над головой корону, сказал своим сильным «командирским» голосом:
– Владей нами, великий государь!
Голос его, прозвучавший в полной тишине, услышал весь зал, и миллионы телезрителей, прильнувших сейчас к экранам своих телевизоров, услышали его тоже.
– Владей нами, великий государь! – провозгласил Лебедев и протянул Виктору корону.
Остолбеневший Виктор бросил быстрый взгляд на Лику и не удивился, увидев в ее руках неизвестно когда и откуда возникший серый каменный шар.
«Вот же стерва!» – с восхищением, граничащим с ужасом, подумал он, но дело было уже сделано.
Зал взорвался от криков, нараставших, как волна цунами, стремительно и мощно:
– Владей!
– Империя!
– А-а-а! Владей!
Сохраняя самообладание, Виктор принял из рук президента Лебедева корону, поднял ее высоко вверх, показывая всем собравшимся, и медленно водрузил ее себе на голову. Сам.
«Сам!»
Зал ликовал и бесновался, но дело было еще не сделано.
Виктор нагнулся к Лебедеву, поднял его с колен и обнял.
– Россия!.. Император!.. Владе-е-ей!
Вот теперь, отстранившись от Лебедева, он смог, наконец, повернуться к Вике. Он обернулся и утонул в сиянии ее глаз.
«Господи, – подумал он. – Господи!»
И, шагнув к ней, поцеловал в губы.
Глава 2
СМЕРТЬ ГЕРОЯ
Давным-давно.