Николь побрела в кухню и там опустилась на краешек табуретки. И ощутила жесткие грани кастета, который лежал в заднем кармане джинсов.
Страх растаял настолько же неожиданно и бесследно, насколько властно заявил о себе в присутствии Тома.
"Вот так открываются двери в рабство, д е т к а, - сказала она сама себе. ? Как просто! А все начиналось всего лишь с одиночества и недостатка денег. И еще желания любви... Но разве эти вещи являются билетами в ад? Черта с два! Дело не них, а в том, кто их меняет тебе на эти билеты!"
Она резко поднялась с табурета, запустила руку в карман джинсов и достала кастет. "Гадина! - сказала она Тому. - Я бы ушла потихоньку и оставила тебя на всю твою жалкую оставшуюся жизнь с пьяными Джексонами, но... Вы ведь меня не отпустите! А раз так... Кто не спрятался - Николь не виновата!"
- Николь! - позвал сиплый голос Джексона-старшего. - Где ты? Мы соскучились по тебе!
- Подождешь, придурок! - прошептала Николь и изо всех сил вмяла кулак с надетым на него кастетом в стену кухни. От удара бетон раскрошился, и на стене образовалась короткая, но глубокая борозда.
- Николь! - взревел голос Тома. - Ты не слышишь, что тебе говорят? Иди сюда, дура!
Музыка, раздававшаяся из комнаты, стала очень громкой, - дверь в коридор открылась - и сквозь грохот динамиков до Николь донесся еле слышный теперь голос Тома. "Иди, иди, я сказал, - зло и решительно скомандовал он кому-то из Джексонов. - Она даст. А не даст - шкуру с нее спущу..."
Николь достала из холодильника тарелку с заготовленным к приезду Тома фаршем и повернулась к столу. Спиной к кухонной двери.
В коридоре послышались шаги. Кто-то шел к ней на кухню.
Когда горячее зловонное пивное дыхание ожгло ей шею, а проворные толстые мужские лапы залезли под свитер и стали больно мять ее груди, она медлила ровно столько, чтобы поймать Джексона-старшего - а это был он, - на выдохе.
- Ну-у, киска-а... - сказал Джексон и получил резкий и жесткий удар локтем под ложечку. Остатки воздуха вырвались из его груди, и он с выкаченными глазами на изумленном лице согнулся пополам.
Николь повернулась к нему лицом и тщательно поправила на себе свитер.
- Какая, на хрен, киска, - проворчала она с недовольным видом. - Ты, Джексон, совсем уже спятил, своих не узнаешь. Николь я.
И с этими словами она врезала кастетом Джексону прямо в лоб. Парень завалился на спину и затих. Николь задумчиво постояла над телом поверженного противника, презрительно сплюнула и закричала:
- Джексон, Том! Забирайте вашего идиота! Протухнет - а у меня здесь продукты, между прочим!
В коридоре показалась массивная фигура Джексона-младшего. Он, не в пример своему брату, когда-то занимался борьбой и был плотнее и крепче его. А решительности и умения драться, знала Николь, ему было не занимать. В пьяных потасовках Джексон-младший всегда был первым.
- Чего случилось-то? - Парень остановился и непонимающе уставился на окровавленное лицо брата. - Упал, что ли?
- Ага, - равнодушно ответила Николь, поднесла к глазам руку с кастетом и внимательно оглядела свое оружие со всех сторон. - Измазал, гад, - задумчиво пробормотала она, взяла полотенце и стала протирать кастет. Потом удивленно взглянула на стоявшего в столбняке Джексона-младшего и прикрикнула. - Чего встал, как тень отца Гамлета! Убирай его давай!
- А-а-а... - изумленно проскрипел Джексон-младший и вдруг опомнился. - Так это ты его, да? - Он сделал шаг вперед. - Ты, с у к а - За то, что он тебя, подстилку дешевую, приласкать хотел? Да ты, дрянь, понимаешь, что сделала? А что сделаю с тобой я, вонючка паршивая, это ты понимаешь?
Джексон говорил с набирающим силу напором. Именно так, знала Николь, он начинал любую драку - сначала подавляя морально, оскорбляя последними словами, показывая, что он м о ж е т делать такое. И одновременно сам заводясь от своих же слов. Николь слышала нечто подобное от него раза два, после особенно разгульных вечеринок, заканчивающихся драками. Тогда, находясть в стороне, в роли наблюдательницы, она точно знала, что если бы Джексон-младший заговорил с ней так, то... Он мог бы сделать с ней, что хотел. Настолько страшно вибрировали в воздухе его слова, парализуя волю и отнимая силы.
Нколь вдруг поняла, что из всех троих - Тома и братьев Джексонов - больше всего всегда боялась Джексона-младшего. И того, что он с ней заговорит вот таким тоном.
Боялась. Но не теперь.
Она томно облизнула яркие губы, повела бедрами и поманила его рукой с кастетом:
- Мальчик сердится? Иди к мамочке! - Дурацкие слова из какого-то дешевого боевика выскочили из нее сами собой.
Джексон-младший взрыкнул и кинулся к ней. Николь хладнокровно отступила на шаг в сторону, и тяжелая туша бывшего борца пронеслась мимо. Но не продолжила движения, а напоролась на умело подставленную ногу Николь.
Джексон-младший рухнул на пол, как сноп.
- А ты думал, - сказала Николь и с силой опустила ему на голову тарелку с фаршем. Тарелка была большой и тяжелой, и поэтому Джексон после удара сумел только перевернуться на спину. А потом, немного полежав с открытыми глазами, закрыл их, дернулся и затих.
Николь оценивающе посмотрела на свою работу, вытерла руки и не спеша повернулась к двери. Она уже несколько секунд чувствовала присутствие Тома и выжидала, что он будет делать.
Тот стоял, набычив голову, и зло смотрел на нее.
- Я ничего не понимаю, - сказал он неожиданно трезвым голосом.. - Ты сошла с ума?
- Нет, Том, - спокойно ответила Николь. - Из нас двоих, похоже, сошел с ума ты. Я расстаюсь с тобой. Ты изменился, любимый. И поэтому больше меня не увидишь. Это первая потеря в твоей новой жизни. Будут и еще. Подумай об этом.
Она взяла с табуретки сумочку и двинулась на Тома. Тот не пошевелился, играя желваками на небритом лице.
- Ты никуда не пойдешь, - процедил он сквозь зубы.
Николь встала напротив него и сняла кастет с руки.
- Ты ни-и-че-го не понял, - печально протянула она, качая головой. - Мне надо пройти в комнату, чтобы собрать вещи.
- Ты никуда, сволочь... - зашипел Том и протянул к ней руку.. Но не успел закончить фразы. Кулачок Николь врезался ему в пах. Удар был настолько точен и силен, что Том вскрикнул, упал на колени и уткнулся головой в пол. Николь прошла мимо него, не торопясь собрала вещи и кинула ключи от квартиры на спину стонущему Тому.
- Вызови врачей. По-моему, с Джексоном-старшим я немного перестаралась. И зашей трусы на заднице, смотреть противно.
Это были ее последние слова, обращенные к своей бывшей любви.
Когда Николь вышла на улицу, сгибаясь под тяжестью чемодана с вещами, настроение у нее было не аховое. Куда теперь идти? Где ночевать? Где достать денег на жизнь? Все надо было начинать сначала - устраиваться с проживанием в университетском городке, искать вечернюю работу, чтобы беспроблемно учиться днем и... И строить совсем новую жизнь. С учетом всего того, что с ней произошло в последние месяцы...
Да, подумала она, нелегко будет девушке. Но все-таки, какая прелесть ? свобода! Как здорово - идти, опираясь на собственное плечо, независимо ни от кого! Неужели она не найдет себе достойной работы! Неужели у нее не хватит смелости и сил прожить без папы и мамы - в этом мире, в котором преспокойненько сыто существуют такие дебилы, как братья Джексоны и Том! Да она устроится в сотни раз лучше! И будет счастлива!
Она весело засмеялась, вышла на магистральную улицу и встала на обочине, чтобы поймать такси. Поставила чемодан на тротуар и оглянулась.
Она стояла напротив крупного универмага. В его ближнем к Николь витринном пространстве стояла полуобнаженная девушка, рекламирующая нижнее женское белье. Она то снимала лифчик, то медленно надевала его вновь, не забывая всякий раз усиленно внимательно разглядеть этот простой предмет и помахать им прохожим. На миловидном лице девушки застыла приветливая гримаска, но от проницательного взгляда Николь гримаска эта не могла скрыть смущение и скуку, владевшую витринной стриптизершей.
Николь перестала улыбаться.
- Во дура, едрить ее мать! - неожиданно для себя выругалась она и широким шагом направилась к витрине. - Тебе что, делать нечего, как только голой посреди улицы торчать? - громко спросила она. Потом надела на руку кастет и постучала по стеклу. - А?
Девушка захлопала глазами и быстро надела лифчик. Николь одобрительно ухмыльнулась:
- Вот так лучше! А чтобы ты совсем правильно поняла, я...
Николь не договорила и врезала кастетом по витрине. Толстое стекло не рассыпалось, но его обезобразила длинная трещина от края до края. Девушка в витрине присела на корточки и завизжала. Прохожие испуганно шарахнулись от Николь в разные стороны. Она улыбнулась им и кивнула на стриптизершу:
- Какого... она вам показывает? У нее мордашка - умнее, чем у меня. Она со мной поедет, вместе учиться будем. - И снова врезала кастетом по витрине. ? Поедешь?
Трещины по стеклу побежали во все стороны. Девушка завизжала еще громче, шарахнулась в сторону и выскочила из витрины в торговый зал. Третий удар Николь обрушил на тротуар стеклянный водопад - она еле успела отскочить.