«Я не могла выжить…» – отчаянная мысль билась в рассудке. Рука невольно коснулась груди. Рана не ощущалась. Лишь фантомная боль выжигала нервы.
Яна с трудом отдышалась, медленно повернула голову, обвела взглядом небольшой полутемный отсек. Подле приоткрытого овального люка в выжидающей позе замер логрианин, только очень странный, с несвойственным для ксеноморфов серым отливом кожи, да и выглядел он повыше, поплотнее своих субтильных собратьев.
Две змееподобные головы, посаженные на длинных гибких шеях, потянулись к ней. Раздалось протяжное шипение.
– Удивлена? – неожиданно прозвучал в рассудке Яны синхронный перевод.
Удивлена – не то слово. Бесконтрольная дрожь окатила ее. Первый, рефлекторный порыв задушить тварь и бежать моментально угас. Мышцы парализовало.
– Советую оставить в прошлом свои агрессивные замашки. – Странного вида логрианин смотрел насмешливо, полностью осознавая свое превосходство, абсолютную власть над пленницей. – Я тебя возродил, – доверительно прошипел он. – Теперь ты принадлежишь мне. Понятно? Любая мысль о неповиновении карается, заметила?
– Переживу… – хрипло выдавила Яна.
– Хочешь узнать предел своей выносливости?
Боль вернулась, вмиг стала нестерпимой. Крупные градины пота выступили на ее лице.
– К сведению: я не логрианин, – неожиданно заявил он. – Хотя состою в родстве с этими ничтожествами.
Она лишь скрипнула зубами.
– Меня зовут Го-Лоит. Я – омни, – с нотками непонятной гордости добавил он. – Генетически улучшенная ветвь известной тебе цивилизации. Итак, ты готова служить мне или предпочтешь умереть во второй раз?
Ситуация отдавала дешевым сценизмом. «Самое простое и наиболее разумное объяснение – я все еще медленно умираю…» – На фоне недоумения и отчаянья плыли зыбкие миражи. Яна представила свое припорошенное снегом тело – уже неподвижное, отданное во власть бредовых, сумеречных видений. «Ну а как еще объяснить паралич мышц, боль, беспомощность и эту серую фигуру? Почему же я не ушла в сущность?» – Мысли бились, как в клетке, не находя ответа.
– Любопытно, любопытно. – Го-Лоит вытянул шеи, обдал ее отвратительным, сладковатым запахом дыхания. – Ты тиберианка? Что это значит? Каким образом ты можешь покинуть умирающее тело? Что такое «сущность»? – вопросы окатывали волнами омерзения.
– Не дождешься, тварь…
– Очень хорошо. – Он почему-то остался доволен. – Ты думай, думай. А я послушаю.
Яна тонула в ощущениях боли. Она никогда не отличалась терпимостью в отношении представителей иных цивилизаций, а сейчас все обострилось до предела под воздействием мучительной и совершенно непонятной ей галлюцинации, главную роль в которой играл этот двухголовый глумливый уродец.
Го-Лоит невольно отпрянул, словно обжегся о ее мысли.
Он злобно зашипел, но быстро совладал с собой, снова приблизился, упорно ловя измученный, тусклый, недоуменный взгляд девушки.
– О, какая мрачная ксенофобия! Вот, значит, каков жизненный путь тиберианцев? – неподдельно удивился он. – Ты привыкла наступать на горло любому, кто хоть на йоту отличается от человека? Так ты защищала себе подобных? А чужим, кто посмеет приблизиться к вашим территориям, пуля в лоб, без разговоров? – Он вдруг иронично зашипел. – Какая примитивная, но удобная философия! Однако, – он вновь обдал ее сладковатым зловонием, – теперь я наступил тебе на горло, заметила? Ты ведь признаешь право силы, верно?
Яна молчала. Бред полный, абсолютный.
– Ладно. – Он наконец убрал свои змеиные головы от ее лица. – Ты очень интересный источник информации. Советую осознать свое положение, набраться ума или мужества, мне без разницы, и понять: ваше время закончилось. Я зайду позже. Мы еще поговорим.
Скрипнул, а затем гулко отработал приводом овальный люк.
Лязгнул механизм. Необъяснимая слабость охватила Яну.
Мир вновь истончился, исчез на какое-то время, растворился в серых сумерках.
* * *Оказавшись одна среди не имеющей границ мглы, она запаниковала.
Тиберианцы отвергали путь мнемоников, да и какой толк от кибернетических расширителей сознания в условиях Первого Мира, где нет техносферы?
Мучительные ощущения постепенно гасли.
Ни боли, ни следов от ран. Лишь эта треклятая мгла вокруг. И полная неопределенность, сводящая с ума. Даже самый стойкий характер способен надломиться, дать трещину, находясь на зыбкой, неопределенной границе между жизнью и смертью.
Яна не привыкла беспомощно выжидать. Если она хотела увидеть труп врага, то никогда не сидела на берегу реки в надежде, что тот рано или поздно проплывет мимо, а шла и брала свое.
Вот и сейчас она не собиралась бездействовать. Благо методики тренировок тиберианцев открывали ей рискованный путь к обретению свободы, предлагали выход из ловушки, не важно, опутана она тенетами смерти или действительно находится в плену у…
Мысль неожиданно оборвалась.
Серия ярких, фрагментированных образов в клочья порвала рассудок, вернула боль, стерла решимость.
Я предала всех, кто мне верил?!
Нет, я не могла! Это просто невозможно! Душа мгновенно сжалась в ледяной комок. «Я не могла… – мысленно твердила она, – не могла так поступить!!!»
Но рассудок упрямо подсказывал иное. Воспоминания становились объемнее, полнее – их уже не перечеркнешь, не разорвешь, не скомкаешь, не выбросишь, как листок исписанной бумаги.
Что же я наделала?! Как это случилось?! Почему?!
Физическая боль – ничто по сравнению с мучительными образами, убивающими изнутри. Они, как сотни отравленных жал, вонзились в сердце, надломили сознание.
Не веришь, что работала на врага? На миг ей показалось, что фигура ксеноморфа выступила из мрака, но тут же исчезла, оставив лишь шипящий въедливый голос: «Да, ты сражалась бок о бок со скелхами, убивая людей».
Пальцы дрожали. Казалось – с них капает кровь. Перед глазами вдруг возникла смазанная, нечеткая картина: контуры скал, врезанная в склон дорога, мертвые скелхи, горящая БПМ, бьющие сверху вниз выстрелы, – там, среди древних логрианских укреплений, держали позиции несколько человек. Они сумели остановить пришельцев на коварном изгибе горного серпантина.
Яна находилась внизу. Покорно брела в составе разномастной колонны пленников. Затем, когда подбитая планетарная машина сорвалась в пропасть, к ней подобрался скелх, указал своей гибкой конечностью на расположенную выше огневую точку, что-то прошипел на непонятном языке, но, как было и в случае с Го-Лоитом, она отчетливо поняла полученный приказ:
– Убей их!
Дальше – серая муть. Мысленные образы потускнели, утратили остроту. Только сейчас, дрожа, чувствуя, что прокусила губу, Яна спросила себя: откуда вообще взялись пришельцы? Что происходило накануне? Каким образом она вместе с несколькими израненными тиберианцами и двумя пленными боевыми мнемониками Конфедерации Солнц оказалась в том заснеженном ущелье, подле лестницы, ведущей к небольшому плато?
* * *В сумерках ее души внезапно раздался шаркающий звук шагов.
Яна даже не шевельнулась, не подняла взгляд.
Это все игры разума. Я не могла предать свою веру, свои убеждения, думала она, упорно абстрагируясь от бредовых видений.
Время утратило смысл. Она замкнулась в себе, отвергла лживую память, уже не пытаясь понять суть окружившей ее мглы. Кошмарный ли сон, болезнь или смерть – все равно. Лишь бы не предательство.
«Нет. Я все же должна попытаться! – угасшая решимость вспыхнула вновь. – Неведение и бездействие убивают быстрее, чем горькая правда».
Нужна предельная концентрация жизненных сил. Но остались ли они? Она ощущала себя призраком, бесплотным духом, чья израненная душа затерялась среди безликого, не имеющего границ пространства.
Рядом раздалось тихое покашливание.
Она обернулась на звук. Расплывчатый силуэт сгорбленного старика медленно выдавливало из мглы, формируя черты лица, детали одежды.
– Прошу, не делай этого, – едва слышный голос прозвучал в сознании.
Она присмотрелась.
Бред продолжается? А не пошло бы все к фрайгу?!
Призрак не исчез. Нет, это не старик, – она невольно сконцентрировала внимание. Скорее, мужчина средних лет, доведенный до грани физического и морального истощения.
Почему он выглядит знакомым?
Райбек Дениэл, если не изменяет память? Известный на всю Обитаемую Галактику ксеноархеолог. Кажется, он специализировался на истории древнейших космических цивилизаций, в основном логриан, инсектов, харамминов и дельфонов?
– Верно, – пришел мнемонический ответ.
Очередная галлюцинация? Яна не находила других объяснений. «Он – плод моего воспаленного воображения?» – упрямо подумала она.
– Да, я лишь образ в твоем рассудке. Физически меня тут нет. – Райбек Дениэл почему-то часто и беспокойно оглядывался.
– Зачем явился? – Она попыталась взять себя в руки.