– Скажи, а ты можешь определить, к примеру, группу спермы Оленина на тот случай, если вдруг окажется, что в его смерти замешана женщина… Я, быть может, туманно выражаюсь, но мне бы хотелось, чтобы ты взял какие-то образцы ткани Оленина, его сперму, кровь… Я чувствую, что в его жизни женщины занимали не последнее место, и то, как он погиб, запросто могло быть связано с одной из его любовниц… Кроме того, у него могли быть дети… Ты понимаешь, о чем я говорю?
– Хорошо, я все понял. Но тогда мне надо бы оставить и образцы волокон ткани, кровь и содержимое матки Орешиной… В нашем городе сейчас появилась новая лаборатория, где определяют отцовство на генетическом уровне… Ты же именно это имеешь в виду?
– Она была беременна, ее убили… А почему бы и нет?.. За Олениным так никто и не приехал? Никто не звонил?
– Абсолютно никто. Я его отправил в холодильник, вот теперь поработаю над ним, а уж потом придется звонить в похоронную службу и сообщать о том, что за ним так никто и не пришел…
– Леш, ты погоди звонить в похоронную службу…
– Никак ты сама решила заняться его похоронами?
– Я? А при чем здесь я? Просто у него была или есть женщина, для которой он был… всем… Я читала ее письма, записки… Она наверняка сейчас в командировке и ничего не знает о том, что с ним произошло… Представь, она приезжает и вдруг узнает о его смерти… Судя по всему, женщина она состоятельная и уж если возьмется его похоронить, то хорошо, если не закажет золотой гроб…
– Счастливчик… – кивнул в сторону холодильной камеры Чайкин и усмехнулся.
– А что ты нашел в желудке Тани Орешиной?
– Представь себе, почти то же самое, что и у Оленина: сыр, хлеб, чай и клубнику. Но не советую тебе делать поспешные выводы… Если ты разрежешь сейчас меня, то найдешь то же самое…
– А у меня, в отличие от вас, внутри груша… – Она усмехнулась и покачала головой, словно сама не веря, что в подобном месте уместны такие вот черные шутки.
Оказавшись на мокнущей под ливнем улице, она все же успела надышаться свежим воздухом, очистила свои легкие от мерзкого трупного запаха и, добежав до машины, села и сразу же связалась с Сашей. Он почти тотчас откликнулся.
– Александров на проводе, – отчеканил он так, словно находился на боевом посту. – Юлия Александровна, это вы?
– Я, а ты откуда знаешь?
– Чувствую.
– Саша, ты сейчас далеко?
– Сижу в кафе возле университета и читаю газеты. Шубин учил меня быть в курсе…
– Это верно. Ты в каком кафе? Я бы могла к тебе приехать, у меня есть одно дело… Вот только карточки закажу напечатать… Это недолго, у меня есть знакомые на Театральной площади в фотомастерской…
Через полтора часа она уже входила в маленькое кафе под названием «Буратино». Саша сидел за угловым столиком и усиленно наблюдал за входящими в кафе посетителями.
– Привет. Как ты хорошо здесь устроился: тепло, пахнет кофе и горячими булочками… Ты, наверно, Сименона начитался?
– Начитался, – сознался Сашок и покраснел, словно его уличили в какой-то слабости. – У них там все так красиво, просто и понятно…
– Что верно, то верно… Смотри… – Юля достала из сумки большой толстый конверт и высыпала на столик пачку цветных снимков с изображением разных вещичек – подарков, как ей думалось, Веры… – Видишь: часы, брелок, перочинный ножик, ручка с золотым пером… Да здесь полно всего… Тебе нужно обойти все центральные магазины, где могли продаваться такие вещи, и попытаться узнать, кто и когда покупал их и за сколько… Задание трудное, сразу предупреждаю… Больше того, тебя могут просто попросить выйти из магазина, чтобы ты не отпугивал покупателей и не привлекал к себе внимания… Найди такой тон разговора, чтобы к тебе прислушались и поняли, что ты делаешь все это не из праздного интереса, а что ты из… милиции… Ведь Шубин тебе сделал удостоверение помощника следователя?
Сашок покраснел еще больше.
– Я ничего не знаю, – Юля сложила кисти рук крест-накрест, – иди и спокойно работай. Да, кстати, ты не знаешь, когда Игорь возвращается?
– Сегодня вечером, из Москвы…
– Вот и отлично. У меня к нему тоже уйма дел… Ну давай, счастливо!
Потом позвонишь, хорошо? В любое время дня или ночи…
Сазонова она нашла деятельным и серьезным донельзя. Услышав его хриплое и лающее «Войдите!», она поняла, что рискует попасться ему под горячую руку.
– Петр Васильевич, какой дождь… – Она улыбнулась, вспомнив, как вчера, в самую жару ее выручило холодное пиво, которым Сазонов утолил жажду, а она получила под это пиво информацию. – Что-то сегодня вы такой… жесткий, я бы сказала…
– Давай не будем про жесткое… Я сегодня с женой разругался… рано утром… А тут еще эти новые убийства… Зашиваемся, зашиваемся, понимаешь ты или нет? Впору хоть в Москву за помощью обращаться. Девочку убили, Орешину, в Затоне нашли, это ты, наверно, уже знаешь… А вчера в теплице еще один женский труп… Кто-то истребляет вашего брата…
– Ее опознали? – Юля решила сделать вид, что не в курсе этого убийства в теплице.
– Опознали. Ее же товарки, работницы теплицы… Наталия Рыжова, всего-то двадцати лет от роду… Убита выстрелом в упор.
Сазонов говорил, а она слушала. Слушала и думала о том, что Сазонов устал. Что у него семейные неприятности, что он скандалит с женой из-за того, что его постоянно нет дома, а когда наконец является, то почти всегда под мухой, что он ругается матом, много курит… А сейчас вот мужик словно бы жаловался Юле на то, что у него нет таких средств, какими располагало их агентство, что не хватает машин, нет средств на бензин и оплату агентуре, что многие сотрудники болеют, даже лежат в больницах с инфарктами и гипертонией…
И ни слова не сказал о том, что в теплице влажная земля, на которой отлично просматриваются следы женских туфель на шпильке… И что точно такие же следы обнаружены на квартире Оленина… Почему? Ну почему он скрывает это от нее? И ведь не он сообщил об этом вездесущему Крымову, а какая-нибудь девица-эксперт, которая влюблена в Женьку без памяти… Но зато, если агентство во главе с Крымовым раскрутит дело Шониных, Сазонов получит свои проценты, причем немалые…
– Петр Васильевич, я бы хотела узнать, не нашли ли вы женщину по имени Вера… Помните, я вчера оставляла вам листок с датами… У вас кто-нибудь занимался ею?
– Этот, что ли? – Сазонов как бы между прочим достал из-под папки листок с подколотым к нему другим, голубым листком с отпечатанным на нем небольшим текстом.
Юля пробежала глазами текст и сразу же простила Сазонову и плохое настроение, и вообще все на свете. В списках пассажиров, вылетевших в указанные дни в Москву, была только одна пассажирка с именем Вера. Вера Лаврова. Больше того, следователь уголовного розыска, некая Никитина, подписавшаяся под текстом справки, проанализировав рейсы на Москву в течение последних трех месяцев, выяснила, что Лаврова летает в Москву иногда даже по два раза в неделю. К справке прилагались и паспортные данные Лавровой. Оставалось только найти место ее работы и разыскать ее по указанному в паспорте адресу…
– Вы себе представить не можете, Петр Васильевич, как я вам благодарна… Вы не переживайте. Если вам потребуется моя личная помощь или транспорт, вы только позвоните… А сейчас мне некогда… Ведь вы же нашли женщину… ну, чуть ли не жену Оленина… Если вы не возражаете, я сейчас сделаю копию этой справки и сразу же поеду ее искать, а вечером позвоню, и мы сможем скоординировать наши действия…
– Земцова, что-то я ничего не понял… Зачем тебе Оленин? Ты же, кажется, занимаешься Шониным…
Юля удивилась тому, как крепко вошла фамилия состоятельного клиента в память Сазонова. Но почему-то эта же память предательски позволила позабыть ему о том, что убитый Оленин являлся женихом убитой Инны Шониной…
– Понимаете, у нас хоть и миллионный город, а все равно все почти друг друга знают… Оленин был женихом Инны Шониной…
– Понятно. Вспомнил. Значит, ты практически Олениным не занимаешься, а копаешь под Инну?
– Я ищу людей, знавших Оленина… – Она хотела что-то спросить об отпечатках пальцев в квартире Оленина, но, не желая лишний раз надоедать своими вопросами Сазонову, решила выведать всю информацию по этому делу у Нади. – Я вам позвоню, Петр Васильевич… И если почувствую, что эта Вера Лаврова может быть причастна к смерти Оленина, непременно передам все сведения…
С этими словами, забрав справку, она вышла из кабинета и со всех ног бросилась вниз, к машине. Она так и не поняла, почему никто из службы Сазонова никак не отреагировал на появление в деле нового лица – любовницы убитого Оленина. Неужели у них, недоумевала она, так много работы, что не хватает сил даже на то, чтобы просто скоординировать работу своих же следователей и агентов – не тратить время попусту, а двигаться в разных направлениях, проверяя одну версию за другой?…