Питер Селзник, шестидесяти четырех лет, покинул свою должность священника в приходе Сан-Андрес в Бриджпорте (Коннектикут) прошлой весной, 27 апреля. По информации официального представителя диоцеза[26] Бриджпорт, отставка состоялась ровно через сутки после того, как администраторы католической церкви приняли двух мужчин, утверждавших, что Селзник принуждал их к сексуальным контактам в конце семидесятых — начале восьмидесятых годов.
Священник находился на лечении в институте Сент-Мэтью в Мэриленде, психиатрическом центре, принимающем священнослужителей, обвиняемых в совершении сексуального насилия или обладающих «неопределенной сексуальной ориентацией», как пояснили в названном институте.
«Медицинский персонал неоднократно стучал к нему в комнату и пытался войти, но дверь была заблокирована изнутри, — сообщила на пресс-конференции Дайан Ричардсон, пресс-секретарь департамента полиции графства Принс-Джордж. — Когда служащим больницы удалось проникнуть в помещение, они обнаружили безжизненное тело, висевшее на одной из потолочных балок».
По заявлению Ричардсон, Селзник повесился на простынях, снятых с кровати. Пресс-секретарь добавила, что труп был отправлен в морг для проведения вскрытия. Она также категорически отрицала слухи, что тело было обнажено и обезображено, охарактеризовав эти домыслы как «абсолютно безосновательные». В течение пресс-конференции некоторые журналисты цитировали слова «очевидцев», утверждавших, будто видели упомянутые увечья. Пресс-секретарь настаивала, что «фельдшер медицинской службы графства подвержен галлюцинациям в результате употребления наркотиков, марихуаны и других одурманивающих препаратов, под влиянием которых он, вероятно, и сделал ошеломляющие признания. Этот служащий отстранен от работы без сохранения жалованья до тех пор, пока не опровергнет свои слова». Наша газета нашла возможность связаться с фельдшером, ставшим источником слухов, однако он отказался дать какие-либо пояснения, лаконично повторяя: «Я ошибся».
Епископ Бриджпорта Уильям Лопес сказал, что он «глубоко опечален трагической кончиной» Селзника и что в результате непрекращающегося «педофильского скандала», который преследует североамериканскую епархию католической церкви, появились «многочисленные жертвы».
Отец Селзник родился в Нью-Йорке в 1938 году, был рукоположен в Бриджпорте в 1965-м. Служил в нескольких приходах Коннектикута, а также непродолжительное время провел в приходе Сан-Хуан Вианней в Чиклайо, Перу.
«Каждый человек без исключения обладает достоинством и ценностью в глазах Господа, и каждый человек нуждается и заслуживает нашего сострадания, — считает Лопес. — Сомнительные обстоятельства его смерти не могут искоренить семена добра, которые он посеял», — закончил епископ.
Директор института Сент-Мэтью, отец Кейнис Конрой, отказался дать свои комментарии газете. Отец Энтони Фаулер, директор Отдела инновационных программ института, принес извинения за несостоявшееся интервью, сославшись на то, что отец Конрой пребывает в «шоковом состоянии».
Штаб-квартира ОИНП Виа Ламармора, 3
Вторник, 5 апреля 2005 г., 23.14Заявление Фаулера заставило их остолбенеть. Диканти и Понтьеро замерли, тупо уставившись на лысого клирика.
— Я могу сесть?
— Пожалуйста! — Паола обвела зал рукой. — Куда угодно…
Она кивнула ассистенту отдела документации, и тот удалился.
Фаулер поставил на стол свой небольшой дорожный рюкзак черного цвета с обтрепанными, потертыми боками. Рюкзак этот многое повидал, красноречиво свидетельствуя о многих часах, проведенных за плечами хозяина. Фаулер открыл сумку и вынул оттуда объемистую папку из темного картона с обломанными уголками, она вся была заляпана пятнами от кофе. Священник положил ее на стол и сел напротив инспектора. Диканти пристально следила за ним, отмечая про себя точные скупые движения и силу взгляда глубоких темных глаз. Она была заинтригована. Откуда он взялся, этот странный служитель Господа? Но ни идти у него на поводу, ни уступать ему, тем более на своей территории, она не собиралась.
Понтьеро схватил первый попавшийся стул, перевернул его и уселся верхом, положив руки на спинку, слева от священника. Надо бы не забыть сказать ему, чтобы он перестал подражать киногероям Хамфри Богарта, подумала Диканти. Vice ispettore смотрел «Мальтийского сокола» раз тридцать. И всегда садился слева от того, кого считал подозрительным, и через силу смолил одну за другой сигареты «Пэлл-Мэлл» без фильтра, выпуская дым в сторону страдальца.
— Итак, святой отец, покажите нам документ, удостоверяющий вашу личность.
Фаулер достал из внутреннего кармана пиджака паспорт и подал его Понтьеро. Облако дыма от сигареты младшего инспектора заставило его недовольно поморщиться.
— Ну и ну. Дипломатический паспорт. У вас иммунитет, что ли? Кто вы такой, черт возьми? Секретный агент? — изумился Понтьеро.
— Я офицер ВВС Соединенных Штатов.
— В каком звании? — спросила Паола.
— Майор. Пожалуйста, вы не могли бы попросить младшего инспектора Понтьеро не дымить в мою сторону? Я бросил курить много лет назад и не горю желанием начать снова.
— Он заядлый курильщик, майор Фаулер.
— Отец Фаулер, dottora Диканти. Я… в отставке.
— Эй, минуточку, отче, откуда вы нас знаете?
Криминолог лукаво улыбнулась, одновременно ощутив укол любопытства.
— Ладно, Маурицио, подозреваю, что отец Фаулер не настолько глубоко в отставке, как хочет это представить.
Фаулер улыбнулся. Улыбка его отдавала грустью.
— Верно, недавно я был вновь призван на действительную службу. И как ни странно, причиной мобилизации послужило мое занятие в гражданской жизни. — Он замолчал, пытаясь отогнать дым рукой.
— И что? Расскажите нам, умник, кто он и где скрывается, этот сукин сын, искромсавший кардинала Святой Церкви. Тогда мы сможем наконец разойтись по домам и лечь спать.
Священник продолжал молчать, бесстрастный и несгибаемый, как его белоснежный воротничок. Паоле подумалось, что на такого приемчики Понтьеро вряд ли подействуют. Пережитые невзгоды оставили неизгладимый след на его лице, и печальные глаза видали вещи пострашнее, чем маленький настырный полицейский с вонючей папиросой в зубах.
— Хватит, Маурицио. И затуши, в конце концов, сигарету.
Понтьеро с раздражением швырнул окурок на пол.
— Хорошо, отец Фаулер, — заговорила Паола, перебирая разложенные на столе фотографии и не выпуская при этом из поля зрения священника, — вы достаточно ясно дали понять, что в настоящий момент преимущество на вашей стороне. Вы знаете то, чего не знаю я, а знать это мне необходимо. Но вы на моей территории, так сказать, у меня в гостях. И как, по-вашему, нам решить проблему?
— Как вы смотрите на то, чтобы попробовать составить психологический профиль?
— Можете объяснить, с какой целью?
— Затем, что в данном случае нет смысла выстраивать профиль, чтобы узнать имя убийцы. Я вам его назову. Вам лишь нужен психологический портрет, чтобы вычислить, где убийца находится. А это разные вещи.
— Хотите устроить экзамен, отче? Желаете проверить, на что годится особа, которая сейчас перед вами? Вы ставите под сомнение мои профессиональные навыки, как Бои?
— Боюсь, единственный человек, кто испытывает сомнения, — это вы сами.
Паола сделала глубокий вдох и призвала на помощь всю силу воли, чтобы не сорваться и не наговорить резкостей: Фаулер грубо ткнул в ее самое больное место. Она почти проиграла борьбу с собой, однако появление шефа в дверях зала подействовало на нее отрезвляюще. Бои молча остановился, внимательно изучая священника. Тот ответил ему таким же пристальным взглядом. Наконец мужчины поприветствовали друг друга легким наклоном головы:
— Отец Фаулер.
— Директор Бои.
— Меня предупредили о вашем приезде по каналам, будем откровенны, неординарным. Бессмысленно говорить, что ваше присутствие нам навязано, однако я признаю, что вы можете принести ощутимую пользу, если мои источники не преувеличивают.
— Отнюдь.
— Тогда продолжайте, пожалуйста.
В детстве Паолу преследовало ужасное чувство, будто она опоздала родиться, пропустив при сотворении мира нечто чрезвычайно важное. Теперь наваждение повторилось. Все на свете знали что-то такое, о чем она понятия не имела. Ей до смерти надоело чувствовать себя непосвященной, и она обязательно потребует объяснений у Бои, как только представится случай. А пока она решила извлечь вполне конкретную выгоду из сложившейся ситуации.
— Директор, присутствующий здесь отец Фаулер признался нам с Понтьеро, что ему известна личность преступника. Но святому отцу, прежде чем он сообщит имя, похоже, интересно услышать, каков предположительно психологический профиль убийцы. Лично я считаю, что мы теряем драгоценное время, но я готова сыграть по его правилам.