Иногда она думала, что будет, если она все-таки встретит человека, который сумеет убедить ее, что блаженство, которое несет любовь, стоит и страха перед неизведанным, и опасений быть отвергнутым. А пока такой человек ей не встретился, она упорно твердила «нет».
Она весело улыбнулась официанту.
– Все это весьма заманчиво, но как-нибудь в следующий раз. Сегодня я хочу пораньше лечь спать.
– Как вам будет угодно, мисс, – немного, как показалось Эвелин, разочарованно проговорил официант и удалился.
Она украдкой взглянула в сторону зеленой решетки. Поглощенная своим спутником, красавица с роскошными светлыми волосами цвета спелой кукурузы что-то оживленно рассказывала. С потрясающе яркими голубыми глазами, – явно контактные линзы! – полным чувственным ртом и персиковой кожей, в бирюзовом платье с блестками, она была похожа на какой-то экзотический цветок. Весь ее вид говорил, что она привыкла к всеобщему вниманию и наслаждается этим. Сколько высокомерия и тщеславия светилось в ее торжествующем взгляде, когда она вошла в ресторан под руку с самим Луисом Ламбертом!
Эвелин отвела взгляд от красивого, холеного лица, и у нее засосало под ложечкой. Возможно, это простое совпадение, но Луис Ламберт тоже наблюдал за ней. И хотя лицо его оставалось непроницаемым, что-то в его выражении подсказывало ей – он обратил на нее внимание. У нее было такое чувство, словно этот взгляд проникал ей в самую душу. Эвелин поспешно отвела глаза. Собрав в кулак всю волю, она заставила себя спокойно дождаться, когда ей принесут счет, и, уже направляясь к выходу, все время чувствовала спиной его пронзительный взгляд.
До отеля было рукой подать, поэтому она отправилась пешком, любуясь красотами Катанау. Остров и в самом деле был потрясающе красив: удивительное сочетание экзотической природы и цивилизации. Вдоль всего острова тянулся довольно высокий хребет потухших вулканов, коралловые рифы кольцом охватывали прибрежную лагуну с изумрудной водой, а кокосовые пальмы склоняли бахрому своих листьев над сверкающими пляжами белого песка.
Пассаты охлаждали сонный, напоенный ароматом воздух, шептались в верхушках пальм и гинкго, донося до приветливых прохожих в пестрых одеждах волнующий запах жасмина, гибискуса и гардении.
Да, остров поражал и завораживал своей красотой, жаль только, что она не сможет в полной мере насладиться ею.
Вернувшись в отель, она забрала со стойки ключи и отправилась к себе в номер, размышляя по дороге. Где-то внутри нее поселилась смутная тревога. Долгий загадочный взгляд Луиса Ламберта невольно наводил на мысль, что поиски, на которые она с такой решительностью отправилась в одиночку, могли оказаться для нее небезопасными.
Все выглядело куда проще, когда он был только именем, только черно-белыми снимками на газетных полосах в разделе новостей делового мира. Конечно, она и тогда знала, что он вряд ли придет в восторг от ее непрошеного вмешательства в его жизнь, но явно не рассчитывала на то, что к нему настолько трудно будет подступиться. Может быть, и Сандра такая же угрожающе неприступная? Но нет, не может быть. Ведь ей всего шестнадцать лет.
– Черт, черт, черт! – воскликнула она, буквально рухнув на кровать. Вообще-то, она считала себя девушкой сдержанной, но сейчас просто не могла отказать себе в этом маленьком удовольствии.
Всегда, с тех пор как открыла в себе прекрасный голос, Эвелин давала выход своим эмоциям в пении, но здесь, в отеле, не решалась сделать это, ибо понимала, что ее непременно кто-нибудь услышит, а ей не хотелось привлекать к себе лишнее внимание.
В номере было довольно душно, и она включила вентилятор, проку от которого, впрочем, не было никакого. Он просто перегонял горячий воздух с места на место.
Днем, когда она лежала на пляже и размышляла о том, как бы ей свести знакомство с мистером Ламбертом и его сестрой Сандрой, все казалось не таким уж безнадежным и она была уверена, что сумеет найти способ. Но, столкнувшись с Луисом практически лицом к лицу, она почувствовала, как внутри у нее все сжалось от страха и дурного предчувствия. Он производил впечатление человека, который может постоять за себя и своих близких. Этому способствовала и власть, которой он обладал, и незапятнанная репутация честного дельца. Ей вспомнилась статья, в которой с восхищением преподносилась «его мягкость и лояльность по отношению к друзьям, с одной стороны, и непримиримая жесткость к врагам – с другой», и она невольно вздрогнула. Что-то подсказывало ей, что если она наберется нахальства вторгнуться в его частную жизнь, то едва ли будет причислена к категории друзей. И тем не менее она собиралась так или иначе это сделать, не зря же так долго готовилась и проделала такой длинный путь. Она зашла слишком далеко, чтобы теперь отступать.
Перед тем как решиться на это путешествие, она навела какие только можно справки о Ламбертах. Многое из того, что она узнала, выглядело довольно печально, даже трагически. Несмотря на все старания членов семьи избегать публичности, информации о них было более чем достаточно. Она выяснила, к примеру, что Луис Ламберт состоит в родстве с семьей еще одного очень богатого человека, мецената, покровителя искусств, Хью Чантера, который тоже живет на Катанау; что Ламберты имеют на побережье в нескольких милях к востоку от города собственный дом, точнее особняк; что Сандра Ламберт недавно перенесла тяжелую форму гриппа и после болезни набирается сил здесь, на острове.
Еще она знала, что родители Луиса умерли, и это единственное, что было между ними общего, почему-то подумалось ей. Эвелин тут же отругала себя за глупую мысль. С чего бы ей сравнивать себя с этим крутым дельцом, человеком совсем из другого мира?
Пять лет назад старшие Ламберты – отец и мать – погибли в дорожной аварии. Луису было тогда двадцать шесть, а его сестре одиннадцать.
Луис стал владельцем одной из крупнейших промышленных корпораций на мировом рынке, в яростной борьбе наголову разбив своих конкурентов.
Безусловно, он никогда бы не победил в жестокой, безжалостной борьбе, если бы сам не был жесток и безжалостен.
Эвелин разозлилась на себя за то, что думает о нем, вместо того чтобы подумать о его сестре, которую она представляла себе смеющейся голубоглазой девушкой с мягкими русыми волосами.
Но мысли помимо воли то и дело возвращались к высокому, черноволосому мужчине с повелительными манерами и властным взглядом. Когда она наконец уснула, ей снился темный как ночь лес, полный неясных шорохов и неожиданных опасностей, в котором ее преследовал