– Нам это надо! Государству это надо! Лучший вариант – поставить Димку наёмным управляющим на время перестройки… Вся модернизация и "капиталка" – за счёт казны.
– Толково… – кажется Николай все-таки проникся идеей.
– А вот в помощь Димке и дадим твоего любимца, да и я еще добавлю…
– Эх, ладно! – Ники махнул рукой. – Батюшка, конечно, рвать и метать будет, но Димке я генеральство вырву. Надо будет – с кровью, но без чина ему никак…
– Генеральство это хорошо! Только на какую должность ты его хочешь посадить?
– А вот это ты сам и придумывай, твоё ведь ведомство, как ты говоришь! Так что жду теперь от тебя плана модернизации и должностных назначений. Пробивать проект через "отца" буду сам. Уже наслышан о ваших баталиях местного значения.
Можно немного расслабиться. Верфями и заводами морского ведомства займётся единственный человек, которому это по силам.
Я улыбнулся и, откинувшись в кресле, положил ногу на ногу.
– Наливай! – эх, печень моя, печень…
Рассказывает Дмитрий Политов (Александр Рукавишников)
Цесаревич прогулял-прогостил у меня целых пять дней, вызвав жуткую ажитацию среди местной публики и глубочайшее удивление среди своих соратников. Первые никак не могли понять – чем наследник российского престола так заинтересовался. Но в целом склонялись к мысли, что цесаревич изучает придуманные мной технические новинки. И отчасти они были правы. Соратники же просто терялись в догадках, почему их патрон вдруг проникся столь глубокими дружескими чувствами к совершенно незнакомому человеку.
Но все хорошее когда-нибудь проходит. Вот и нас растащили опомнившиеся царедворцы, скромно напомнив Николаю, что в России, кроме Нижнего Новгорода существуют и другие города, требующие посещения.
Расстались мы довольно легко – потому как планировали встретиться в Питере уже через неделю. Мне надо было уладить множество дел, а Ники – посетить Владимир и Москву. А запланировали мы общее собрание всех "вселенцев", чтобы познакомиться лично и обсудить глобальные стратегические планы и наши роли в них.
Питер встретил меня и Горегляда промозглой оттепелью, больше подходящей ноябрю, а не январю. По всему маршруту следования от Нижнего до столицы трещали двадцатиградусные морозы, а здесь хлюпал под ногами жидкий снег. Афанасий первый раз был в Санкт-Петербурге. Причем вообще первый раз – в прошлой жизни он тоже не посещал этот город. А я уже много раз бывал здесь по коммерческим делам и с удовольствием показал Горегляду местные достопримечательности, благо располагались они достаточно компактно.
А вечерком мы пошли на жутко конспиративную встречу с коллегами-внедренцами. Первоначально она планировалась в недавно открытом, еще и года не прошло, но уже ставшем модным среди высокопоставленных персон, ресторане "Cubat". Но потом старики-разбойники, Петрович с Альбертычем, решили поиграть в штирлицов и, из соображений секретности, перенесли "тайную вечерю" во дворец Великого Князя Алексея, находящийся на набережной Мойки. Ну, может и к лучшему. Потому как я уже посещал тот французский ресторан в один из прошлых визитов, и мне там не очень понравилось из-за кричащей помпезности и высокомерных гостей. Да и французская кухня мне, в большинстве своем, "не шла".
Для входа на территорию дворца нам были назначены не парадные двери, а парковые ворота. Перед калиткой топтался бородатый привратник, который, поинтересовавшись нашими именами, передал нас стоящему на подхвате атаманцу. Внешнее кольцо охраны состояло из людей генерал-адмирала, а внутреннее – из свиты цесаревича. Атаманец, хоть и видел меня в Нижнем Новгороде, спросил пароль – все тот же, про славянский шкаф. Старательно сказав отзыв про кровать и тумбочку, казак проводил нас в отдельно стоящее посреди парка строение, то ли оранжерею, то ли зимний сад. В обширном застекленном помещении можно было смело устраивать среди фикусов (а может рододендронов, я не специалист по ботанике) маневры пехотной роты. Но в данный момент там находилось всего три человека. Все они топтались у длинного стола с выпивкой и закуской. Двоих из них я уже знал – Великий князь Павел, реципиент Григория Романова и корнет Лейб-гвардии Гусарского полка фон Шенк, реципиент Дорофеева. А вот третий человек, высокий сутуловатый мужчина лет тридцати пяти, в мундире пехотного капитана, был мне незнаком.
Шенк, увидев нас, радостно заржал, Павел вежливо улыбнулся, а капитан смотрел точно на меня и молчал. И взгляд его был… выжидательным что-ли. Догадка молнией пронеслась в моей голове. Неужели?..
– Деда? – робко спросил я.
Шенк, зараза, заржал еще громче, а капитан шагнул ко мне и крепко обнял.
– Узнал, пострел, узнал… – тиская меня в объятиях, бормотал прямо в ухо мой дед.
Меня даже на слезу пробило, так я обрадовался. Горегляд и Романов тактично отошли в сторону, обмениваясь рукопожатием и формальными приветствиями, рядом балагурил чертов Шенк, а мы с дедом просто стояли и смотрели друг на друга, просто стараясь… узнать? Нет! Скорее заново запомнить… Несколько затянувшуюся сцену встречи прервало появление Николая и высокого бородатого мужика в адмиральском мундире. Если это Сережка Платов в теле великого князя Алексея, то семь пудов мяса августейшая особа еще не нагуляла, остановившись пока на пяти. А такой вес, в сочетании с гвардейским росточком в 185 сантиметров, делал фигуру адмирала скорее худой.
– А вот и мы! – громогласно крикнул с порога Николай. – Здорово, современники!
– И тебе не хворать, – тихо сказал дед. – Это что же ты тут устроил, твое высочество?
– В смысле? – оторопел Ники.
– Тебе, понимаешь, страну доверили, а ты… – дед откровенно прикалывался и Ники все-таки понял это.
– Э-э-э-э… Владимир Альбертыч, если не ошибаюсь? – улыбнувшись, спросил мой друг.
– Он самый, Олежек, он самый! – тоже улыбнувшись, кивнул дед. – Ну, ладно, раз уж все в сборе, давайте быстренько представим друг другу незнакомцев и к столу!
Мы обменялись приветствиями и рукопожатиями с Николаем и Алексеем и, наконец, шумно расселись за стол.
Альбертыч, негласно взявший на себя обязанности ведущего вечера, жестом предложил разливать. Проигнорировав стоящее в серебряных ведерках шампанское, мы накатили из винных фужеров по "стописят" коньяку, причем Шенк-Дорофеев немедленно отпустил свою дежурную шутку, что "между первой и второй". Мы накатили еще грамм по сто, закусили и… наконец-то расслабились, почувствовав себя среди своих. Шенк даже начал рассказывать какой-то местный анекдот, но по ходу понял, что люди из 21 века его не оценят и замолчал. Дед виртуозно воспользовался паузой и предложил старожилам кратенько доложить об успехах за три с половиной прошедших года.
Первым встал со своего места я. Мне было чем похвастаться перед коллегами. Все-таки не шутка -- за короткое время создать на пустом месте металлургический комбинат. Сейчас Стальград был лидером России по выпуску подшипников, колесных пар для вагонов, кровельного железа, рельсов, металлопроката, стальных труб, судовых паровых машин. А сельскохозяйственным агрегатам, вроде сеялок и жаток, вообще не было аналогов в нашей стране. Такая же ситуация была с производством, хоть пока и небольшим, оптического стекла. А выпускаемым нами двигателям внутреннего сгорания, металлообрабатывающим станкам с электроприводом, пневматическим шинам для конных колясок и велосипедов не было аналогов в мире!
Кроме еще не пошедшего в серию автомобиля, на заводе выпускали четыре вида конных экипажей: от ландо и фаэтона до коляски-тачанки. Три типа велосипедов, два городских – мужской и дамский, и особо крепкий – для бездорожья.
Швейные машинки с ножным и ручным приводом, арифмометры, печатные машинки, механические замки, врезные и навесные, керосиновые и карбидные лампы, примусы. Гвозди, болты, винты, шурупы, гайки – мы продавали эти изделия уже не сотнями, а тысячами тонн! В срочном порядке пришлось вводить стандартизацию – теперь гвозди шли 24 типоразмеров, а для винтовых изделий взяли метрическую систему. Огромным спросом пользовались лезвия кос и лемехи для плугов, которые мы делали из высокоуглеродистой стали.
Инструмент: кирки, мотыги, лопаты, грабли, вилы, топоры, ножи, пилы. Тележные оси, обручи для бочек, стальные шины для тележных колес, цепи, стальные тросы, крюки и шкивы разных размеров. Стремена, мундштуки, удила, подковы. Наборы алюминиевой посуды, чайники, кастрюли, ложки, вилки. Ведра, металлические бочки, тазы, корыта.
И совсем мелочевка: канцелярские кнопки и скрепки, швейные иглы, дверные петли и щеколды, наперстки, ножницы. И самое модное: раскладные зонтики-автоматы, часы-будильники, бензиновые зажигалки. Охотничьи ножи, раскладные лопатки, мачете, бинокли, подзорные трубы. И ставшие очень популярными у модников застежки-молнии.