Она берет бланк и начинает его заполнять.
— Вы не забыли о необходимых прививках?
— Какие прививки! Насколько я понимаю, я отправляюсь не в страну «третьего мира»!
— Конечно, но, видите ли, гигиена в то время…
— Я хочу отправиться в 1666 год, чтобы присутствовать на «Мнимом больном», представленном Мольером двору! Я не еду тонуть в болотах бирманских джунглей! — возмущается Пьер Люберон.
Служащая говорит примирительно:
— Конечно, но в 1666 году во Франции еще случались эпидемии чумы, холеры, туберкулеза, ящура и тому подобного. Вы должны сделать прививки против этих болезней, иначе вы можете привезти их с собой. Это необходимая мера предосторожности.
На следующий день Пьер Люберон приносит медицинскую книжку, страницы которой пестрят печатями.
— Я сделал прививки против всего и даже больше. Когда я могу уехать?
Служащая проверяет печати, потом протягивает ему маленький путеводитель.
— Вы найдете здесь советы, которые будут вам полезны. Еще несколько рекомендаций: принимайте каждый день нивакин и ни в коем случае не пейте воды.
— Что же тогда можно?
— Спиртные напитки, конечно! — громко басит высокий бородач, вошедший в агентство.
— Спиртные напитки? — удивляется Пьер, оборачиваясь.
— Месье прав, — подтверждает служащая. — В 1666 году лучше пить спиртные напитки. Ячменное пиво, мед, вино, амброзию… Спирт убивает микробы.
— К счастью, тогда были великолепные напитки, — подхватывает клиент. — Например, вино из ячменя! Потом поделитесь со мной впечатлениями.
Пьер смотрит на него с сомнением.
— Вы что, уже бывали в 1666 году?
— И не раз! — отвечает бородач. — Я великий путешественник по времени и пространству. Позвольте представиться: Ансельм Дюпре, к вашим услугам! Заслуженный турист, автор «Руководства для путешественников по времени». Я исследовал уже немало эпох.
Ансельм садится, его взгляд устремлен вдаль.
— Я профессиональный турист. Помогал строить пирамиду Хеопса в Египте. О, незабываемая атмосфера царила на стройке! Там был один потрясающий тип, постоянно балагурил, да так, что мы от смеха пополам сгибались. Я гарцевал рядом с Александром Великим и видел победу над персами при Арбелах. Может, Александр и его генералы и были гомосексуалистами, но воевали они отлично! Вы выбрали эпоху Людовика XIV? Прекрасное время. Если представится возможность, попробуйте типичное для того периода блюдо — садовую овсянку[Садовая овсянка — птица отряда воробьиных. Некогда французские гурманы особенно любили есть эту маленькую птичку в запеченном виде. Сейчас охота на нее во Франции запрещена. (Прим. редактора).] под «Егерским» соусом. Потом расскажете.
У Пьера бородач вызывает недоверие. Он поворачивается к служащей.
— Еще какие-нибудь рекомендации?
— Да. Вы встретите людей того времени. Не знакомьте их с современными техническими достижениями. Не рассказывайте о будущем. Никогда не признавайтесь в том, что вы — турист из другого времени. Если возникнут какие-нибудь трудности, немедленно возвращайтесь.
— Ну, и с чего мне начать?
Молодая женщина протягивает ему предмет, похожий на калькулятор и снабженный разнообразными кнопками.
— Вот сюда введите желаемую дату и вот тут подтвердите ее. Так вы создадите квантовый перекресток, который и перенесет вас в нужные пространство и время. Будьте осторожны, не перепутайте время возвращения. Прибор рассчитан только на одну поездку. Ошибаться вы не должны,
— Ни в коем случае! — подхватывает Ансельм Дюпре. — Ошибаться нельзя, иначе вы застрянете в прошлом. У меня так вышло с друзьями. Я много раз пытался их отыскать, но не знаю, где именно они находятся. Искать человека по всей планете и так достаточно трудно, но найти его, не представляя, в каком он времени, просто невозможно.
Служащая протягивает Пьеру желтый листок.
— Желаете подписать «Темпоро-помощь»?
Пьер разглядывает листок.
— Что это?
— Страховка. Если у вас будут неприятности, спасательная команда отправится на ваши поиски. Мы выручили уже немало туристов, затерявшихся во времени.
— Это дорого?
— Тысяча евро. Но, подписав контракт, вы получаете гарантированную помощь на любой случай. Я настоятельно вам рекомендую.
Пьер размышляет.
— Я тоже позволю себе посоветовать вам воспользоваться этой услугой, — говорит бородатый клиент. — Я без нее никогда не выезжаю.
Тысяча евро — это почти треть цены билета. За какую-то страховку! Не стоит преувеличивать, решает Пьер Люберон. Для обычных путешествий он никогда не принимал таких мер предосторожности, не будет делать исключений и в этот раз. Это же просто отдых, в конце концов!
— Нет, простите, но это очень дорого. Я не хочу.
Служащая возводит глаза к небу.
— Жаль, вы рискуете пожалеть о вашем решении.
— Я его уже принял. Еще какие-нибудь советы?
— Нет, теперь вы можете ехать. Введите в прибор год и пункт назначения вашей поездки и нажмите вот здесь, — говорит служащая, протягивая ему красный калькулятор.
Пьер надевает костюм эпохи Людовика XIV, купленный у костюмера с киностудии. Он берет с собой лишь кожаную сумку без отличительных временных особенностей. Потом удобно усаживается на стул, вводит нужную дату и нажимает на кнопку выезда.
Париж. 1666 год.
Первое впечатление, ошеломившее Пьера, — запах. Город воняет мочой. Да так, что Пьеру хочется нажать на кнопку возвращения. Он сдерживает дыхание, прижимает к носу платок. Кое-как он справляется с этой мерзостью.
Следующий удар — мухи. В таком количестве Пьер не видел их нигде, даже в странах «третьего мира». Надо сказать, что и человеческих экскрементов на улицах города в таком количестве он нигде не видел. Он спешит на торговую улицу. Повсюду яркие вывески. Башмак обозначает мастерскую сапожника, бутылка — таверну, курица — лавку торговца жареным мясом. Продавцы оглушительно кричат, чтобы привлечь покупателей. Все говорят по-французски, но для современного туриста это звучит дико и вовсе не похоже на язык Мольера.
Пьер Люберон едва успевает увернуться от помоев, которые выливает из окна какая-то хозяйка. Боже, он никогда не думал, что в XVII веке так грязно! И постоянный запах мочи и тухлятины! Естественно, ведь нет ни канализации, ни водопровода, ни мусоропровода, ни службы уборки улиц. Повсюду шныряют крысы, свободно разгуливают свиньи, роясь в отбросах. Свиньи и крысы — дворники той эпохи.
Улицы узкие и извилистые. Пьеру кажется, что он попал в нескончаемый зловонный лабиринт.
Лавки кожевников добавляют новых едких запахов.
Пьер думает о том, что у XXI века есть не только недостатки. Он идет дальше, улица становится шире и выводит к виселице на Соколиной горе. Наконец-то известное место. Наконец-то он чувствует себя туристом. На телах повешенных сидят вороны. Там, где на землю пролилось семя казненных, растут мандрагоры. Значит, легенда не врет.
Маленьким цифровым фотоаппаратом Пьер делает несколько снимков, его друзья будут поражены.
Он направляет свои стопы туда, где, как ему кажется, должен быть центр города, и обнаруживает несколько памятников и исторических мест: каре Тампля, двор Чудес. Пьер переполнен образами и звуками эпохи. Поездка становится занимательнее. Если бы не одуряющий запах, экскурсия была бы почти приятной. Он заходит в таверну выпить кружку ячменного пива, терпкого и теплого, сожалея о том, что холодильников еще не существует. Затем продолжает прогулку, подыскивая постоялый двор для ночлега.
И теряется на какой-то улочке. Мух вокруг него становится все больше. Он видит, что их привлекают не только человеческие испражнения и мусор, но и трупы. «Тупик Душегубов» — гласит надпись на стене, и как раз под ней покоится тело без признаков жизни, с перерезанным горлом.
— Позовите стражу! — кричит Пьер прохожим.
Какой-то человек отвечает ему неразборчивой фразой. Народный старофранцузский, без сомнения. К счастью, Пьер предвидел, что язык этого времени будет не слишком понятен. Имплантированный в ухо протез-переводчик приходит ему на помощь.
— В чем дело, ты чего? — оказывается, спрашивает прохожий.
Протез-толмач подсказывает Пьеру слова: «Нужно сообщить в полицию». Тут собеседник Пьера замахивается дубиной и точно рассчитанным ударом оглушает туриста. Теряя сознание, Пьер успевает увидеть, как прохожий удирает с его кожаной сумкой.
Пьер приходит в себя, когда какая-то девушка накладывает ему жгут. Острым ножом она ранит его прежде, чем он успевает ей помешать; из раны хлещет кровь.
— Что вы делаете, несчастная?
Девушка пожимает плечами.
— Кровопускание, конечно. Вам стало плохо, я притащила вас к себе, а вы на меня кричите в благодарность!
Она хохочет, потом хватает влажное полотенце и вытирает ему лоб.