Эдгар оглянулся по сторонам, словно опасаясь, что их могут услышать.
— С этими все ясно. Тогда кто отдает приказы, кто такой могущественный и сильный, что позволяет себе уничтожать самых известных банкиров Запада? И, наконец, кто предает интересы клуба? Тебя ведь позвали второй раз узнать имя этого человека?
— Меня и в первый раз приглашали для этого, — мрачно пояснил Дронго, — дали мне список семерых, которых подозревали, и попросили вычислить одного. Но на самом деле они заранее знали, что все семеро являются подозрительными людьми с точки зрения интересов клуба, и им было важно узнать, как именно я буду действовать. А может, они считали, что я сумею разворошить эту семерку, и тогда сам клуб вмешается и определит виноватого. Возможно, и так, но они точно знали, что все семеро проводят некий параллельный курс, и важно узнать, кто и почему за этим стоит. В этом была главная задача моего вызова.
— Предположим, что ты прав, но тогда кто сдает интересы клуба, если не люди из этой семерки, уже ставшей пятеркой? Кто именно?
— Теперь появилась девятка, — вздохнул Дронго, — четверо сотрудников клуба и пятеро членов Совета. Угадай с первого раза, кого именно я должен подозревать.
— Конечно, членов Совета, — сразу ответил Вейдеманис, — только у них могла быть полная информация по этому делу.
— Тогда получается нелогично, — сказал Дронго, — один из них — основатель клуба, другой попросил меня прекратить расследование, чтобы найти возможного предателя с помощью своих людей, третий попросил вернуться и продолжить расследование. И еще двое влиятельных членов Совета. Ее королевское величество и его превосходительство. Бывшая королева и бывший премьер. Вот эта пятерка, с биографиями которых меня под огромным секретом познакомил Арчибальд Мортон. Хотя про любого из них можно прочитать целые разделы в Википедии. И кого именно я теперь должен подозревать? Зачем основателю клуба подрывать устои своего клуба? Зачем это делать Джорджу, если он сейчас член Совета и потенциальный лидер в своем клубе. Зачем это делать бывшему государственному деятелю, который меня снова вернул. Ему уже девяносто, и он достаточно умный человек, чтобы не разрушать клуб в этом возрасте. И зачем это делать двум остальным? Эти двое просто проходят как почетные члены. Зачем им выступать против собственного — клуба?
— Тогда получается, что я ошибся, — согласился Эдгар, — и нужно вычесть из этих девяти остальных четверых. Ты можешь сказать мне, кто эти люди?
— Профессор Кевин Лоусон, который помогал мне во время первого расследования и, между прочим, спас мне жизнь. Руководитель службы безопасности клуба Шефер, руководитель секретариата клуба Альдини, которого и пытались подставить, чтобы убедить меня в его виновности. И, наконец, неизвестная мне госпожа Манчини. Больше никого. Список на этом заканчивается.
— Насчет Лоусона сомневаюсь, остальных нужно проверять, — предложил Вейдеманис. — Возможно, там и спрятался осведомитель неизвестной нам могущественной и сильной организации, которая сумела бросить вызов Бильдербергскому клубу.
— Нужно еще найти эту организацию и поверить в ее существование, — в сердцах произнес Дронго.
— Может, спецслужбы?
— Какого государства? И зачем им организовывать убийства двух банкиров? В чьих интересах они тогда действовали?
— Если бы я знал ответы на эти вопросы, я был бы Дронго, — пошутил Эдгар.
— Я тоже не знаю на них ответов. Хотя пытаюсь разобраться и понять, — признался эксперт. — Думаю, нам нужно срочно переговорить с одним из оставшихся в живых банкиров. Либо с Локателли в Риме, либо со Штельмахером во Франкфурте. И сделать это как можно быстрее.
Он не успел договорить, потому что Вейдеманис схватил его за руку и тихо прошептал:
— У нас гости.
Дронго обернулся. Недалеко от них стоял вышедший в сад Арчибальд Мортон, строго смотревший на напарников.
— Я стучался к вам в номер, но вы не ответили, — пояснил он.
— Что-то случилось? — спросил Дронго.
— Нет. Пока нет. Я принес еще несколько папок с документами по прошлым заседаниям, которые можно выносить из нашего здания и с которыми вы можете ознакомиться.
— Если такие папки, значит, в них только открытые данные, — усмехнулся Дронго, — а мне нужны подсказки иного рода. Сидя в этом номере, мы ничего конкретного не узнаем. Завтра мы вылетаем к одному из свидетелей.
— Я могу узнать к кому? — деловито осведомился Мортон. — Не забывайте, что я должен вас сопровождать до окончания расследования. Это нужно и для вашей защиты.
— Благодарю вас, — несколько церемонно поклонился Дронго. — Завтра в аэропорту вы узнаете, куда именно мы едем. Поймите, что это делается не из-за недоверия к вам. Меня ведь позвали сюда, чтобы найти возможную утечку информации. Поэтому завтра вы заедете за нами, и мы отправимся в Хитроу. Когда будем в аэропорту, я сообщу вам, куда мы летим. Кстати, дайте данные вашего паспорта господину Вейдеманису. Он купит нам электронные — билеты.
— Вы могли бы мне сказать, — буркнул Мортон, — я никому все равно не расскажу…
— Даже своему непосредственному шефу? — быстро спросил Дронго.
— Я работаю с ним уже восемь лет, — покачал головой Мортон, — этому человеку вы можете абсолютно доверять. Ведь он сам пригласил вас на это расследование. И в первом случае именно он настаивал на вашем возвращении.
— Может, для того, чтобы скрыть свою причастность к этим преступлениям? — сказал Дронго. — Помните, у Эдгара По советовали зеленый лист прятать в лесу среди остальных листьев. И тогда никто его не найдет. Может, он решил таким образом подстраховаться?
— Вы слишком подозрительны и не очень хорошего мнения о моем боссе, — нахмурился Мортон. — Предупреждаю, что мне это не нравится.
— Надеюсь, что вы не вызовете меня из-за этого на дуэль. Я плохо стреляю.
— Вы штатский, — с явным презрением пробормотал бывший морской офицер.
Он не мог знать, что Дронго стреляет почти идеально и в юношеские годы даже выступал на соревнованиях, выигрывая призы.
— Завтра, — напомнил Дронго, оставив ехидное замечание без внимания, — завтра утром мы вылетаем. К сожалению, оружие придется оставить в Лондоне. С ним нас не пропустят в — самолет.
Глава 4
Он действительно был амбициозным человеком, полным различных планов и замыслов. К своим пятидесяти годам он достиг многого. Нет, даже не так. Достиг очень многого. Есть люди, которые словно рождаются для того, чтобы быть победителями. Джордж был поздним ребенком скромного банковского служащего и его супруги. Им обоим было за тридцать, когда он родился. Через полтора года родилась его младшая сестра. Они росли в провинциальном Кардиффе, хотя и не были валлийцами. Что, конечно, накладывало некоторый отпечаток на его отношения с местными ребятами, ведь его родители были англичанами. Зато подобная школа выживания сделала его сильным и умеющим постоять за себя.
Джордж с детства отличался подвижностью и любознательностью. И привык быть в центре внимания. Может, еще и потому, что родился он в начале августа и был Львом по гороскопу, что всегда вызывало у него своеобразное чувство гордости. Школу Джордж окончил лучше всех остальных своих одноклассников. И пытался поступить в знаменитую Лондонскую школу экономики, где собирался выучиться на менеджера или юриста. Конкурс там был невероятно высоким, и его документы принял только Вестминстерский университет. Это был болезненный удар по самолюбию молодого человека. Но он все же решил учиться в университете и сделал все, чтобы получить высшие оценки по окончании бакалавиатуры, которые гарантировали бы ему поступление в Лондонскую школу экономики.
И он добился своего, а затем окончил и специальный курс Лондонской школы юристов. Начинал Джордж свою карьеру обычным помощником юриста и в течение восьми лет тянул эту лямку, пока однажды на него не обратил внимание приехавший из Лос-Анджелеса известный юрист Абрам Левит, который и рекомендовал молодого человека для прохождения практики в нью-йоркском бюро своей компании. Джорджу было чуть больше тридцати, и он понял, что это его шанс. Он приходил на работу раньше всех, уходил позже других, не позволял себе никаких слабостей. Бросил курить, это было уже не модно в Америке, не злоупотреблял алкоголем, почти не встречался с женщинами, если не считать редких визитов к проституткам, которые он позволял себе раз в месяц. С ними было проще. Никаких обязательств, никаких обид, никаких продолжительных знакомств. Он платил им деньги, они выполняли свою работу. За эти два года Джордж действительно получил очень хорошую практику и с блестящими рекомендациями вернулся в Лондон, где ему сразу предложили место юриста в крупной компании.