— Слава богам! — Вождь галлов вложил наконец свой меч в богато украшенные ножны, обтянутые зеленым сафьяном.
— Что будешь делать с пленным? — вскользь поинтересовался детинушка.
Беторикс пожал плечами.
— Как и всегда, отдам богам. Хотя, — вождь хитро прищурился, — можно будет и обменять на кого-нибудь из наших. Скажем, на твоего брата, славный Бривас. Он ведь в плену?
— Да, собаки-римляне напали на них спящих. Мххх!!! — Здоровяк грубо выругался и взмахнул дубиной. — Иначе б мой брат…
— Твой брат — великий воин. — Беторикс успокаивающе положил руку детинушке на плечо. — И, клянусь, этот центурион… Думаю, римляне пойдут на обмен.
— О, мой вождь! — Опираясь на дубину, Бривас опустился на одно колено. — Клянусь всеми богами, если ты…
— Успокойся, дружище. Какие меж нами счеты? Вот только не будет ли против Друид?
— Не будет, — уверенно ухмыльнулся здоровяк. — А если и будет, мы ведь можем ускорить его встречу с богами.
— Ты прав, славный Бривас. Надеюсь, римлян никто не преследует?
— Ты же запретил! Иначе нашлись бы горячие головы, угодили бы прямо в ловушку.
Поблизости затрещали кусты — это явились остальные десятники, Эпоред с Камулогеном.
— Жаль, что ты запретил их преследовать, вождь! — Эпоред разгоряченно сплюнул. — Взяли бы немало трофеев! Великие боги были бы довольны.
— Вождь прав! — Чернявый Камулоген быстро скосил глаза. — Я велел всем воинам ждать нас у ручья.
— Правильно, — сухо кивнул Беторикс. — А ты, дружище Эпоред, еще слишком молод. Пойми, римляне оказались здесь, в этом бору, вовсе не случайно.
Кудрявый красавец вскинул глаза:
— Ты полагаешь, мой вождь…
— Да! Они точно знали, где нас искать. И если бы мы не упредили удар, боюсь, опомнились бы не скоро.
— Но, раз так… — Эпоред задумчиво наморщил лоб. — Значит, кто-то из наших…
Вождь оглянулся и махнул рукой.
— Ты верно все понял, дружище. Среди нас есть предатель!
— Это, должно быть, Видум, битуриг! — пылко воскликнул Бривас. — Никогда не доверял битуригам, все они — собаки римлян.
— Нет. — Беторикс покачал головой. — Не все. Многие битуриги не поддерживают своих вождей, склонившихся перед эдуями, а вот те как раз и есть римские собаки!
— Эдуи — предатели, ясно, — согласно закивал здоровяк. — Но и битуриги под их лиру пляшут.
— А еще белловаки, сеноны, паризии, — грустно усмехнулся Камулоген. — Все они поклялись эдуям в верности.
— Точнее сказать, их вождю, хотя друиды эдуев были против столь нежной дружбы с римлянами, как и собрание всадников. — Беторикс кивнул и обернулся в сторону пленного и его охранника. — Эй, парень, как там тебя?
— Дуген, мой вождь.
— Вот что, Дуген, отведи центуриона к ручью. И скажи всем, пусть приведут себя в порядок и готовятся к маршу.
— Понял, великий вождь! — Поклонившись, молодой воин ткнул пленника тупым концом копья. — Пошел, римская собака!
— Я не ослышался? — Камулоген пристально посмотрел на вождя. — Ты сказал, готовиться к маршу?
— Да, — сухо отозвался Беторикс. — Нам нельзя больше здесь оставаться. Разбили эту центурию — вскоре появится другая, а затем и когорта, легион! Римляне знают, что мы здесь, и сделают все, чтобы нас уничтожить. Поэтому мы пойдем вдоль ручья и явимся в крепость со стороны озера.
— С озера? — удивленно переспросил Эпоред.
— Боишься утонуть? — Вождь язвительно усмехнулся. — Или не умеешь плавать?
— Я плаваю как рыба!
— Не забывайте о предателе — в урочище нас может ждать засада!
— Но… — Эпоред тряхнул кудрями. — Если предатель здесь, с нами, как мы пойдем?
— А так и пойдем — ножками, ножками. — Поправив сагум, Беторикс рассмеялся. — У нас тут все на виду, и никто не сможет отстать, чтобы передать сообщение римлянам.
— Это верно, — взмахнув дубиной, ухмыльнулся Бривас. — Если кто покажется мне подозрительным… У-у-ух!!!
— Причем не забывайте. — Вождь поднял указательный палец. — Только мы с вами, четверо, знаем, куда идем.
— Но многие могут догадаться!
— А мы всем скажем, что уходим в болота за озером. Кто подумает, что мы таким путем идем в крепость? Ведь придется сделать крюк длиной в четыре лиги, да еще потом переплывать озеро.
— Там где-то деревня, вождь. Могут быть лодки.
— Деревня? — Беторикс покачал головой. — Здесь нет жилых деревень, все давно заброшены, а лодки рассохлись.
— Тогда давайте сделаем плоты!
— А вот это неплохая идея, клянусь богами болот! — Вождь подмигнул десятникам и весело засмеялся. — Ну вот, все и решили. В путь! Воины ждут нас.
Помолясь богам в небольшой рощице, двинулись. Миновав бор, называемый Туманным, но сейчас залитый нестерпимо сияющим солнцем, галльский отряд зашагал вдоль неширокого ручья, углубляясь все дальше и дальше в самую непроходимую чащу. Мачтовые сосны сменились темными елями, ветвистой осиной, густым орешником, буреломом и почти непроходимыми зарослями малины, жимолости и дрока. Идти столь сумрачными местами оказалось не очень-то легко, к тому же и день выдался безветренный, душный. Хорошо беднякам, кто шел без кольчуги, в одних браках, хотя и у них свои трудности: нещадно жалят комары и слепни.
— Слава богам, что такая погода, — подбадривали воинов десятники. — Вот если бы вдруг зарядил дождь, было бы много хуже.
В авангарде двигался десяток Эпореда — его парни всегда считались разведчиками. Высмотреть, нет ли поблизости на пути врагов да и вообще каких-нибудь подозрительных людишек, присмотреть местечки, удобные для отдыха или ночлега, — все это задачи людей кудрявого вожака.
Основные силы сотни двигались следом, замыкал же их десяток дубинщика Бриваса. С ними сейчас шел и сам вождь — ждали возможной погони, и именно здесь было самое опасное место. Пленный центурион, сопровождаемый парнишкой-охранником, уныло шагал в центре.
Двигались довольно быстро — вдоль ручья вилась едва заметная тропка, то ли охотничья, то ли звериная, а скорее всего, и то и другое. В сырых местах то и дело попадались заросли папоротников, а кое-где под корягами опасливо шипели змеи. Впрочем, вскоре пошли места более сухие и светлые — елки стали заметно ниже, пушистее, снова появились сосны, а за ними рябина, и клен, и липа. Ручей расширился и уже журчал потише, над прозрачно-холодной водицей склонились ракиты и плакучие ивы.
— Вождь! — У раскидистой сосны поджидал Камулоген. — Мои воины спрашивают насчет охоты.
— Нет! — резко возразил Беторикс. — Не так уж долго нам и идти. Каген! — Вождь подозвал шагавшего позади молодого парнишку, совсем еще мальчика. — Беги к Эпореду, скажи, пусть начинают присматривать место для привала.
— Слушаюсь, мой вождь.
Мальчишка исчез в кустах — худенький, патлатый. Меж лопатками его синел трехрогий бык — знак покровителя рода.
Короткий отдых устроили у подножия крутого холма, выставив на вершине стражу. Посидели, обмылись в ручье и вскорости зашагали дальше — Беторикс хотел оказаться у озера до наступления ночи.
Так и вышло, благо идти было недалеко — всего-то четыре лиги! Римский легион за день обычно проходил пятнадцать, но галлы всегда двигались быстрее. Вот и к озеру вышли даже раньше, нежели рассчитывал вождь, и это было неплохо.
Неширокое, в полтораста шагов, озеро, однако, было вытянуто в длину лиг на десять, и отряд Беторикса приблизился к нему с севера. Крепость же находись на южной оконечности, то есть до нее оставалось десять лиг. По воде добраться туда получилось бы быстрее, кабы было на чем; леса по берегам тянулись нехоженые, заросшие густым подлеском, будто физиономия алкоголика — щетиной. Наверное, есть какие-то тропы, но искать их некогда.
— Что будем делать, вождь? — Подойдя, Камулоген сел рядом на камень, всматриваясь в рыжее солнце, клонившее к закату. — Может быть, заночуем? По берегу не пройдем, пусть даже ночи и светлые. Ноги переломаем запросто.
— Да, запросто… — Беторикс задумался и вдруг вздрогнул. — Слышишь?!
Десятник тоже навострил уши, даже привстал:
— Охотничий рог!
— Здесь нет охотников, раз нет селений. Собачий лай!
— Да. — Камулоген согласно кивнул. — Это римляне. Идут по следу! Но как они узнали?
— Кто-то оставил знак… И я сейчас догадываюсь где!
— В роще, где молили богов об удаче?
— Именно!
— Но… это же святотатство!
— Видно, предатель верит теперь не в наших богов, а в римских! — Вождь резко поднялся, поправляя кожаную перевязь с мечом.
Такие, как Беторикс, нравились женщинам во все времена: это был высокий и красивый парень двадцати шести лет, стройный, мускулистый, не такой сильный, как детинушка Бривас, зато куда более ловкий. Длинные светлые волосы его по древнему галльскому обычаю были зачесаны назад и падали на плечи лошадиной гривой, лицо чисто выбрито. Любимых многими вислых усов Беторикс не носил — говорил, смеясь, что целоваться мешают. Серые глаза вождя всегда смотрели весело, даже если ситуация складывалась хуже некуда. Сейчас, правда, до такого еще не дошло. Однако собаки могли быстро привести римлян к озеру. Интересно, сколько врагов позади — пара центурий? Когорта?