Но все вокруг, как заворожённые, уставились на грозовой фронт, нависший над столицей, и замерли, притихли, прекратили двигаться…
До сего момента Семён не обращал на это внимания, а сейчас подумал, что тучи в самом деле какие-то странные.
Когда отъезжал от ристалища, да и на дальних подступах к столице, наблюдались разрывы в облаках, кое-где даже проглядывало солнце…
А сейчас над городом и над пробкой висела огромная тёмно-серая туча, без конца и края, причём висела так низко и казалась такой тяжёлой, грузной, переполненной влагой, что невольно возникала мысль: а вдруг сейчас где-то там наверху что-то прорвёт и кэ-э-эк хлынет…
У Семёна вдруг нехорошо сжалось сердце, и на душе стало так тоскливо и тягостно, что немедленно захотелось разрыдаться.
Странное чувство, подспудное и необоримое, абсолютно не поддающееся волевому контролю. Ничего подобного ранее Семён не испытывал.
– Грядёт потоп!!! – тишину прервал всё тот же дурной голос. – Никто не спасётся!!!
Где-то рядом заплакал ребёнок, и тотчас же отозвался возмущённый женский голос:
– Заткнись, идиот! Ты мне ребёнка пугаешь!
– Выживших не будет!!! Это кара за грехи наши!!!
– Ах ты ж, тварь такая…
Позади, между рядов машин возникла молодая женщина с битой, легконогой ланью метнулась к белому «Лексусу» и с маху саданула по лобовому стеклу.
И тотчас же загомонили люди, засуетились, задвигались, кто-то побежал к «Лексусу».
– Уберите эту дуру, или я пристрелю её! – заорал голос, предвещавший потоп. – Уберите, а то…
– Да я тебя сам пристрелю, отморозок! А ну, брось ствол, а то жахну!!!
Рядом с женщиной, яростно разносящей стёкла машины «прорицателя», возник бородатый дед с двустволкой, набежали ещё несколько человек, из «Лексуса» выскочили трое, и началась нешуточная свалка, куда там предыдущей драчке впереди.
Экипаж застрявшего патруля стал вальяжно перемещаться в сторону новой драки. Выстрелов почему-то не было: то ли дед проявил благоразумие, то ли просто осечка вышла, но от «Лексуса» раздавались только звуки ударов на фоне азартного хеканья и гиканья.
– Мочи! Мочи козлофф!!!
– А-а-а-ааа!!! Ненавижу!!!
Вокруг кричали люди, кто по делу, а кто просто эмоции выпускал – и вся эта суета отвлекла Семёна от страшной «потопной» тучи, сердце отпустило, и неуправляемая тоска потихоньку поползла из души прочь.
– А что-то я какой-то нервный, – Семён сел в салон, поправил под сиденьем монтировку, чтобы удобнее было выхватить в случае надобности. – Перенапрягся, что ли?
Тут очень кстати в кармане булькнул оживший мобильник, повсеместно стали заводиться двигатели, и воскресшее радио в машине вдарило какой-то совершенно дикий рок-н-ролл.
Семён завёл двигатель и крутанул верньер, возвращая на место уютную частоту «Дорожного Радио».
– Привидится же такое. – Туча больше не казалась Семёну предвестником Апокалипсиса – обычный грозовой фронт, не более того. – Что-то дураков развелось в последнее время… Кащенко, что ли, прикрыли?
* * *Аномальная пробка, в которой глохли двигатели и не работали телефоны, доставила Семёну немало неприятностей.
Вместо прогнозируемых двух часов, которых вполне хватало для срыва большей части субботних планов, он опоздал аж на четыре и в результате получил по телефону нагоняй сразу от трёх женщин.
От мамы, которая не дождалась, чтобы сынуля отвёз её на дачу.
От тётки, которой пришлось «раскочегаривать свою бурбухайку и забирать твою ленивую мамашу!».
И от подружки, которая, не дождавшись бойфренда, отправилась на день рождения другой подружки в гордом одиночестве.
Подружка, кстати, не ограничилась парой тёплых слов и закатила скандал, по сравнению с которым выступление бесноватого прорицателя в пробке было просто весёлыми куплетами про ёлочку на детском новогоднем утреннике.
В общем, к тому моменту, когда впереди показались очертания родных гаражей, Семён уже получил от всех женщин оптом, похоронил все планы на выходные и был голодный и злой. Но злой не той чёрной злобой, что точит сердце и рвёт душу, а весёлой боевой злостью, которую вбил в него своими ловкими ударами зубоскал Ратмир на заветной поляне.
– Ну так, может, оно и к лучшему? – усмехнулся Семён. – Зато отдохну как следует.
В самом деле, выходные без женщин – это даже что-то новое.
Закупиться пивом, накачать фильмов, смотреть до одури, затем до четырёх утра гонять по сети в «танчики». А потом выспаться вволю, завтра с полудня запереться в мастерской и спокойно реставрировать меч Герцога…
Пока открывал ворота, зацепился на пару слов с друзьями соседа по гаражам.
Вы не поверите, но не все граждане хранят в гаражах машины. Некоторые там квасят (предаются возлияниям), причём регулярно.
Гости соседа, уже хорошо гружённые, невозбранно пускали струи на гараж Семёна, на замечания реагировали блудливыми ухмылками и, кажется, не совсем понимали, что совершают нехороший поступок.
До драки дело не дошло, сосед был ещё вменяемый, так что решили вопрос мирно: прозвучала торжественная клятва всё отмыть и больше так не делать.
Семён забрал меч с собой – не стоит оставлять в багажнике такой раритет, запер двери и вдоль линии гаражей направился к гастроному, что располагался в сотне метров от родного дома.
Отойдя от гаража на десяток шагов, Семён вспомнил:
– Ё-моё… Надо было по дороге заехать, пива купить…
А то с фламбергом за пивом – как минимум экзотично. С другой стороны, меч же в чехле, пойди разбери, что это за штуковина.
* * *Через минуту Семён добрался до переулка, или, если хотите, до поворота ко второй линии гаражей, и на несколько мгновений остановился, решая дилемму.
Метрах в двадцати за переулком стояла странная компания.
Вернее, стояли четверо, обступив кружком пятого, а этот пятый сидел на корточках, схватившись за голову, надсадно стонал и раскачивался из стороны в сторону, словно волшебным образом замедленный раз в пять-семь ванька-встанька.
Четверо были одеты как на банкет – в чёрных отутюженных брюках, модельных туфлях и в белых шёлковых рубашках с длинным рукавом.
Пятый, по сравнению с ними, выглядел натуральным босяком – он был облачён в шорты, застиранную футболку и шлёпанцы.
Четверо, обступившие босяка, застыли в излюбленной позе Адика Шикльгрубера (сцепленные ладони на гульфике), скорбно уронив подбородки на грудь и прикрыв глаза.
Да, создавалось такое впечатление, что у них одна на всех коллективная скорбь, и сейчас они активно делятся этой скорбью с босяком, концентрированно излучая её прямо в его кудрявую рыжую голову.
До того концентрированно, что все четверо застыли как изваяния, а спины напрягли так, словно боятся обос… сс… с…
Ой, ну нехорошо же вот так – в такой ответственный момент, да про этаких аристократов, верно?
В общем, Семёну показалось, что спины у них напряжены именно по этой причине, но мы скажем: как будто пытались разорвать мощную цепь двойной ковки.
Да, так будет эпичнее и как раз по профилю Семёна.
«Рыжий, что – наркоман? Почему тогда не хватают под белы рученьки, да не тащат куда следует? Может, сын какого-то крутого хозяина жизни?»
Если так, то лучше от греха подальше свернуть в переулок, а на следующем проезде опять вернуться на первую линию.
Пока Семён соображал, из-за поворота вышла девица.
Симпатичная, стройная, в ситцевом платьице и простеньких босоножках. Зеленоглазая, черноволосая – ну так ведь не факт, что это её естественный колер, сейчас многие красятся кому как в голову взбредёт.
Ну, и не совсем, чтобы уж прямо «ах» – не упал наш рыцарь, сражённый стрелой Амура. В общем, просто пригожая дивчина, каких в столице немало. Подружка Семёна, пожалуй, посимпатичнее будет.
– Здрассьте…
– Смотри на меня, – приказала девица, призывно тряхнув наручными часами.
Часы, на взгляд Семёна, не совсем подходили для хрупкой девушки. Это был массивный хронометр в платиновой оправе, инкрустированный изумрудами в тон с цветом глаз хозяйки.
Семён почему-то подумал, что камни, скорее всего, настоящие. А если так, то такой хронометр должен стоить огромных денег.
– С удовольствием!
Семён уставился на девицу и вдруг заметил, что взор его застилает лёгкий розовый туман с пузырьками, наподобие ароматной пены в ванной. В то же время возникло чувство, как будто бы мягкая мохнатая лапа залезла прямо в череп и легонько сжала мозг.
Ох ты, чудеса-то какие… Видать, мелкий злодей Ратмир не только по щиту бил, а и по шлему настучал-таки неслабо, досталось головушке…
И тут вдруг понял кузнец, что девица эта прекраснее всех на свете, и напрасно он сравнил её со своей заурядной подружкой, поскольку перед ним Само Совершенство и Женщина Его Мечты…
С которой надо во что бы то ни стало познакомиться.
– Ступай прямо, смерд, – распорядилась девица царственным тоном, словно привыкла по жизни повелевать и знать не знала, что такое ослушание. – Налево не гляди.