Обмозговав ситуацию, Фисенко с Чирковым решили встретиться с Юлькой и дать ей понять, что она может упустить золотоносную жилу, каковой обязательно станет станция техобслуживания. Им казалось, что у капризной красотки захватит дух от такой перспективы, она согласится на скромное бракосочетание и откажется от поездки на Кипр. Зато потом, имея мужа-бизнесмена, которой станет грести деньги золотой лопаткой, она не будет сходить с пьедестала всеобщего внимания и восхищения. В ее жизни еще будут острова...
Друзья выбрали момент и направились в фотостудию. Только там можно было застать Юльку без жениха. Все остальное время она таскала Егора по магазинам и ресторанам, где он буквально фонтанировал наличными. Они застали модель возлежащей в кружевном нижнем белье на кожаном диванчике. При этом фотограф тоже был в трусах и без фотоаппарата. При виде незваных гостей он тут же, прикрываясь своими шмотками, ретировался в подсобку. Юлька небрежно накинула на себя шелковый пеньюар, а потом закатила друзьям жениха истерику. На шум прибежал бритоголовый охранник и профессионально выдворил нежданных посетителей вон. Прямо из фотостудии Чирков с Фисенко отправились к Костерину. Теперь им было, что показать другу. Иван удачно прихватил со стола несколько поляроидных снимков откровенно эротического содержания.
Однако показать фотки Егору не удалось. Ложкарева успела предупредить его по телефону об их визите и перевернуть все с ног на голову. Жениха захлестнуло ретивое, и он вытолкал недавних друзей в шею, пуская в ход кулаки и обзывая их непечатными словами.
До окончания срока, данного Костерину на раздумья, осталось два дня. Но ждать перемен к лучшему уже не имело смысла. Они сами нарушили правила, решив повлиять на решение Костерина. Иван с Олегом смирились с тем, что им придется отложить открытие фирмы еще на какое-то время. Но им трудно было смириться с тем, что бастионы их дружбы рухнули под натиском любви.
* * *Ночью у Насти, младшей сестренки Олега, случился приступ аппендицита. Мать была медсестрой, работала в хирургическом отделении, поэтому она практически не сомневалась в диагнозе. Девочку надо было срочно везти в больницу. Телефона в хибаре Фисенко не было, чтобы вызвать «Скорую помощь» надо было бежать три квартала до автомата, да и, то тот мог не работать. Олег предложил не тратить на это время, а сразу же везти Настю в больницу на своей машине. Мать согласилась, понимая, что нельзя терять ни минуты.
Олег распахнул задние двери «девятки», помог Насте поудобней устроиться, потом усадил рядом с ней мать. После этого он сел за руль и, прежде чем закрыть дверцу, оглянулся назад, потому что Настя ойкнула от боли. Грянул взрыв. Фисенко пришел в себя только в «неотложке».
– Что с мамой и Настеной? – пролепетал он, глядя на толстую тетку в белом халате. Она молча смахнула со щеки слезу. – Остановите! Я выйду! Мне надо к ним.
– Лежи! – Врачиха надавила на его грудь своей сильной рукой, и он опять провалился в небытие.
Фисенко снова пришел в себя уже в больничной палате. Попробовал встать – получилось. Преодолевая слабость в теле, он вышел из палаты. Была ночь, все спали, даже молоденькая медсестра дремала на своем посту, привалившись к стене. Олег зашел в туалет. Увидев свое отражение в небольшом зеркале над умывальником, он ужаснулся. Лицо было сплошняком в ссадинах. Внимательно осмотрев себя, он понял, что цел. Ни одного перелома. Только голова страшно гудела. Его рука нащупала в волосах коросту запекшейся крови. Мысль о матери и сестре током пронзила сотрясенный мозг. Олег разбудил медсестру и потребовал сказать, в какой палате лежат его родственницы. Девушка спросонья жутко перепугалась, а когда поняла, кто этот пациент, расплакалась. Фисенко вспомнил слезы на лице врача «неотложки».
– Они живы? Скажи, что мама и Настя живы! Они в реанимации, да?
Медсестра отрицательно мотнула головой. Он понял, он все понял и тут же рванул к выходу, прямо в больничной пижаме. Какие-то люди подхватили его под руки, вернули в палату. Сестричка сделала ему укол. Он заснул.
На следующий день к нему пришел следователь по особо важным делам горовской прокуратуры Пасько и стал задавать какие-то нелепые вопросы. Олег отвечал на них механически, преимущественно отрицательно:
– Нет, никто мне не угрожал. Моим родственникам и друзьям тоже никто не угрожал. А почему вы об этом спрашиваете? Что? Тачка Чиркова тоже взлетела на воздух? Что с Ванькой?
– Чирков жив. Его машина взорвалась, когда он из нее вышел.
– А других взрывов не было?
– За последние сутки – нет. А что, должны были? Вам что-то известно? – Следователь придвинулся поближе к больному.
В те годы машины частенько взрывались на улицах Горовска, да и других российских городов. Ни для кого не было секретом, что так разные бандитские группировки решали свои вопросы. То, что произошло с ним и его семьей прошлой ночью, казалось Олегу дикой случайностью. Своими вопросами следователь дал понять, что основная версия – версия о заказном убийстве. Фисенко был уверен, что это заблуждение, пока не услышал о втором взрыве. В голову ворвалась страшная догадка – неужели их заказал Костерин? Уже в следующий момент она показалась бредовой, но другого объяснения произошедшему он не находил. Следователь Пасько почувствовал, что Олег ему что-то не договаривает, и продолжал мучить вопросами до тех пор, пока за больного не вступился его лечащий врач.
Фисенко не задержался в больнице надолго, ведь ему надо было заниматься похоронами мамы и сестры. Других родственников в Горовске у них не было. Постельный режим, который рекомендовали Олегу врачи ввиду сотрясения мозга средней тяжести, он, естественно, не соблюдал. Сначала Фисенко отправился в морг. Тела сестры и матери настолько обгорели, что узнать их не было никакой возможности. Олег до боли закусил губу. Пришли мысли о несправедливости судьбы. Взрывное устройство предназначалась лично ему, а погибли они. Если бы у Насти не случился аппендицит, если бы ей все-таки вызвали «Скорую помощь», то все было бы иначе. Он сел бы утром в машину один и взорвался бы один, он лежал бы здесь, а мама с сестрой оплакивали его. Насте было всего тринадцать лет. А матери через два дня могло бы исполниться сорок четыре. Олег вспомнил, что она каждый раз, когда они ходили на могилу к отцу, говорила, что места там много, ей тоже хватит. Он раздражался, уверенный, что мать будет жить долго, до глубокой старости. И отец бы жил, если бы пять лет назад не попал по пьянке под машину...
Вернувшись из похоронного агентства, Фисенко застал около дома Ваньку Чиркова и Светку Иванову. Она бросилась к нему со слезами на глазах.
– Олежек, как я рада, что ты остался жив!
Он отстранился от нее, сухо сказав:
– Лучше бы я, а не они.
– Олег, ну зачем ты так? Вы могли бы все втроем сгореть, но бог тебя спас. Ты – счастливчик!
– Света, ты иди, мне с Иваном надо кое-что перетереть.
– Да, Светик, у нас тут серьезный мужской разговор намечается, – поддержал его Чирков. – Поняла?
Иванова мотнула головой, но продолжала стоять на месте. Приятели зашли в дом, оставив Светлану на улице. Олегу было в тот момент не до амуров. Ему надо было понять, что творится вокруг. Иван стал рассказывать свою историю. Выходило, что он просто родился в рубашке. «Девятка» взлетела на воздух, когда Чирков вышел из нее за сигаретами.
– А что, если за этим стоит Егор? – Иван первый озвучил догадку, которая уже вторые сутки не давала покоя и Олегу.
– Ты его видел?
– Я ему звонил. Родители сказали, что он уехал с Юлькой в областной центр на недельку. Что-то там к свадьбе прикупить.
– На машине?
– Ну естественно. А ты почему спрашиваешь?
– Вань, хоть режь меня, я не верю, что Костерин мог пойти на такое. Может, Егор тоже под прицелом? Просто ему повезло, что он свалил именно в это время из Горовска. Да, вдруг кто-то на нас троих охотится?
– Кто?
– Ну, не знаю, следак меня все про группировку Ворона спрашивал...
– Меня Пасько тоже о ней спрашивал. Но, Олег, разве у нас были терки с Вороном и его людьми?
– Нет, не было. Я так следователю и сказал. Вань, но ведь Егор был нашим другом...
– Вот именно был! Пока Юлька не взяла его в оборот.
– Погоди, так может, это все Юлькина работа? Вдруг Егор все-таки решил не изымать свою долю, а сэкономить на свадьбе?
– Нет, баба на такое не способна. А Костерин... Ты помнишь, как мы в последний раз пообщались? Похоже было на то, что он решил к нам прислушаться?
– Да, ты прав. Ни наша дружба, ни перспективы совместного бизнеса не выдержали конкуренции с фотомоделью. Но зачем ему нас устранять?
– Олег, скажи, ты на самом деле не догоняешь? – деловито осведомился Иван.
– Ты хочешь сказать, он решил нас убрать, нашими деньгами завладеть и единолично открыть СТО? – спросил Фисенко и испугался собственных слов.