Инна захохотала, но тут же оборвала смех, прислушиваясь к тому, что происходило в комнате.
– Кажется, дети проснулись? – прошептала она.
– Тебе послышалось, тихо. Когда Сашка проснется, он первым делом закричит. Это у нас такой обычай. Ему сразу становится одиноко.
– А моя плачет, если увидит, что в комнате никого нет, – вздохнула Инна. – Нет, спят. Не хотела бы я, чтобы моя дочь когда-нибудь узнала, чем я зарабатывала на жизнь в молодости…
– Может, она поймет тебя лучше, чем твоя мать, – возразила Лена. – Ну, ты не обижаешься больше на меня? Конечно, пока я буду здесь жить, все для тебя сделаю. Хоть неделю с твоей девочкой понянчусь. И квартиру вылижу, и если что постирать надо, сразу говори… А для начала надо позвонить Мухамеду. Он просил, чтобы я дала ему знать, где остановилась. Предлагал у него, но я отказалась.
– Еще ты у Мухамеда какого-то не останавливалась! – одобрила Инна. – Ну, звони, вот телефон, можешь и матери в Питер позвонить. Не стесняйся! А я пойду приму ванну. Честно говоря, с ног валюсь, ведь не спала ночью, работала…
– По тебе не видно! – восхитилась Лена.
– Пока возраст позволяет… – И та вышла из кухни, прикрыв за собою дверь.
Глава 3
Вместо Мухамеда Лене ответил какой-то другой араб, не знавший по-русски ни слова. Она промучилась с ним пять минут, на разные лады произнося, что ей нужен Мухамед, да, Мухамед, Мухамед! Он что-то отвечал ей, сыпал словами, а она все больше злилась и готова была выдать ему единственную арабскую фразу, которую выучила когда-то: «Тфи алла!», что в переводе означало: «Будь ты проклят!»
Мухамед наконец подошел к телефону. Лена к тому времени взмокла от злости и сразу набросилась на него:
– Это ты?! Какого черта не подходил?! Кто это со мной говорил?
С Мухамедом они были довольно хорошо знакомы, он часто навещал их с Арифом на той первой квартире в Текстильщиках, но Лена никогда не разговаривала с ним в подобном тоне. Он, казалось, сильно удивился, а потом обрадовался:
– Леночка приехала! Я так рад тебя слышать! Как твое здоровье? Как Самир?
Самир – это было арабское имя Сашки. Так называл его Ариф, все его друзья и родственники, но для самой Лены он всегда был только Сашей.
– Сашка нормально, – холодно ответила она, уже немного успокоившись. – Здоров, очень вырос. Ты его не узнаешь, когда увидишь.
«В конце концов, чем передо мной виноват Мухамед? – спросила она себя. – Симпатичный парень, вежливый, образованный и всегда прекрасно ко мне относился». А тот оправдывался:
– С тобой говорил Исса, брат Абдуллы. Помнишь Абдуллу?
– Конечно, в общаге были соседями, – нервно ответила Лена.
– Абдулла еще в Москве. Работает в «Аль-Кодс», – неторопливо просвещал ее Мухамед.
– Что такое «Аль-Кодс»?
– Арабская газета на русском языке. Хочешь поговорить с Абдуллой?
– Как, и Абдулла у тебя?
– Да, он передает тебе привет! А Исса только что приехал из Сирии, он еще совсем не говорит по-русски, так что прости…
– Какая разница… – нетерпеливо ответила она. – Передай привет Абдулле, но говорить я хочу с тобой, а не с ним. Я здесь с ребенком. Ты звонил в посольство? Когда я смогу получить деньги и билеты?
– Сейчас-сейчас… – забормотал Мухамед. – Вот! Есть ручка и бумага? Запиши телефон посольства… И адрес.
– Так ты туда не звонил?
– Они мне все равно ничего не скажут, – оправдывался Мухамед. – Ведь деньги придут на твою фамилию. Значит, ты сама должна туда приехать и спросить их. Возьми документы какие-нибудь.
– А если ничего еще не пришло?
– Нет, должно было прийти.
– Когда Ариф прислал тебе факс?
– Недавно. Три недели назад.
– И ты думаешь, деньги уже здесь?
– Лена, я не знаю.
О, она отлично изучила этот тон – мягкий и убедительный. За подобным тоном у Арифа всегда скрывалось желание отвязаться от собеседника, скинуть с себя ответственность, отказаться помогать… Так он говорил, когда Лена начинала ему надоедать вопросами и просьбами сказать правду. Этот тон до того напомнил ей Арифа, что тот как живой встал у нее перед глазами. Она прикусила губу и сделала еще одну попытку:
– А ты не мог бы пойти туда со мной?
– Лена, там сидит секретарь, ты сразу его найдешь. Он хорошо говорит по-русски, у тебя не будет проблем. Только захвати документы.
– Замечательно… – вздохнула она. – Давай адрес и телефон.
Когда все было записано, Мухамед снова пустился в традиционные расспросы о здоровье матери Лены, бабушки Лены, о знакомых… Она знала, что никто не любит так подолгу болтать по телефону, как арабы, и отвечала коротко, встречных вопросов не задавала, хотя это уже было довольно невежливо. Но об одной вещи она все-таки спросила, когда Мухамед немного угомонился:
– Скажи, этот Исса… Он ведь только что вернулся из Дамаска? Он там видел Арифа?
– Сейчас спрошу.
Он положил трубку рядом с телефоном, и она услышала, как заговорили по-арабски – громко и возбужденно. Через пару минут Мухамед снова обратился к ней:
– Лена? Он его не видел. Они не знакомы. Абдулла говорит, что ты должна обязательно приехать к нам в гости.
– Да? – разочарованно спросила она. – Спасибо, зайду как-нибудь… Но я ведь приехала ненадолго.
«Вот и проговорилась, – одернула она себя. – Если бы ты собиралась ехать в Сирию, то не сказала бы так. Он поймет, что решила взять денежки и слинять! Дура!» Но Мухамед, казалось, ничего не понял. Он только настойчиво повторил:
– Ты обязательно должна приехать! Мы ведь с тобой родственники!
– А что, – поинтересовалась она, – Абдулла с братом сейчас живут у тебя?
– Что ты! – обиделся Мухамед. – Абдулле редакция снимает двухкомнатную квартиру на «Университете». Исса тоже там живет.
Она услышала в трубке знакомый голос Абдуллы – тот что-то говорил по-арабски. Мухамед коротко ответил ему и обратился к Лене:
– Скажи, где ты остановилась?
– Сейчас… – Она продиктовала ему адрес Инны. – И телефон запиши на всякий случай. Ой, Мухамед, если бы ты знал, как я намучилась с ребенком за этот год… Неужели нельзя что-то узнать об Арифе? Никто его там не встречал? Ведь он давно уже вернулся в Дамаск… Ты не мог бы узнать у знакомых?
– Конечно, постараюсь! – заверил ее Мухамед. – Но что ты переживаешь, Лена, ведь все хорошо, он прислал деньги. Приедешь, и он сам все тебе расскажет.
– Да, теперь все хорошо… – вздохнула она. – Ладно, спасибо тебе. Буду звонить в посольство.
– Я тебе советую лучше съездить туда, по телефону много не узнаешь.
– Почему?
– Ведь дело касается денег.
– А, ясно… Сегодня же и поеду.
– Да не торопись, отдохни… Приезжай к нам с Самиром… Я ему приготовил подарок.
– Спасибо… Ему давно никто ничего не дарил, – призналась Лена. – Как-то не до этого было.
– Бедный ребенок… – протянул Мухамед. – На кого он стал похож, Лена? Такой красивый, как ты?
– Как Ариф, – усмехнулась она. – Ничего себе, красивый. Любит блондинок.
Мухамед захохотал:
– Такой маленький любит блондинок?! Сколько ему теперь?
– Три года.
В кухню вошла Инна. На голову она накрутила розовое полотенце, халат на груди придерживала рукой – не успела завязать. Она вопросительно подняла подбородок, словно интересуясь, кому звонит Лена. Та губами изобразила имя «Мухамед», и Инна поняла. Присела за стол и стала лениво перетирать полотенцем волосы, сонно глядя на Лену.
– Ну ладно, – сказала та, прерывая какой-то бесконечный рассказ. – Мы ведь увидимся, тогда обо всем поговорим.
– Так у кого ты живешь? – спросил он.
«До чего все арабы любопытны… – подумала она. – Прямо национальная особенность!» А вслух сказала:
– У подруги, мы вместе учились.
– Я ее знаю?
– Не знаешь.
Инна внимательно посмотрела на нее и сказала очень громко:
– Скажи этому типу, что я его ненавижу заранее.
Та испуганно замахала рукой и сказала в трубку:
– Мухамед, я звоню в посольство.
– Вечером сообщи, как поговорила, – попросил он. – Ты будешь дома?
– Да-да, пока.
Она бросила трубку и злобно сказала:
– Я отвыкла от этих арабских штучек!
– А что такое?
– Любят поболтать обо всем на свете, только не о том, что важно для тебя… Помощи не дождешься, а вот на добрые советы они все щедры!
– Я бы с удовольствием поговорила с этим типом сама, – небрежно заметила Инна. Она скинула мокрое полотенце прямо на пол и отбросила его подальше босой ногой. Видно было, что она очень устала и с трудом держит глаза открытыми. Зевнула, поморгала загнутыми ресницами (блондинка она была настоящая, но ресницы и брови у нее тем не менее были черными) и посоветовала: – Давай-ка ляжем спать…. После что-нибудь придумаем…
– Нет, ты иди, а я не могу, – засуетилась Лена, копаясь в потрепанной записной книжке. – Теперь звоню в посольство, потом поеду туда… Господи, только бы деньги пришли!
– Куда торопиться… – возразила Инна с чисто восточным спокойствием (оно нередко в ней просыпалось, несмотря на взрывной темперамент). – Страшно на тебя смотреть! Под глазами круги, вид загнанный, будто три дня не спала… Сперва приди в себя, потом поезжай…