- Прах, я могу ведь забрать? - злость отступала, ведь епископ был не виновен в смерти Карла, вина была целиком на мне. Это на себя я должен злиться больше всего, ведь и в том, что гнездо появилось в городе и то, что погибло столько бойцов, вина была целиком на мне. Я мог наплевать на последствия и отказаться назначить "сынка" герцога своим заместителем, ведь это был далеко не первый раз за нашу многолетнюю вражду, чтобы герцог подкидывал мне гадости. Несколько вызовов к королю, несколько потраченных на споры дней, стоили того, чтобы не потерять бойцов сейчас.
- Да, конечно, - епископ кивнул монаху и тот подошёл ближе. - Естар, проследи, чтобы все урны с прахами были доставлены к его светлости.
Монах склонился в поклоне и вернулся на своё место.
- Я понимаю вас граф, - голос епископа был печален, - но по другому я поступить не мог.
- Я вас и не осуждаю, ваше преосвященство, - я перекрестился на крест, над дверью дома, - во всём только моя вина.
- Во всём воля божья, - епископ твёрдо посмотрел мне в глаза. - Вы сделали благое дело, очистили город от нечисти, поэтому не кори себя в этом, ты сам едва двигаешься.
- Но я жив, а Карл нет, вот в чём разница! - я едва не перешёл на крик, в последний момент остановил рвущейся наружу крик.
- Господин граф! - епископ посмотрел на меня ещё строже. - Никто! Я повторяю, никто вас не осудит за то, что произошло! Уничтожить двадцать пять тварей, такими малыми силами, такого никогда не было.
- Мне от этого не легче, - я опустил голову, на душе было ужасное опустошение, которое до разговора с епископом глухо терзало меня изнутри.
- Вам нужно поговорить с архиепископом, - епископ Енский коснулся моей руки, - его высокопреосвященство знает вас лучше, возможно он сможет подобрать нужные слова. Вы не слышите сейчас меня.
- Возможно, - я слегка склонил голову перед ним, - мне пожалуй пора.
- До встречи ваша светлость, - епископ заторопился к ожидающей его карете.
- Назад, - бросил я кучеру, возвращаясь в свою карету. Терзающие меня мысли были вытеснены дорогой насущными проблемами, нужно было решить, что делать дальше. - "Нужно оставить часть ребят, чтобы проследили за обстановкой в городе, а также послать в остальные графства предупреждения о возможном появлении матриарха", - я скользнул взглядом по помелькавшим мимо домам и улочкам.
- "Жана направлю сюда, пусть уже привыкает к осёдлой жизни, - мысли вернулись к службе, - а эту тварь я перед отъездом уберу, не смотря ни на какие последствия. Если герцогу и королю хочется, чтобы он сидел на тёпленьком месте, то пусть ищут другую службу, в Ордене ему не место".
Я направлялся к дому Люка, он же и притащил меня сюда, едва узнав, что я ранен. Подъезжая, я увидел, что возле ворот царить странное оживление. Слуги Люка не пускали во двор карету с баронской короной, что естественно не нравилось её хозяину.
- Какие-то проблемы? - я открыл дверцу и задал вопрос в зашторенное окошко. Дворецкие Люка облегчённо вздохнули.
- Я хотела бы видеть его светлость, - раздался женский голос, с очень недовольными нотками.
- Какую из них? - после двух тяжёлых поездок, моё настроение давно издохло, и сейчас мне было не до романтических сантиментов, - и не мешало бы вам миледи показать своё лицо, вас разве не учили приличным манерам?
- Да как вы смеете! - шторка в окошке кареты напротив, была гневно откинута, и я встретился взглядом с молодой девушкой, лицо которой пылало красным. Правда, длилось это не долго, ей хватило всего одного взгляда на моё перетянутое повязками тело.
- Прошу простить меня ваша светлость, - девушка быстро взяла в себя в руки, и склонила голову, - я не знала, с кем разговариваю.
- Учтите это впредь, - отрезал я.
- Вперёд, - приказал я кучеру, закрывая дверцу. Дворецкие быстро раскрыли створки ворот.
- Ваша светлость, - я увидел, как девушка быстро вышла из своей кареты, теряя всю недавнюю спесь, - могу я увидеть графа Эсток?
- По-видимому, вы баронесса Стаская? - догадался я, - кто бы ещё, мог так упорно ломиться в дом Люка.
- Да, ваша светлость, - шея и уши девушки мгновенно заалели.
- Проведу вас, пусть этот повеса помучается, - я решил сделать маленькую каверзу, так как всегда не одобрял распутный образ жизни друга. Нельзя прелюбодействовать в таких количествах и так беспорядочно, было моё стойкое убеждение, ведь это нарушало заповедь Господа.
Не слушая горячих благодарностей девушки, я поддерживаемый слугами, направился в дом, девушка пошла рядом. Едва мы вошли, как на лестнице, ведущей на второй этаж, я заметил хозяина.
- Люк, к тебе гости, - крикнул я, не давая ему возможности скрыться, так как баронесса его пока не заметила.
Я даже со своего места расслышал, как тот горестно вздохнул, спускаясь нам на встречу.
- Спасибо Ромуальд, я при случае отблагодарю тебя, - в его голосе было недовольство моим поступком.
- Не сомневаюсь, но мне плевать, - я направился в молельную комнату, помолиться за душу Карла и стальных бойцов. До моего слуха сразу же донеслись звуки ссоры, которую устроили за моей спиной эти двое. Как я понял из обрывков фраз, Люк после вчерашней ночи позабыл всё, что обещал баронессе до неё.
Видимо мои молитвы о скорейшем выздоровлении, чтобы приступить к обязанностям, были услышаны Господом, так уже утром следующего дня, раны перестали болеть с такой силой, что раньше. Терпеливо дождавшись, когда лекарь закончит перевязку, я самостоятельно оделся, отпустив слуг, и не приняв их поддержки, медленно направился в зал, где мы завтракали.
- "Шутка не удалась", - я недовольно нахмурился, заметив за столом по-утреннему одетую баронессу, щебечущую с Люком. Его светлость же выглядел в точности как кот, который украл на кухне целый горшок сметаны.
- Доброе утро ваша светлость, - девушка быстро привстала и сделала книксен.
- Привет Ромуальд, - Люк махнул рукой мне, предлагая присоединиться к ним.
Я молча сел на ближайший стул, слуги быстро сервировали мне место. Я положил салфетку себе на колени, и игнорируя набычившегося Люка и побледневшую баронессу, напал на яичницу с беконом.
- Ой, ой, какие мы непримиримые, - Люк быстро понял причину моего недовольства, - у тебя есть семья Ромуальд, а я свободный как птица.
- Не собираюсь обсуждать это в присутствии дамы, - я запил завтрак вином, и поднялся на ноги, - нам надо поговорить.
- Это не потерпит? - он недовольно скривился.
- Дело касается Вагнера, - я направился к молельне.
- Хорошо, иду, - граф поднялся вслед за мной, демонстративно поцеловал баронессу, явно мстя мне за испорченный завтрак, и подражая голосу мальчика из церковного хора, пропел. - О, великая карающая Длань Господа.
Баронесса не сдержалась и прыснула в платочек.
- "Когда уже повзрослеет", - к подобным шуткам Люка я был привычен. Правда если бы я не стоял с ним спиной к спине во время битвы с мятежными баронами, и не бился бы вместе со степняками на южной границе королевства, то по-прежнему воспринимал бы его как вся остальная знать - задиристым, наглым повесой. Этот образ настолько приклеился к нему, что только избранные знали его настоящую суть, те, кто хоть раз сражался с ним рядом.
- Я смещу его перед отъездом, Люк, поэтому прошу тебя присмотреть за Орденом, пока не приедет мой заместитель, - я перекрестился, стоя на коленях.
- У тебя будут неприятности, - дурашливое настроение мгновенно слетело с друга, - герцог этого тебе не простит.
- Плевать я на него хотел, - я поднялся на ноги, отстранив его руку, - спасибо, я знал, что могу на тебя рассчитывать.
- Но...
- Люк, Карл погиб, как погибли остальные ребята, - я посмотрел на него и он отпрянул под моим взглядом, - я не забуду этого.
- Надеюсь хоть ненадолго? У меня дела в столице, - Люк постарался быстро сменить тему, - хочу проведать графиню Рестор.
- Л-ю-к! - едва не застонал я.
- Это не то, о чём ты подумал, - самодовольно хмыкнул он, - она обратилась ко мне за помощью, по одному щекотливому делу.
- Угу, я мгновенно поверил в твою бескорыстную помощь, особенно учитывая то, что её муж старше её на пятнадцать лет и жуткий скряга, - я удивился тому, как ему удалось переключить меня на его похождения.
Люк засмеялся, но хитро подмигивая при этом, проводил меня до двери комнаты.
- За попустительство на службе, приведшее к гибели вверенных ему людей, а также за смерть вверенных Ордену прихожан, барон Вагнер с позором отстраняется с должности заместителя главы Ордена паладинов. Также он приговаривается к денежному штрафу в размере одного золотого на каждого погибшего паладина, - мои чеканные слова словно вбивали в землю стоящего передо мной барона. Крепкое молодое тело, резко контрастировало с начавшим стареть от постоянного пьянства лицом. Если барон в начале моей речи ещё пытался что-то сказать, то с каждым следующим моим словом и полным безразличием к его присутствию, всё больше сдувался.