— Вы ведь еще молоды, родите нам с Павликом сестричку, себе утешение, нам радость. И комнатка моя не будет пустовать.
Кстати, о комнатке. Предки давно откладывают деньги на собственный домик. До успеха еще не близко, да и доступный вариант расположен далековато за городом. А тут у нее на карточке столько, что проблема решается без напряжения. Прекрасно, завтра с утра займется. Помнится, через два квартала от их района как раз достроили несколько симпатичных особнячков с уютными участками, обнесенными кружевными заборчиками. От них даже ближе до той остановки, с которой предки убывают по утрам на работу.
А в школе она скажет, что ее пригласили в гуманитарную гимназию с преподаванием на эсперанто.
Глава 3. Высадка
— Стажер Теплякова! К осмотру!
Варя открепилась от привязных ремней и встала с сидения. Десантный отсек атмосферного бота — не самое просторное помещение, к тому же заполненное экипированными, как и она, в противопульную броню нехилыми «хлопцами», расположившимися на обеих продольных лавках.
Сержант, стоя по другую сторону комингса, осмотрел пластины панциря, крепления шлема, проверил давление в кислородном баллоне, нож, ракетницу, карабин, резервуары для воды и питательной пасты.
— Стажер Теплякова! В штурманскую рубку. Капрал Бенц! К осмотру!
Обычная процедура перед делом. Их кораблик скрадывает контрабандиста, следующего на Бурму с грузом рабынь. Варя знает, поскольку сама «вычисляла» его по скудным косвенным данным. Правда, информация в штаб патруля поступила не от нее, а из криминалистических служб Федерации, но это уже работа Ретты. Ее роль — курсант Училища офицеров Патрульного Флота, находящийся на стажировке. Для всех на корабле она — девочка для битья по кличке Барби.
Битья, правда, никакого не было. Строгостей и придирок — сколько угодно. Но после пары операций, в которых она успела поучаствовать, и они прекратились. Осталась только обидное кукольное прозвище. Навязчивое внимание членов экипажа слегка раздражало. Все-таки выглядела она на все семнадцать, поскольку подростковую худобу удачно маскировала бельем, специально снабженным подушечками в нужных местах.
На голопроекторе в штурманской было четко видно, как синее пятнышко контрабандиста с хрестоматийной точностью погасило скорость, вошло в атмосферу, и приступило к предпосадочному маневру.
— Южный материк, зугрельское княжество Прай. Граница сухой степи и полупустыни. Овцеводческий район. — Успела отметить Варя перед тем, как вернуться в десантный отсек. Осмотр бойцов перед десантированием уже завершился, и ее отправили обратно на место согласно штатному расписанию, с которого согнали, чтобы освободить толику пространства в тесном отсеке на время, пока там священнодействует сержант.
Посадка прошла энергично, откинулся люк-трап, и десантники высыпали на ровную как стол поверхность, пропеченную лучами жаркого местного солнца. Чтобы окружить корабль контрабандистов пришлось пробежаться. При радиусе оцепления в сто пятьдесят метров длина полуокружности почти полкилометра. И именно эта дистанция выпала Варе, замыкающей левой колонны. Залегла, разбросила шнуры окапывателя, отпалила и скатилась в лежачий окопчик, образованный действием направленного взрыва. Сосед слева проделал все одновременно с ней.
— Ха, забегали.
Люди, вышедшие было из окруженного корабля, поспешно забираются обратно. Думают, что смогут улететь. Дудки, Коста и Вакс уже забросили в дюзы слопсы пиропатронов, а в проем люка проникла досмотровая группа и по связи прекрасно слышно, что капитан об этом оповещен. Люк так и остается открытым, а четверка внешнего прикрытия докладывает, что в селении, расположенном в километре к востоку, резко возросла активность. В проекции, созданной на стекле шлема затылочной камерой, видна орда всадников, разворачивающихся для фронтальной атаки. Вообще-то выкашивать огнем толпу аборигенов — это не дело. С контрабандистами цацкаться они не станут, но местное население трогать нельзя. Что же предпримет командир?
— С севера подходит подразделение стражи правительницы. Действуем совместно. — Доносится по связи.
Точно, серое тело глайдера стремительно замедляется, снижаясь, скользит над самой землей, почти пригибая негустую траву, и из его кормового люка прямо на ходу выпрыгивают бойцы. Кувыркнувшись по поверхности, встают на ноги, формируя цепь между кораблями и набирающей скорость кавалерийской лавой. Но винтовки у них за спинами, а в руках что-то совсем другое. Неужели парализаторы?
Все намного проще. Навстречу конникам вылетают сети, все смешивается, теряет скорость. Отдельных, прорвавшихся всадников валят какими-то веревками, или, вспрыгивая на скаку к ним за спины и просто выбрасывая из седел. Но один все-таки прорвался и мчится прямо на Варю. Она выскакивает из стрелковой ячейки и бежит навстречу. Лошадь шарахается, клинок перехватывается прикладом, а с другой стороны капрал Бенц выдергивает джигита из седла, чуть не отрывая ему ногу.
Бурмийские стражники экипированы не хуже, чем десантное подразделение патруля. И с учетом местного колорита. Удобные бронники, компактные многоцелевые винтовки, а уж выучка… Выпутывают из сетей свою добычу, разоружают и отправляют обратно в поселок. Травмированных оставляют. Ага, какие-то босоногие создания уже устанавливают шатер и таскают в него из глайдера всякие причиндалы. Операционный стол и бестеневая лампа. Ясно, разворачивается полевой госпиталь. Кажется, это тот случай, когда она может попытаться легализоваться здесь.
Короткий сигнал командиру корабля. Он в курсе, что она не просто патрульный.
— Внутреннее оцепление снимается с боевого дежурства без замены, — доносится команда сержанта буквально через минуту. Все нормально. Встала и пошла к просторному тканевому сооружению, где местные медики собираются оказывать помощь упавшим с лошадей лихим наездникам. Собственно, вся их четверка туда потянулась
Под полотняным навесом — открылком — какая прелесть! На деревянной табуретке оцинкованный бачок с краником. В каком же старинном фильме встречала она такую картинку? Правда, стопка пластиковых стаканчиков портит антураж, но родниковая прохлада воды искупает это отступление от совершенства. Шлем долой, и восторг полноценных глотков. Как же было жарко! Адреналин уходит, руки вянут.
А парни заметно бодрее. Вот Бенц и Коста заносят носилки, на которых всхлипывает раненый. Подросток в окровавленном фартуке с выпученными глазами стоит на четвереньках и… Нет, сдержался. Стиснул зубы, сделал несколько плавных вдохов, сменил передник и нырнул обратно. Жизнь кипит, и Варя возвращается к реалу, Да, нить клинка, со свистом идущего прямо на твою переносицу…, кажется, к этому она была не вполне готова. Хотя знает, что шлем бы ее уберег.
Цепочка мужчин в наручниках из разбойничьего корабля переходит на патрульное судно. Второй пилот со штурманским помощником и пара ребят от механиков — отгонная команда — забираются в захваченного контрабандиста. Варя фиксирует действия по подготовке патрульного корабля к старту, соображая, как натуральней мотивировать «отставание» от своих. Сон или обморок? Фигня! Белые нитки!
Сбросив панцирь, надевает на себя висящий у входа медицинский балахон, маску, шапочку. Вакс, глядит на это с тихим изумлением, потом складывает ее амуницию в брезентовый мешок и тащит туда, куда собираются остальные десантники. Скорее всего, он понял ее намерение остаться и подыграл рефлекторно, просто из чувства товарищества. Она уже замечала, как эти ребята иногда каким-то звериным чутьем просекают, в чем фишка, и экспромтом проделывают такое, что не получилось бы ни после репетиции, ни в результате самого исчерпывающего инструктажа. Вообще народ в патруле специфический, душевный, что ли. Это не сразу видно, и неявно выражено, но после третьего совместного дела прозреваешь.
Нырнув в приемный покой, она тут же об этом горько пожалела. Запах крови, торчащие как напоказ кости. Но деваться некуда. Подавала и относила, держала и тянула. Остальные участники процесса были подготовлены лучше, и предоперационная обработка шла своим чередом. Одежда разрезана, грязь смыта, что-то выбрито, где-то продезинфицировано и перевязано. Пациенты один за другим перемещались в операционную. Варю вскоре отправили в другое помещение. Здесь раненые отходили от наркоза, и надо было не давать им выдернуть иглы капельниц.
Наконец из операционной выходит хирург — девушка несущественного роста и незначительной комплекции. Двое ребят стягивают с ее рук перчатки, сзади подставляется табуретка, а прямо к губам подносится стакан воды.
— Медикусы здесь в почете. — Первая мысль. — И помогают им толково. — Мнение об этой планете, как о мире мрачного средневековья, уже померкшее после высадки стражников, бледнеет еще сильнее.