— Ага! Веселая такая перспектива складывается! Любил бы меня наездами, а основное время жил с молоденькой женой и ребеночком. Его сердце разрывалось бы между нами, а мое сердце истекало бы кровью от ревности. Кому было бы счастье? Никому.
— А так кому счастье? — спросила Ася.
— Не мне, — согласилась Яна, размазывая слезы. — Но он очень любит ребенка, да и жену свою. Никто не рвет на части.
— Понятно! Ты, как всегда, пожертвовала собой! — воскликнула Ася.
— Женщины разные… да, я не способна вытаскивать разными способами мужчину из-под другой женщины и отрывать его от его детей! А кто-то может, — сказала Цветкова.
— А счастливы-то бывают как раз те, кто способен по трупам…
— Ну и пусть у них будет их «трупное счастье», когда-нибудь они совершат ошибку и отравятся своим трупным ядом, — отметила Яна. — В жизни все возвращается, кому-то скоро, кому-то через десятилетия. Но возвращается всегда… А я лучше буду одинокая, несчастная дура со спокойной совестью. Чего там говорить!
Ася внимательно посмотрела на подругу:
— Я тоже такая! — И обняла Яну. — Крепись!
— Два года! Долгих два года, Ася! И ни капли не легче… что же это такое?
— Любовь это настоящая, подруга… То, что не каждому дается. А предавать любовь нельзя, это святое. А вы с Карлом оба хороши, но он больше виноват.
— Не надо, Ася. Я не знаю, чего вдруг расплакалась, что на меня нашло? Сотрясения мозга бесследно не проходят. Все! Больше не буду! — Яна вытерла слезы и улыбнулась. — Как же нам повезло, любимая ты моя подруга! Мы живы, и мы вместе!
И подруги обнялись, каждая подумав о своем.
Глава 5
— Я, конечно, все понимаю, гражданка Цветкова, и когда отпускала вас на свадьбу, сказала, что вы вернетесь в больницу… — качала головой лечащий врач Киселева Елена Вячеславовна. — Но я не говорила вам, что вернуться в больницу вы должны с новой травмой, и опять-таки головы, да еще подружку прихватить и половину отделения женской травмы заполнить.
— Это получилось спонтанно, — ответила Яна.
— Ага! Сама спонтанность! Фейерверк неприятностей!
— Чего вы на меня кричите? — не поняла Цветкова.
— Это я для профилактики! Теперь лежите и не шевелитесь. А где, кстати, ваша юридически подкованная подружка?
— Ей кто-то позвонил. Она вышла из палаты.
— Чертова мобильная связь, отбирать бы у вас телефоны, как у зэков, тогда лечебный процесс пошел бы на «ура!», — сказала Елена Вячеславовна и ушла.
«Не удовлетворенная жизнью, — сразу же подумала Яна. — Как же это видно по женщинам, кого любят, а кого нет. Неужели и я такая же злобная фурия? Или скоро стану такой и буду набрасываться на людей?»
Пока Яна размышляла о бренности женского существования, вернулась Ася, и выглядела она ужасно. Бледная-бледная, с дрожащими губами и каким-то отчаянным взглядом.
— Ася, что случилось? — сразу же отреагировала Яна. — Ты себя плохо чувствуешь?
— Нет, вернее, да… Как тут себя будешь чувствовать? Помнишь Алку Пермякову?
— Конечно, помню. Всегда была безбашенной, — ответила Яна.
— Ой, не говори сейчас про нее плохо, сейчас нельзя.
— Чего так? — не поняла Цветкова.
— Умерла она. Мне ее парень позвонил. Завтра похороны.
— Как умерла? — ахнула Яна. — Как же так? Она же наша ровесница! Такая молодая! Что случилось-то?
— Она с какими-то байкерами связалась, вот и разбилась. Ее парень Иван так бессвязно говорил. Позвал вот на похороны. Слушай, я сама не верю. Алка была такой «зажигалкой». Но она, конечно, и выпивала, и курила, и, может, кое-что еще… Но никто не заслужил так рано погибнуть, — разволновалась Ася.
— Пошли на обед, а потом зайдем к Елене Вячеславовне, поговорить надо.
Когда подруги сели за дешевый пластиковый стол в больничной столовой, Ася уставилась на поднос.
— Разве же это обед? — спросила она.
— Суп гороховый, капуста тушеная и такая маленькая тефтелька. Ну и компот!
— Даже не сладкий. Где кофе? — капризничала Ася.
— Люсю сейчас еще хуже кормят, надеюсь. Столько девчонок покалечила! — ответила Яна, с кислой миной жуя тефтельку.
Складывалось ощущение, что мяса в ней не было, а вот из чего она была сделана, оставалось непонятно. По крайней мере, у Яны по этому поводу не было ни одной мысли.
— Какой тебе кофе? Это вредно для здоровья!
— Для здоровья вредна такая жратва! — не согласилась Ася.
— Выйдем завтра и это… Поедим, мы же на похороны, ну а следом поминки, — задумалась Цветкова. — Что я говорю? Какое кощунство! А кушать-то и правда хочется. Позвони своему студенту, пусть еды принесет и термос с черным кофе! Я имею в виду твоего Шурика, — сказала Яна.
— Он не студент, он работает.
— Кем и где? — не унималась Цветкова.
— Ну… руками работает, головой работает, — смутилась Ася.
— И еще, видимо, кое-чем тоже работает.
— Яна! Ну как без этого? Мне хорошо с ним, это правда.
— Ладно, я рада, что тебе хорошо. Пошли, пожалуй, порадуем нашего доктора.
— Ну что, невесты? Чего вид такой невеселый? — спросила их Елена Вячеславовна.
— Как-то не очень хорошо вы кормите пациентов, — начала о своем Ася.
— Я кормежкой не заведую! Я вас лечу, а вы мне мешаете! А все претензии тем, кто по сто рублей выделяет в день на питание больного. Так чего вам еще надо?
— Нам бы уйти из отделения завтра вечером, — отвела глаза Яна.
— Я не ослышалась? Снова торжество? Надеюсь, не свадьба?
— На этот раз похороны, — вздохнула Ася.
— О господи! Что случилось?
— Умерла одна наша знакомая, мы должны проводить ее в последний путь…
Елена Вячеславовна с таким выражением посмотрела на них, словно хотела сказать: «Да вы сами-то одной ногой уже там… А еще кого-то провожать надумали», но вслух произнесла:
— Нет, ну если в последний путь, то… ладно! Но только туда и обратно! И без сюрпризов! Хватит подрывать авторитет нашей больницы.
— Хватит нас пугать! Мы можем уйти хоть сию секунду, под расписку. Мы здесь не в тюрьме! — напомнила ей Яна.
— Только из-за вас полиция все время ходит! — возразила доктор.
— Не из-за нас, а к нам, — поправила ее Яна, понимая, что доктор имеет в виду Виталия Николаевича.
Яна с Асей вернулись в палату, и Ася заворковала по телефону со своим Шуриком.
— Он долго сопротивлялся, но все же поможет нам, мой любимый Сашка! — мурлыкала она.
— Не узнаю тебя… «мой любимый Сашка», — передразнила ее Яна.
— Влюбленный человек резко меняется, а я сейчас отношусь именно к этой категории. И потом, кого нам еще просить? Не Виталия Николаевича же ввязывать непонятно во что. Саша завтра принесет нам темную одежду, надо же в подобающем виде идти на кладбище, и довезет до нужного места.
— У него машина? — уточнила Цветкова.
— Нет, он не водит, но возьмет такси.
— Просто супермен! — хихикнула Яна.
— Тебе он понравится, вот увидишь, — не сдавалась Ася.
— Уже нравится, раз ты за него горой! — согласилась Яна.
На ужин они не пошли — хватило обеда, мужественно выдержали уколы и капельницы и дождались следующего дня.
Каждый день в больнице абсолютно походил на предыдущий. Этакий день сурка, поэтому появление Александра внесло некоторое разнообразие в их больничный быт. Яна впервые видела Сашу так близко и без толпы беснующихся людей, но почему-то впечатление от него не менялось. Те же хитрые глазки-маслинки и симпатичные пухлые губки.
«Проходимец», — почему-то подумала Яна и тряхнула головой, отбрасывая дурные мысли.
— Еще раз познакомьтесь! Это Саша, это Яна. — Ася сияла словно начищенный медный таз.
— Да я помню! Ты была звездой вечера! — заявил Александр.
— Не хватало только песни «Я иду в армию», раз уж на мне при взрыве оказалась защита, — ответила Яна.
Это заявление вызвало у Шурика приступ смеха, словно у подростка.
— Главное, что ты спасла мою Асечку, — сказал он и принялся целовать подругу в щечку.
Ася таяла на глазах, а Яна гнала от себя мысли, что все, что делает Саша, сквозит какой-то наигранностью и неискренностью.
«Да нет, не может быть. Почему Ася не может ему нравиться по-настоящему? Ну и что, что она постарше. Она очень хорошо выглядит и заслуживает счастья. Будет здорово, если мне только кажется, что Саша ее не любит, а просто пристроился! Я очень надеюсь, что ошибаюсь».
— Я привез все, что ты просила, дорогая. Термос с кофе, две пиццы и темную одежду! — сказал Саша.
— Спасибо, дорогой! — кинулась к нему на шею Ася, победоносно смотря на подругу, словно говоря ей: «Вот видишь… А ты намекала, что он иждивенец! А он вот сам все купил! Все выполнил! Позаботился!»
Яна закатила глаза. «Молодец мальчик, возьми с полки пирожок».