Антон покачал головой. Единственным вопросом, который он мог бы задать, был: «Что вам от меня нужно?» – но на него граф так или иначе ответит и сам.
– Пока все, – сказал Самарин, – но думаю, вопросы еще появятся.
– Всенепременно, – подтвердил Николай Иванович. – Осмелюсь предположить, что их у вас будет немало. Итак, ваша супруга, Самарина Ольга Алексеевна, пропала двадцать девятого августа две тысячи третьего года около десяти часов вечера. Не удивляйтесь, прошу вас, я навел справки. Вплоть до вчерашнего дня об Ольге Алексеевне не было никаких известий, а вчера вас пригласили для ее опознания. Кстати, Антон Петрович, голубчик, похороны, насколько я понимаю, послезавтра?
– Послезавтра, – кивнул Антон и сглотнул слюну. – И я должен…
– Разумеется, – подхватил хозяин, – и, смею надеяться, вы примете мою помощь. Я попрошу Макса сопровождать вас. Формальности, очереди, бюрократические проволочки – Макс в таких проблемах специалист. В решении оных, я имею в виду. Не благодарите, Антон Петрович, прошу вас, давайте лучше пойдем дальше. Между исчезновением вашей супруги и ее кончиной прошло больше двух лет, не так ли? Скажите, где ее обнаружили?
– Вы разве не знаете? – удивился Самарин. – Я думал, вы говорили с Пахомовым.
– Пахомов это, надо полагать, следователь? Нет, не говорил, мои источники несколько иного свойства. Засим – где?
– В Магадане. Ее обнаружили в каком-то садике или сквере в Магадане.
– Когда? – Муравьев, меряющий шагами комнату, остановился и посмотрел на Антона в упор. – Когда это произошло?
– Четыре дня назад. Нет, с сегодняшним уже пять.
– Проклятье, сколько времени упущено, – выругался Николай Иванович в сердцах. – Макс, будь любезен, свяжись с Сильвестрычем и Косарем – вели решить между собой, кому из них лететь. И поторопи их, пускай решают не мешкая. Видите, Антон Петрович, – переключился граф на Самарина, – мы вашим делом занимаемся, можно сказать, вплотную. Да… Засим продолжим. Следствие, разумеется, зашло в тупик. Будь это не так, мы бы с вами здесь сейчас не сидели. И дело, конечно, закроют да и спишут в архив. Скажите, Антон Петрович…
– Можно просто Антон, – прервал хозяина Самарин.
– Прекрасно, благодарю вас. Скажите, Антон, за время следствия не случились ли некие события, о которых вы посчитаете уместным упомянуть?
– Да вроде нет. Хотя – да, конечно. Правда, не знаю, стоит ли упоминать или нет. Понимаете, через неделю или чуть позже в подвале, в куче керамзита, нашли тело одной бомжихи. Мне продолжать, это вам интересно?
– Разумеется, продолжайте. Это, Антон, не просто интересно, в этой бомжихе, осмелюсь предположить, самая суть и есть.
Антон рассказал историю о браслете, найденном на теле покойной Тамары Пеговой.
– По словам следователя, эта Пегова тоже пропавшая без вести. Из Томска, кажется, пропавшая. Или из Омска.
– Понятно, – Муравьев, нахмурившись, покивал. – Это все, разумеется, именно то, что я и предполагал. Ну-с, Антон, настало время сказать вам одну вещь. И от того, как вы соблаговолите ее воспринять, будет зависеть, как сложатся дальнейшие наши с вами дела.
– Слушаю вас, – Самарин подобрался и посмотрел графу в глаза. – Говорите, прошу вас. Что бы это ни было, говорите.
– Хорошо, – Муравьев отодвинул от стены кресло, опустился в него и наклонился вперед. – Я сейчас скажу вам, Антон, кто убил вашу жену.
– Что? – поперхнулся Самарин. – Как это убил? Ее не убивали. По результатам вскрытия – естественная смерть. Инфаркт и сердечная недостаточность.
– Тем не менее ее убили, – вздохнул Муравьев. – Но не пять дней назад, никак не пять. Ваша супруга погибла, едва вышла тогда из квартиры. А что до убийцы – убийцу вы видели, Антон. Это, рискну утверждать – та самая пожилая дама по фамилии Пегова, внешне похожая на бомжиху.
– Что за ерунда… Вы простите, Николай Иванович, но ведь и в самом деле ерунда. Если Олю убили два года назад, а нашли – не прошло и пяти дней, в Магадане… Постойте, вы хотите сказать, что в Магадане нашли не Ольгу?
– Ольгу, без сомнений Ольгу, – устало вздохнул Муравьев. – Скажите, у вас еще не возникло мысли, что я – не вполне умственно здоров? Да не смущайтесь вы так, прошу вас. Странно было бы, если б не возникла у вас подобная мысль. Так вот, смею заверить, я в здравом уме и при памяти. И все вам сейчас растолкую, но лишь при условии, что вы дадите мне слово дослушать до конца. До самого конца, каким бы странным вам ни показалось то, о чем я намерен сказать. Начнем, пожалуй, издалека, – Муравьев, заложив руки за спину, неспешно расхаживал вдоль стены. – Я нарисую вам схему. Нет-нет, не на бумаге, я склонен полагать, что словесной картины будет достаточно. Засим приступим. Я поставлю логическую задачу, а вы попробуете ее решить. Представьте: из некого города А при обстоятельствах самых загадочных исчезает госпожа Иванова. После чего тело помянутой Ивановой обнаруживают в некоем городе Б. Между этими двумя несомненно прискорбными событиями лежит довольно длительный промежуток времени, допустим, в несколько лет. Да и города А и Б находятся на приличном расстоянии друг от друга. Само по себе дело уже достаточно странное, вы согласны? Теперь перед нами вопрос: чем госпожа Иванова занималась все это время. А также где находилась и почему, собственно, изволила пуститься в бега. Вы следите за моей мыслью?
– Да, – кивнул Антон, – продолжайте, пожалуйста.
– Извольте. Теперь, с вашего позволения, допустим, что одновременно с кончиной госпожи Ивановой из города Б исчезает другая дама. Назовем ее, пожалуй, Петровой. Помимо того, допустим, что обеих дам незадолго до смерти госпожи Ивановой видели вместе. Или попросту скажем, что факт их знакомства каким-либо образом установлен, и установлен он непреложно. Позвольте осведомиться, какой вывод вы бы отсюда сделали?
– Вы подводите меня к тому, что произошло убийство? – спросил Антон. – Вторая женщина по вашей схеме должна оказаться убийцей первой, так?
– На первый взгляд вы правы, – согласился граф, – но исключительно на первый. Двинемся, с вашего позволения, дальше. Добавим тот факт, что согласно заключению судебных медиков госпожу Иванову не убивали – она умерла естественной смертью. От сердечно-сосудистой недостаточности, приведшей, к примеру, к инфаркту. Или, скажем, к инсульту. Не суть важно – главное, что по официальной версии в смерти госпожи Ивановой состава преступления не обнаружено. Пойдем дальше. Спустя некоторое время тело госпожи Петровой находят в городе В. В смерти ныне покойной Петровой, как и в смерти ее предшественницы, состава преступления опять-таки нет. Более того: одновременно из города В пропадает третья дама – давайте эту назовем Сидоровой. Пропадает при столь же загадочных обстоятельствах, кои сопутствовали исчезновениям двух предыдущих. Ну и в довершение всего отметим, что незадолго до смерти госпожу Петрову и госпожу Сидорову некие свидетели видели вместе. Что вы на это скажете?
– Ничего. Боюсь, я немного запутался. Получается двойное убийство, так?
– Нет, не так, или, скорее, не совсем так. Знакомо ли вам, Антон, такое понятие, как экстраполяция?
– Да вроде помню, в институте учили. Кажется, это что-то наподобие попытки продолжить закономерное действие в будущее. Или в прошлое, вот тут точно не помню.
– Приятно иметь дело с человеком интеллигентным. Позвольте лишь немного вас поправить. Либо в прошлое, либо в будущее, а возможно – и в обе стороны, в зависимости от сопутствующих обстоятельств. За исключением сей детали определение вы дали почти идеальное.
– Похоже, мне сделали комплимент, – Антон улыбнулся. Он вдруг почувствовал, что между ним и графом протянулась некая нить взаимной приязни. – Так что насчет экстраполяции, Николай Иванович?
Муравьев подошел к окну и открыл форточку.
– Желаете курить, Антон? – спросил он. – Закуривайте, сделайте милость. Вот, прошу вас, пепельница. Засим насчет экстраполяции. Давайте мы с вами попытаемся ее применить. На минуту допустим, что цепочка исчезновений вместе с сопутствующими им смертями простирается далеко в прошлое. Другими словами, предположим, что смерть госпожи Ивановой и исчезновение госпожи Петровой – не начало цепочки, а лишь одно ее звено, промежуточное. Что тогда?
– Не знаю, – Самарин закурил и выпустил дым к потолку. – Кровная месть, может быть? Вендетта? Но при чем здесь?.. Извините, Николай Иванович. То, к чему вы ведете, очевидно, но уверяю вас, Оля не была частью этой цепи преступлений. Могу поклясться, что не была. Она никого не убивала.
– Разумеется, не была, Антон. Ольга Алексеевна действительно никого не убивала. Убили ее, как я вам уже говорил. На этом мы с вами подошли к решающему моменту. Скажите, как бы вы объяснили все эти происшествия? Покурите, подумайте, я вас ни в коей мере не тороплю.
– Я не знаю, – после минутной паузы сдался Антон. – У меня в голове не укладывается. Прошу вас, объясните мне.