Персеваль оценил эту тишину. Он надеялся, что к нему вот-вот придет разгадка, он вспомнит какую-нибудь существенную деталь. Но все впустую. На улице развели костер и сожгли простыни, покрывала и матрас, пропитанные кровью баронессы де Валэн. Перину бандиты тоже не пощадили, и из нее валил пух сквозь многочисленные порезы. Такому же жестокому и разрушительному обыску подверглись изголовье, балдахин с пологом и столбы, увенчанные султаном из красных и белых перьев.
— Если бы только знать, что эти негодяи здесь искали, — бормотал себе под нос шевалье. Он поднялся и решил еще раз обойти спальню. Но так как у него не было возможности разрушить стены в поисках тайника, то он ничего и не обнаружил. Те, кто обыскал здесь все до него, были весьма тщательны. Но когда он нагнулся, чтобы еще раз заглянуть под кровать, то увидел там какую-то тряпку, возможно брошенную небрежной служанкой. Молодой человек протянул руку, чтобы ее достать. Ему это не удалось, и тогда он воспользовался шпагой. Наконец на свет появилась рубашка, пролежавшая там какое-то время. Она оказалась довольно пыльной.
Какое-то мгновение шевалье колебался, не зная, как поступить. Так и стоял на коленях на паркете. Ему не нужна была еще одна реликвия. Красной печати было вполне достаточно. Поднявшись на ноги, Персеваль увидел, что разведенный во дворе костер уже погас.
Он оглядел камин, где чья-то заботливая рука заменила поленья дров букетом из веток дрока. Шевалье отставил с сторону кувшин с цветами, нашел несколько поленьев, сложенных в глубине комнаты в ожидании холодных дней, и стал искать, чем бы поджечь. В углу оставалось еще несколько разорванных книг. Рагнель подобрал несколько страниц, заметил на каминной полке фаянсовый горшок с сухими веточками, пропитанными серой, и кремень. Мгновение спустя заполыхало пламя. Дерево оказалось очень сухим, но, когда он бросил в огонь рубашку, повалил густой дым.
Персеваль постоял несколько минут, помешивая дрова, как вдруг услышал нечто странное. Это было не просто легкое откашливание, когда прочищают горло, а яростный кашель задыхающегося человека. Он стал искать источник звука, как вдруг услышал слабый голос:
— Прошу вас… погасите пламя… Я… сейчас… сгорю…
В ту же секунду вниз на поленья упала чугунная доска, и шевалье, понимая, что за ней кто-то есть, торопливо, ударами сапога разметал головешки, а потом залил все водой.
Мгновение спустя из камина выбралось странное существо, кашляющее изо всех сил. Рагнель, приглядевшись, понял, что перед ним девочка лет тринадцати-четырнадцати. Очевидно, молоденькая служанка, если судить по ее порыжевшему и покрытому копотью костюму. Невозможно было даже понять, какого цвета у нее волосы. Едва встав на ноги, она тут же бросилась на колени, чтобы молить о пощаде… Персеваль поднял ее:
— Я не бандит, а конюший герцогини Вандомской! А ты кто? Ты поняла, что я тебе сказал?
— Да… Да, монсеньор.
— Не надо называть меня монсеньором. Достаточно просто сударь! Так кто же ты?
— Жаннетта, сударь, Жаннетта Деан. Моя мать Ричарда, кормилица дочерей мадам баронессы. Меня приставили в качестве камеристки к мадемуазель Клер, а потом…
Девочка разразилась судорожными рыданиями, вспомнив о пережитом и чувствуя облегчение от того, что кошмар позади и ей чудом удалось спастись. И действительно, слово «чудо» как нельзя лучше подходило к этой ситуации. Убежище, в котором она пряталась, сохранилось с давних времен. Тогда во всех замках были такие тайники. В разгар религиозных войн и католики, и протестанты устраивали их, чтобы прятаться от неожиданных и нежеланных гостей. Жаннетте, очевидно, удалось услышать немало, хотя она ничего не видела.
Но сначала ее надо успокоить, уговорить…
Рагнель терпеливо ждал, пока рыдания стихнут. Понемногу всхлипывания становились все реже, дыхание девочки выравнивалось. Когда маленькая служанка просто зашмыгала носом, он легонько похлопал ее по плечу:
— Ты, должно быть, проголодалась и хочешь пить. Пойдем на кухню! Там мы что-нибудь найдем.
Со стороны шевалье это было проявлением совершенно неоправданного оптимизма. Убийцы оказались к тому же ворами и обжорами. То, что они не съели на месте, эти мерзавцы увезли с собой. Не оказалось ни хлеба в ларе, ни подвешенной к балкам ветчины. Там висела только пара сиротливых связок лука. Но голодная Жаннетта рылась повсюду.
— Надо спросить у моей матери, — наконец произнесла она. — У нее всегда с собой ключ от шкафа со сластями. — Это который?
— Вот этот, — девочка указала на шкаф в темном углублении, который явно остался незамеченным. — Но надо позвать матушку…
Шевалье обнял ее за плечи и усадил на скамеечку.
— Малышка, послушай меня. Из всех обитателей этого дома ты единственная осталась в живых, если не считать крошки Сильви, которой удалось убежать. Попозже ты к ней присоединишься, но пока…
Он замолчал, так как Жаннетта снова заплакала, осознав случившееся. В эту минуту к ним присоединился Корантен, осматривавший по приказанию хозяина библиотеку барона. Жан де Валэн разместил свои книги на самом верху башни, но и там бандиты тоже все разнесли.
— Возьми-ка нож и открой этот шкаф! — приказал ему Рагнель. — Возможно, там найдется какая-нибудь еда для этой бедняжки!
— Откуда вы ее взяли, сударь? Она такая черная. Не из Африки ли? — поинтересовался Корантен, ловко орудуя ножом.
— Из камина в спальне, где мы нашли госпожу де Валэн. Там есть тайник, который эта маленькая хитрюга сумела использовать. Она там и просидела со вчерашнего дня. Разумеется, без еды и воды…
В шкафу выстроились в ряд горшочки с вареньем, пряники и бутылки с различными сиропами. Вооружившись влажной тряпкой, Рагнель немного умыл Жаннетту. И та, чуть-чуть успокоившись благодаря его заботе, ела за обе щеки, прерываясь только затем, чтобы глотнуть воды. Сытая и достаточно чистая, чтобы можно было разглядеть, что она блондинка с голубыми глазами, малышка наконец согласилась ответить на вопросы своего спасителя. Проявив недюжинное терпение, мужчинам удалось восстановить, что же произошло в Ла-Феррьер тем прекрасным летним днем.
Баронесса де Валэн сидела в своей спальне перед небольшим секретером и писала письмо, а Жаннетта заканчивала расставлять цветы в большом медном кувшине. И тут, вслед за цокотом копыт многочисленных всадников, раздались первые крики. Хозяйка замка мгновенно вскочила на ноги и подбежала к окну.
— На нас напали! Но кто эти люди? Господи, мои дети! Она побежала вниз, а Жаннетта, посмотрев в окно и увидев, как падают первые жертвы, за ней не последовала. Она отлично знала о тайнике в камине. Ей показали его однажды, забавы ради. Напуганная до смерти, девочка, не раздумывая ни минуты, повернула механизм и пролезла в узкую щель. Воздух туда поступал из дымохода в камине. Она уселась там, закрылась и не произносила ни звука.
И, как оказалось, вовремя. Через несколько секунд Жаннетта услышала, как кто-то возвращается в спальню. Один человек или несколько тащили обратно баронессу и, вероятно, грубо с ней обращались. Маленькая служанка слышала ее стоны. Потом раздался шум, как будто ее бросили на кровать. И сразу же зазвучал грубый голос, сухой, металлический:
— Защищаться бесполезно! К вам на помощь никто не придет. И знайте, что я не уйду отсюда, пока не получу то, за чем пришел.
— Так что же вам нужно? Я полагаю, не я? Прошло столько лет…
Мужчина засмеялся, но слышать этот смех было неприятно. «Так, должно быть, хохочет дьявол», — уточнила Жаннетта.
— Для вас может быть… Но не для меня. А вы стали еще красивее, чем прежде. К тому же вы теперь вдова, следовательно, свободны. Почему бы вам и не стать моей?
— Никогда! Если для вас время ничего не значит, то же могу сказать и о себе. Вы меня по-прежнему пугаете… Просто наводите на меня ужас… Ничего не изменилось.
Рагнель мгновенно прервал Жаннетту, пораженный тем, с какой легкостью та передает диалог. И это несмотря на пережитый ею ужас.
— Господи, можно подумать, что ты помнишь все слово в слово!
— У меня очень хорошая память, сударь. Мне достаточно прочитать что-либо один раз, я все сразу запоминаю и пересказываю все очень точно, совсем так, как написано. Даже если это трудно и я совсем не понимаю слов…
Действительно, трудно было не удивиться, услышав такое впервые. Тем более Что Жаннетта произносила фразу за фразой без всякого выражения, монотонно и почти не переводя дух. Точно так же она стала бы пересказывать страницу на латыни.
Чтобы подбодрить девочку, Персеваль дал ей еще стакан сиропа, разведенного водой.
— Господь наградил тебя ценным даром, — заметил он. — Я надеюсь, что он не покинет тебя с возрастом. А теперь рассказывай дальше. Мадам де Валэн ответила этому человеку, что он наводит на нее ужас и что ничего не изменилось.