Трент хотел было закричать, протестуя против того, что его бросили, но тут снаружи донесся чужой крик, резкий и полный ярости. Здесь был кто-то еще. Трент застыл на месте. Последовал гневный обмен фразами, но Трент не сумел разобрать ни слова.
Затем прогремел выстрел.
Подскочив от неожиданности, Трент отступил на два шага в темноту.
Когда затихли отголоски выстрела, воцарилась гнетущая тишина.
«Чарли?..»
Дрожа от страха, Трент попятился назад в пещеру, прочь от входа. Его глаза успели привыкнуть к темноте, и он смог добраться до зала с мумиями, не издав ни звука. Трент остановился, зажатый между мраком позади и тем, кто ждал его снаружи.
Тишина затянулась, время замедлило свой бег.
Затем послышался шорох и тяжелое дыхание.
«Нет, только не это…»
В отчаянии Трент зажал себе рот. Кто-то спускался в пещеру. Трент, у которого гулко колотилось сердце, понял, что у него нет выбора, кроме как отступить еще дальше в темноту… но сперва нужно было раздобыть оружие. Задержавшись на мгновение, Трент выдернул нож из стиснутой руки мертвеца, ломая ему пальцы, словно сухие ветки.
Вооружившись, он сунул нож за ремень и пробрался через поле мертвых тел. Трент шел, вытянув вперед руки, вслепую натыкаясь на колючие перья, высохшую кожу, жесткие волосы. Он воочию представлял, как к нему тянутся окостеневшие руки, но упорно двигался вперед.
Ему нужно где-нибудь спрятаться.
И есть лишь одно спасительное место.
Проход в дальнем конце пещеры…
Однако эта мысль приводила Трента в ужас.
В какой-то момент его нога шагнула в пустоту. Трент едва не вскрикнул, но вовремя спохватился, что это всего-навсего древний очаг. Быстрый прыжок — и он перескочил через углубление в каменном полу. Отталкиваясь от местонахождения очага, Трент попытался сориентироваться в темноте, однако оказалось, что в этом нет необходимости.
У него за спиной вспыхнул яркий свет, озаряя подземный зал.
Получив возможность видеть, Трент бросился напрямик через пещеру. Когда он достиг входа в тоннель, позади раздался глухой стук. Он оглянулся.
Из прохода выкатилось тело и застыло ничком на полу. Усиливающийся свет озарил орлиные перья, вышитые на спине красной куртки.
Чарли.
Зажав кулаком рот, Трент нырнул в спасительный мрак тоннеля. С каждым шагом обуявший его ужас становился сильнее.
«Знают ли убийцы, что я тоже здесь?»
Проход был прямым и ровным, однако он оказался слишком коротким. Всего через пять шагов Трент оказался в другом зале.
Метнувшись вбок, он прижался к стене, пытаясь унять судорожное дыхание, слышимое, несомненно, даже у входа в пещеру. Собравшись с духом, Трент осторожно выглянул из-за угла.
Кто-то вошел в зал с мумиями, держа в руке фонарик. В дрожащем свете фигура нагнулась и оттащила тело друга Трента к очагу. Значит, убийца был один. Опустившись на корточки, он положил фонарик на землю и прижал тело Чарли к груди. Подняв лицо к сводам пещеры, убийца принялся раскачиваться взад и вперед, напевая что-то на языке юта.
Трент прикусил губу, едва не вскрикнув от изумления. Он узнал это высохшее морщинистое лицо.
У него на глазах дед Чарли приставил к виску сверкающий пистолет. Трент поспешил отвернуться, но не успел. В замкнутом пространстве выстрел прогремел оглушительно. Череп старика взорвался фонтаном крови, осколков кости и мозгового вещества.
Пистолет со стуком упал на каменный пол. Старик тяжело повалился на тело своего внука, словно оберегая его и в смерти. Обмякшая рука толкнула брошенный фонарик, направив луч света прямо туда, где укрывался Трент.
Объятый ужасом, Трент опустился на колени, вспоминая зловещее предостережение деда Чарли: «Тому, кто проникнет в пещеру Великого духа, никогда уже не вернуться обратно».
Определенно, старейшина племени позаботился о том, чтобы это было верно и в отношении Чарли. Судя по всему, старик каким-то образом прознал о краже карты и проследил за своим внуком.
Трент закрыл лицо руками, учащенно дыша сквозь пальцы. Он отказывался поверить в то, что сейчас произошло у него на глазах. А вдруг здесь есть кто-то еще? Трент прислушался, однако ответом ему была лишь тишина. Так он прождал целых десять минут.
Наконец, убедившись в том, что он здесь один, Трент поднялся на ноги. Он оглянулся. Луч фонарика проникал до самого конца маленькой пещеры, открывая то, что было спрятано здесь столько веков.
В глубине пещеры были составлены рядами каменные ящики размером с коробку для обеда. Похоже, они были промаслены и обернуты корой. Однако внимание Трента привлекло то, что возвышалось посреди подземного зала.
На гранитном постаменте лежал здоровенный череп.
«Тотем», — подумал Трент.
Он уставился в пустые глазницы, отмечая высокий лоб и неестественно длинные клыки, каждый длиной в целый фут. Трент еще не забыл уроки палеонтологии и сразу же узнал череп саблезубого тигра.
Однако в первую очередь его поразил странный вид этого черепа. Нужно немедленно сообщить об убийстве и самоубийстве — но также и об этом сокровище.
Сокровище, которое не имеет смысла…
Трент торопливо выбежал из прохода, пересек зал с мумиями и бросился навстречу дневному свету. У входа в пещеру он остановился, вспоминая последнее предостережение деда Чарли насчет того, что случится, если кто-то проникнет в пещеру и выйдет из нее.
«Миру наступит конец».
С мокрыми от слез глазами Трент затряс головой. Предрассудки убили его лучшего друга. Он не допустит, чтобы то же самое произошло и с ним.
Одним прыжком Трент вернулся обратно в мир.
2
30 мая, 10 часов 38 минут
Горный район в резервации Юинта
Штат Юта
Только убийство может собрать подобный цирк.
Маргарет Грантхем шла по импровизированному лагерю, наспех разбитому на высокогорном лугу на краю ущелья. Она немного запыхалась в разреженном воздухе, и пораженные артритом колени ныли от холода. Порыв ветра едва не сорвал у нее с головы шляпу, но она удержала ее и заправила выбившиеся пряди седых волос.
Вокруг на площади в несколько сотен акров раскинулись палатки, разделенные на различные группы, от правоохранительных органов до местных средств массовой информации. Подразделение Национальной гвардии, поднятое по тревоге, было готово обеспечить порядок, однако даже его присутствие лишь усиливало общую напряженность.
На протяжении последних двух недель сюда стекались со всей страны группы индейцев, привлеченные разгорающимся конфликтом. Люди приходили пешком и приезжали верхом на лошадях, собранные под знаменами с различными аббревиатурами: АСАИ, НКАИ, ООКА, НИС.[4] Но в конечном счете все эти буквы служили одной цели — защите прав коренных жителей Америки и сохранению их культурного наследия. Среди современных палаток кое-где встречались вигвамы, возведенные группами, придерживающимися более традиционного уклада.
Мэгги хмуро проводила взглядом вертолет местного телевидения, приземлившийся на открытом поле на окраине лагеря, и печально покачала головой. Подобное внимание еще больше усугубляло ситуацию.
Профессор антропологии Университета Бригема Янга, Мэгги была приглашена сюда ютским отделением Управления по делам индейцев, для того чтобы оказать помощь в решении юридического спора по поводу открытия, совершенного в этих местах. Поскольку она больше тридцати лет руководила университетской программой изучения коренного населения, местные племена знали, с каким уважением она относится к их проблемам. К тому же Маргарет частенько приходилось работать вместе с известным историком и естествоиспытателем профессором Генри Каношем, индейцем шошоном по национальности.
И сегодняшний день не был исключением.
Хэнк Канош ждал ее у начала тропы, ведущей вниз, к системе пещер. Как и Мэгги, он был в сапогах, джинсах и рубашке защитного цвета. Его тронутые сединой волосы были забраны в хвостик. Мэгги была одной из немногих, кто знал его индейское имя Кайвъу-вухнух, Непоколебимая Скала. И сейчас застывший на окраине лагеря Хэнк как нельзя больше соответствовал своему имени. Хотя ему было уже под шестьдесят, его тело ростом шесть футов четыре дюйма по-прежнему состояло из одних накачанных мышц. Казалось, его лицо высечено из гранита, смягченного лишь пляшущими золотистыми искорками в глазах цвета карамели.
Его собака, крепкая австралийская овчарка, закаленная невзгодами, с одним голубым глазом и одним карим, сидела у его ног. Кличка собаки — Кауч — происходила от слова «нет» на языке юта. Мэгги улыбнулась, вспомнив объяснение Хэнка: «Когда он был щенком, мне приходилось постоянно на него кричать, вот кличка и пристала».