С левой стороны сцены, за занавесом, слышится
плясовая музыка, гитара, топот и резкое пение Васи.
Е м е л ь я н. Видели, видели? Ишь выкомаривает! А еще плакался, что не имеет понятия танцевать. Ого!
А б р а м (пляшет). Ушла! Ушла! Ушла!
Отдергивается левая половина занавеса и открывает
радостно танцующего под гитару Васю.
ЯВЛЕНИЕ V
Слева танцует Вася, справа - Абрам. Емельян тихо
недоумевает. Вася и Абрам в пляске сближаются на
середине авансцены, долго смотрят, подмигивают,
танцуя, друг другу.
В а с я (поет и танцует). Ушла, ушла, ушла, ушла!
А б р а м (поет и танцует). Ушла, ушла, ушла, ушла!
Е м е л ь я н. Болванов видели?
В а с я (остановился, смотрит на Абрама). Ушла! Ха-ха! Ушла...
А б р а м (остановился, смотрит на Васю). Ушла! Факт!
В а с я (хохочет, подмигивая). Ушла...
А б р а м (хохочет, подмигивая). Ушла!
В а с я. Стой! Кто ушел?
Е м е л ь я н. Стой! Кто ушел?
А б р а м. А кто ушел?
Е м е л ь я н. А кто ушел?
В а с я. Ясно, кто: Людмилка.
Е м е л ь я н. Ясно, кто: Людмилка.
А б р а м. Что... Людмила ушла?.. Ты с ума сошел? Кузнецова ушла!
Е м е л ь я н. Ты с ума сошел? Кузнецова ушла!
В а с я. Что? Ты с ума сошел? Тонька... ушла? Ты шутишь?
Е м е л ь я н. Ты шутишь?
А б р а м. Стой! (Остолбенел.)
В а с я. Стой! (Остолбенел.)
Е м е л ь я н. Стой не стой, братишки, а дело совершенно простое: обе бабы рванули когти. Ясный факт.
В а с я. Стой... Она... совсем... ушла?
А б р а м. Совсем ушла.
Е м е л ь я н. Совсем ушла?
А б р а м. Совсем. А что?
Е м е л ь я н. Совсем. А что?
В а с я. Куда?
Е м е л ь я н. Куда?
А б р а м. Уехала работать в деревню. А что?
Е м е л ь я н. Уехала в деревню. А что?
В а с я. В деревню... Как же так? Постой...
Е м е л ь я н. Как же так? Постой...
А б р а м. Стой!.. Людмила... совсем?
Е м е л ь я н. Совсем?
В а с я. Совсем. А что?
Е м е л ь я н. А что?
А б р а м. Куда? Куда? Говори!
В а с я. Вообще... Неизвестно... А что?
А б р а м (в отчаянии). Куда же ты смотрел?
Е м е л ь я н. Куда же ты смотрел?
В а с я. Чего там я! Куда ты смотрел? Как ты ее отпустил?
Е м е л ь я н. Нет, как ты ее отпустил?
А б р а м. Нет, куда ты смотрел?
Е м е л ь я н. Нет, куда ты смотрел?
В а с я. Я куда смотрел? Стой! А ты, собственно, здесь при чем?
Е м е л ь я н. А ты здесь при чем?
А б р а м (в запальчивости). А кто же здесь при чем? Может быть, ты здесь больше при чем?
Е м е л ь я н. Может быть, он здесь при чем.
В а с я. Молчи! До того довел девушку, что она пошла к черту на рога, лишь бы не видеть твоей поганой рожи. Где ж ее? Где ж ее теперь искать?
Е м е л ь я н. Где же ее искать?
А б р а м. Я довел девушку? А ты? А ты что сидел? А ты до чего Людмилу довел? (Передразнивает.) "Котик, поцелуй меня в носик! Котик, скажи "мяу"!"
В а с я. А тебе какое дело?
Е м е л ь я н. А тебе какое дело?
А б р а м. А тебе какое дело?
В а с я. У! Видеть тебя не могу равнодушно! Хозяйчик паршивый!
А б р а м. От ренегата слышу!
В а с я. Это кто ренегат? Я ренегат?
А б р а м. Ренегат и оппортунист!
Е м е л ь я н (в восторге). Я б на твоем месте, Васька, за ренегата обиделся.
В а с я. Это кто ренегат? (Наступает, замахивается.)
Е м е л ь я н. Правильно, ребятки, бейтесь, только музыкальный инструмент не повредите.
В а с я. Кто ренегат?
Е м е л ь я н. Это кто ренегат?
А б р а м. Брось гитару! (Отступает за дверь.)
Е м е л ь я н (глядя в дверь). Правильно, крой! Хо-хо! Форменный экспромт!
Г о л о с В а с и. Кто ренегат?
Грохот падающего велосипеда.
Е м е л ь я н (в дверь). Ребятки, это не годится - гитару калечить. Бейтесь по всем правилам, как полагается по роману. Во втором этаже в восемнадцатом номере, у Володьки Синицына трофейные деникинские сабли есть. Крой!
Шум.
Валяй! Чтоб дуэль по всей форме. Не иначе!
Г о л о с А б р а м а. Брось гитару!
Г о л о с В а с и. Кто ренегат?
Г о л о с А б р а м а. Брось гитару, а то я за себя не ручаюсь. Пусти!
Г о л о с В а с и. Стой!
Е м е л ь я н (в дверь). Сыпьте за саблями! Хо-хо! Бейтесь, ребятишки!
Шум по коридору смолкает.
ЯВЛЕНИЕ VI
Е м е л ь я н (возвращается, утирая пот, как после тяжелой битвы). Это называется дотанцевались! Потеха! А мне самому жарко стало. Ну, как теперь бабы отсюда окончательно смылись, можно, слава богу, и переночевать тут. Закуски сколько! (Ложится.) Буду сочинять новую поэму. (Ест, валяется и пишет.) Нужно только создать подходящие условия для работы. (Передвигает всю мебель.) Ну-с, так, начнем заказанное насчет боржома: "Если будем жить боржомом, то мы сразу все заржем". Что-то не выходит...
ЯВЛЕНИЕ VII
Входит Флавий. С недоумением оглядывает опустошенную
комнату и живописно развалившегося Емельяна.
Ф л а в и й. Емельян, ты?
Е м е л ь я н. Мы... Здорово, Флавий! Есть хочешь?
Ф л а в и й. Здорово! Ты чего разоряешься в чужом семейном доме?
Е м е л ь я н. Да, был семейный дом, только весь вышел.
Ф л а в и й (видя разгром). Что тут происходит?
Е м е л ь я н. Драма в шести частях. Бабы смылись, а ребятишки в восемнадцатый номер за шашками побежали.
Ф л а в и й. Ты что, пьяный? Говори толком.
Е м е л ь я н. Я ж тебе толком говорю. Тонька с места в карьер втюрилась, как ненормальная, в Ваську. Людмилка врезалась в Абрашку. Васька влопался, как тот осел, в Тоньку. Абрамчик влип в Людмилку, аж пищит. И все друг друга до того стеснялись, что сегодня наконец все это лопнуло. Тонька не выдержала - смылась. Людмилка - не выдержала - смылась. Васька и Абрамчик побежали в восемнадцатый номер рубать друг друга шашками. А я пока что тут думаю поселиться.
Ф л а в и й. Дуэль?
Е м е л ь я н. По всей форме, как у классиков, - шашкой по голове, и ваших нет. До того накалились, что страшное дело. Гы-гы!
Ф л а в и й. Так что ж ты, дубина, ржешь? Два болвана побежали идиотскую дуэль устраивать, организацию позорить, а третий болван валяется с ногами на чужой постели - и гы-гы... Ну! Раз, раз! Покажи свою физкультуру. Чтоб дуэлянты были здесь! Живые или мертвые! В два счета!
Е м е л ь я н. И-эх! (Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ VIII
Ф л а в и й. Прямо скандал на весь район. (Многозначительно насвистывает.) Хорошенькое дельце.
Пауза.
Тоже мне советские гусары!
ЯВЛЕНИЕ IX
Входит Тоня, задыхаясь от слез, собирает вещи и
намеревается уходить.
Ф л а в и й (переходит по авансцене на половину Абрама; видит Тоню). Ты куда?
Т о н я. Ухожу я, Флавий.
Ф л а в и й. Куда ж ты уходишь?
Т о н я. На работу. В деревню.
Ф л а в и й. Новое дело! Вдруг ни с того ни с сего загорелось работать в деревне. Почему же это?
Т о н я. Не спрашивай меня, Флавий. Мне очень тяжело. Так надо. Прощай, Флавий.
Ф л а в и й. Э, нет! Погоди. Ты мне толком все расскажи. Что-нибудь случилось?
Т о н я. Да... Нет... Ничего не случилось. Ну... прощай.
Ф л а в и й. Кузнецова! Ты мне баки не крути. Говори прямо: что у вас тут случилось?
Т о н я. Ничего.
Ф л а в и й. Ах, ничего?
Т о н я. Ничего. Не знаю.
Пауза.
ЯВЛЕНИЕ X
Во время паузы на свою половину входит с узлом
заплаканная Людмила.
Л ю д м и л а (сдерживая рыдания и сморкаясь). Бабушку и дедушку забыла... (Лезет снимать портреты, снимает их и потом по ходу сцены начинает прислушиваться к усиливающимся голосам Флавия и Тони, подходит к перегородке.)
Ф л а в и й. Ты не знаешь? Так я знаю. Ваську любишь? А ну-ка, посмотри мне в глаза.
Т о н я. Люблю.
Ф л а в и й. Васька тебя любит? Посмотри в глаза.
Т о н я. Любит.
Ф л а в и й. Так что ж ты мне голову морочишь и разводишь тут психологические драмы? Любите друг друга - в чем дело? Так сыпьте в загс, и нечего в деревню ездить.
Т о н я. А как же Абрам?
Ф л а в и й. Думать надо было раньше...
Т о н я. Я думала... Мы думали... Сходство характеров... Рабочий контакт... Общая... политическая платформа. (Всхлипывает.) И вот... и вот... (Сквозь рыдания.) Нет, нет, товарищ Абрам этого не перенесет. Пойми, товарищ Людмила этого не перенесет. Пойми, Флавий, мы не можем строить свое счастье на несчастье других товарищей... (Рыдает.)
Людмила заглядывет в комнату и вдруг роняет на пол
портреты бабушки и дедушки, стоит с узлом в руках,
ревет и хочет бежать.
Ф л а в и й (к ней). Куда?
Л ю д м и л а (остановилась, колеблется; потом бежит к плачущей над узлом Тоне и обнимает ее. Говорит сквозь слезы). Ой, Тонечка, ой, мое солнышко...
Т о н я. Товарищ Людмила...
Л ю д м и л а. Кошечка моя, я же все слышала... Не надо же, честное слово, плакать... Бери себе Ваську, только, ради бога, не расстраивайся, потому что мне все равно, а без Абрамчика... не жизнь...
Обе рыдают над узлами счастливыми слезами.