Он разыгрывывал предложенный мной сюжет по всем правилам жанра, не забывая обольстительно улыбаться секретарше и томно перехватывать ее взгляд.
Секретарша сначала смущалась и краснела, потом заглотила наживку целиком. Ее темно-карие глаза под выпуклыми стеклами очков лучились. Она была польщена.
Я расположилась в сторонке, наблюдая за Женькой и его очаровательной собеседницей. Они сидели рядом, и их колени то и дело соприкасались. Вернее, придвигал свои колени Женька, а девица скромно отодвинулась. Она взволнованно теребила воротничок белой блузки, а Женька все заливался и заливался соловьем.
Все шло по плану. Секретарша согласилась дать интервью вместо шефа. А через пятнадцать минут Евгений заявил, что такое обаятельное лицо непременно должно украшать первую полосу газеты.
– Сейчас будем делать фото, – бесцеремонно заявил он, покосившись в мою сторону.
– Может быть, лучше отснять ту блондинку с демонстрационного зала? – подыграла я Женьке.
– Ты сошла с ума! Посмотри на эти глаза. Это же тайна Вселенной! – нарочито строго ответил журналист. – Снимите, пожалуйста, очки, – обратился он к секретарше.
Девица повиновалась и тут же захлопала близорукими глазками.
– Встаньте, пожалуйста, к окну, – продолжал наступление Женька.
– А макияж? – вспомнила вдруг секретарша.
– Ерунда, на это существует компьютер. Все будет в ажуре. Что надо, подкрасим, что не надо, уберем. Какая грация! – восхищенно произнес мой помощник, когда девица пристроилась у окна.
– Что-то мне не нравится ее блузка, – скептически заметила я.
– Не лезь не в свое дело! Все о'кей!
Женька подошел к секретарше, с профессиональным видом приподнял ей подбородок:
– Верхнюю пуговку на блузке можно было бы расстегнуть. Не стоит прятать такую красивую грудь.
Пунцовая секретарша, словно зомби, расстегнула верхнюю пуговицу. На мой взгляд, стало только хуже.
«А мадмуазель-то готова! Смотри, герой, не перегрей!»
Женька сделал несколько снимков с разных ракурсов, затем, осторожно взяв за руку секретаршу, повел ее к выходу.
– На фоне ночного неба, конечно, неплохо, – улыбаясь, промолвил он, – но на фоне дорогой иномарки, я думаю, вы будете смотреться просто великолепно!
– Эй, ты куда? – сердито спросила я.
– Жди меня здесь, – огрызнулся Женька. – Ревнует, – шепнул он на ухо секретарше. Однако на лице героя-любовника я обнаружила выражение озорства.
Как только шаги в коридоре стихли, я достала из кармана связку отмычек. Повозившись пару минут, я справилась с замком и, ступив на порог кабинета Ветрова, обомлела. Прямо напротив двери на стене висела огромная картина с изображением черного неба с мириадами звезд, а в центре – яркий, весь в кольцах, словно Сатурн, космический корабль. Я посмотрела на картину внимательнее. Создавалось впечатление, будто у художника в момент творческого порыва не оказалось под рукой чистого холста и он нанес краску на другое изображение. Казалось, что по кольцам корабля проходят артерии и вены, а сам корпус – не что иное, как головной мозг. Корабль ассоциировался с живым существом, и от этого становилось страшно. Внизу я прочла надпись – то ли цитату из какого-то произведения, то ли высказывание древнего астронома, а может быть, философа или знахаря: «Нет ничего разумнее закономерного строения Вселенной и ничего прекраснее здорового организма». «И тут инопланетные корабли! Мистика какая-то! Интересно, что значит „закономерное строение Вселенной“ и о каком здоровом организме идет речь?»
По сравнению с приемной секретарши кабинет Ветрова можно было назвать образцово-показательным. В столе все разложено по папочкам, канцелярские принадлежности строго расставлены по подставкам. Лишь тонкий слой пыли говорил о том, что несколько дней хозяин не появлялся на рабочем месте. Чувствовалось, что Кирилл любит порядок во всем. Может, и в компьютере у него такой же порядок?
Я, конечно, не хакер и не программист, но вполне способна пощелкать мышкой и добыть нужную информацию. Однако на этот раз мне не повезло. Электронная защита компьютера потребовала пароль. «Ветров» – попробовала ввести я первое, что пришло мне в голову. Проклятая железка его отвергла. Я задумалась. Время неумолимо неслось вперед, того и гляди, вернутся Женька и секретарша! И вдруг меня осенило. «Закономерное строение Вселенной», – набрала я на клавиатуре строчку с картины и почувствовала огромную радость. Мой фокус удался!
Среди бесчисленного количества папок и папочек с документацией, текстами и отчетами, информации о технических характеристиках автомобилей и адресами поставщиков и дилеров можно было заблудиться. А уж на то, чтобы вникнуть в суть дел, потребовалась бы как минимум неделя при двенадцатичасовом рабочем дне. Но тут на глаза мне попалась статья «Новейшие методы лечения опухолей головного мозга». Она единственная не имела никакого отношения к автомобильному бизнесу, информацией о котором был забит весь компьютер Ветрова.
Первой мыслью после минутного вакуума в голове пронеслось: «Ветров скончался от ужасной болезни!» Но Маргарита обзвонила морги. «Суицид! Ветров покончил с собой в каком-нибудь темном подвале или бросился в реку с моста», – мелькнула вторая мысль. «Таня, какая река, январь на дворе! Да и вряд ли привыкшему к комфорту и удобствам Кириллу пришло бы в голову спуститься в грязный подвал даже в состоянии аффекта. Возможно, ничего криминального со здоровьем тридцатилетнего владельца автосалона нет, и он просто покинул Тарасов, чтобы пройти лечение в какой-нибудь престижной клинике столицы или за рубежом».
Я прочла статью, но ни о клиниках, ни о всемогущем докторе в ней не говорилось. И все же я, похоже, нашла, что искала. Пора было покидать кабинет, пока кто-нибудь меня здесь не застукал.
В гулком коридоре, ведущем в приемную, уже слышались нарочито-громкие, призывающие мое внимание шаги Евгения и веселый смех секретарши. Едва я успела захлопнуть за собой дверь, как в комнату зашла «новоиспеченная звезда месяца».
– Ч-ч-что э-т-то вы т-т-там делаете? – словно автоматная очередь, прозвучал за моей спиной ее голос.
Застигнутая на месте преступления, я оглянулась и, состроив таинственно-удивленное лицо, приложила палец к губам:
– Ш-ш-ш... По-моему, в кабинете вашего шефа кто-то есть. Мне показалось, что я слышала там шаги, – шепотом произнесла я и приложила ухо к двери.
– Эт-т-того не может быть... – растерянно произнесла девушка.
– А вы сами послушайте.
Секретарша прижалась ухом к двери:
– Ничего не слышу.
– И не слушай! – поучительным тоном сказал Евгений. – Татьяна у нас – впечатлительная. Ей всегда что-нибудь кажется, чудится и слышится.
«Молодец, Женька, соображалка у тебя работает неплохо. Однако как быстро ты успел перейти с этой тетехой на „ты!“
– Ой! – взвизгнула секретарша. – Там точно кто-то есть! Я боюсь!
– Успокойся, это просто нервы, – ладони журналиста скользнули по руке секретарши, как бывает в момент сильного душевного переживания. – Сейчас я тебе помогу.
Женька усадил барышню на стул, приблизился к ней и положил пальцы на виски.
– Чувствуешь? – вкрадчиво поинтересовался он.
– Кажется, да.
– Что?
– Тепло, исходящее от ваших ладоней.
– Сейчас. Кажется, я нашел. Вот она, твоя подсознательная тревога. Я концентрируюсь на ней, я забираю ее. Ощущаешь? – шептал журналист.
– Да, – словно зомби, вторила секретарша.
– Вот и отлично! – Женька опустил руки и тут же приложил палец к губам, то ли посылая воздушный поцелуй, то ли намекая, что ничего говорить пока не стоит. Затем отступил на шаг назад и, подтолкнув меня бедром, попятился к выходу.
– Ну как? – спросил он меня, когда мы оказались на улице.
– Ты в театральный поступать не пробовал? – отвесила я комплимент.
– Да я не об этом. Нашла что-нибудь?
– Вроде нашла. Держи, как и обещала, – протянула я Женьке пачку фотографий.
Женька тут же принялся их рассматривать:
– Класс! Слушай, а они, похоже, настоящие!
– Кто, фотографии? – усмехнулась я.
– Да нет, летающие тарелки!
– Ты сам-то веришь в то, о чем говоришь?
– Ну, не знаю. А ты? Думаешь, подделка?
– По-моему, это похоже на огненные шары или какой-то фейерверк. Сейчас в магазинах столько всякой пиротехники продают, каждый вечер то там то тут ракеты запускают.
– Пиротехника, говоришь? – задумался Женька.
– Ладно, поеду я, дел еще полно.
– И это все? – состроил кислую мину журналист.
Женька проявил максимум красноречия, пытаясь убедить меня в том, что, пренебрегая его обществом, я упускаю исключительную возможность провести фантастический вечер в его компании. Но я была непреклонна. Прекрасно понимая, куда он клонит, я все же решила не сдаваться – сейчас не до любовных утех. Поэтому, прикинувшись наивной простушкой, сказала: