— Войдите? — раздался нерешительный голос с вопросительной интонацией.
Дмитрий Иванович оказался в комнате по размерам идентичной его комнате. Она была обклеена другими обоями, обставлена другой мебелью, такой же старой, но в хорошем состоянии. На кровати полулежал мужчина примерно одинакового с Дмитрием Ивановичем возраста, он с недоверием взглянул на вошедшего.
— Я ваш новый сосед, клиент… пациент… не знаю, как правильно себя назвать, — сказал сыщик.
— Понятно, такой же никому не нужный человек, попавший в такую же безвыходную ситуацию, — пессимистично проскрипел старик.
Дмитрий Иванович почесал затылок.
— Выпить есть?
Старичок испуганно округлил глаза.
— Да вы что?! Как вы вообще сюда попали?!
— Я зашел познакомиться и поговорить, — честно ответил Дмитрий Иванович, отметив, что его так и не пригласили присесть.
— Нам не разрешено ходить друг к другу после отбоя, — зло ответил старичок.
— Мне говорили о свободном общении между стариками.
— О каком общении вы говорите? Мы здесь доживаем свой век, и больше ничего!
— Мрачный вы тип… извините…
— Борис Ефимович.
— Дмитрий Иванович. Давно вы здесь?
— Полгода, — буркнул новый знакомый Дмитрия Ивановича.
— Кто за вами ухаживает?
— Медицинская сестра Ангелина.
— А вы знаете Алису? — поинтересовался сыщик.
— Темненькая девушка с грустными глазами? Она мне очень нравится. Она здесь новенькая сиделка и, по-моему, самая человечная. Алиса еще не успела зачерстветь.
— А остальные что? Бесчеловечные? — спросил напарник Яны.
— Дмитрий Иванович, я вас к себе не звал! — неприязненно сказал старик. — Мне давно пора спать! Если кто-то узнает, что я еще не сплю, будут ругаться. — Борис Ефимович отвернулся от Дмитрия Ивановича, показывая, что разговор окончен.
Сыщик удалился из комнаты номер один расстроенный, так как был явно расположен провести приятный, дружеский вечер среди сверстников с пивком, а может, и с водочкой.
В комнате номер два ему вообще не открыли. В третьей палате Дмитрию Ивановичу отворила дверь полная женщина со свирепым выражением лица и в бигуди. На вид ей можно было дать лет шестьдесят.
— Кто такой?! Что тебе надо?! — кричала женщина на незваного гостя, тот даже растерялся.
— Я познакомиться…
— С ума сошли?! Я уже лежу в кровати и не знакомлюсь с неизвестными мужчинами!
— Так познакомимся и не будем неизвестными!
— Нахал! Вот я сейчас вызову охрану! — Грозная женщина захлопнула дверь перед его носом, все еще крича. — Песок сыпется, а он все туда же! Нигде от этих мужиков покоя нет!
«Здесь живут не только престарелые, но и больные люди… видимо, и агрессивно настроенные тоже, так сказать, психически больные. Ничего не скажешь, хорошая, дружеская обстановка…» — подумал Дмитрий Иванович.
Следующая комната носила название «Процедурная». Сыщик не удержался и заглянул туда. На медицинской кушетке храпела накрытая клетчатым одеялом без пододеяльника рыжая полная девица в униформе медсестры. Дмитрий Иванович осмотрел голые кафельные стены, стеклянный шкаф с медикаментами, и его взгляд остановился на бутылке с надписью «Спирт семидесятипроцентный». Сердце зашлось в радостной пляске. Прокравшись мимо сладко спящей медсестры, Дмитрий Иванович взял бутылку с драгоценной жидкостью и поспешил дальше. Когда он проходил мимо комнаты под номером шесть, дверь внезапно раскрылась, и на пороге появилась миниатюрная женщина пожилого возраста. Она казалась моложе своих лет, то, что в народе называется «маленькая собачка до старости щенок».
— У нас новенький! — радостно произнесла она звонким голосом. — Давайте знакомиться! Элеонора Михайловна!
Дмитрий Иванович даже растерялся, он не привык к такому радушному приему в этом заведении и чуть было не выронил драгоценную ношу.
— Проходите, — пригласила его женщина, одетая в милый ситцевый халатик в мелкий цветочек.
— Элеонора… — прокашлялся сыщик.
— Для друзей просто Эля, — кокетливо засмеялась женщина, поправляя жидкие крашеные волосы рукой с ярким маникюром, сразу переводя Дмитрия Ивановича в разряд своих друзей.
Дмитрий Иванович хорошо разбирался в людях, поэтому смело предположил, что Элеонора Михайловна из тех женщин, которые умеют правильно распоряжаться мужским вниманием. Войдя в ее такую же, как и у всех остальных жителей «Прогресса», стандартную комнатку, Дмитрий Иванович огляделся. Старая мебель была обтянута выцветшим розовым материалом, на окне висели тяжелые, какие-то театральные атласные портьеры, на столе стоял переносной телевизор. Элеонора Михайловна перехватила его взгляд и сказала, услужливо указывая на кресло:
— Присаживайтесь, дорогой гость.
— Дмитрий Иванович, — представился напарник Яны, ощущая легкую дрожь в коленках от такого женского внимания.
— Ну да, Дима, правда, у меня уютно? И даже телевизор есть. Медицинский персонал рад, когда мы можем спокойно лежать в кроватях и смотреть телевизор.
Дмитрий Иванович облизал пересохшие губы, разглядывая худую, аккуратную коленку Элеоноры, которая торчала из распахнувшихся пол халата. Поэтому он не сразу заметил, что его новая знакомая с удивлением смотрит на его ношу, которую он тщательно пытался укрыть в кармане, и смутился. Впервые он пришел к даме не с шампанским и цветами, а с бутылкой медицинского спирта и в казенных тапочках, которые ему выдали вместе с чистым бельем, халатом и полотенцами.
— Я тут это… — начал оправдываться старый сыщик, покрываясь потом.
— Вы — молодец! Наконец-то в наших рядах появился настоящий мужчина! Сейчас мы с вами и выпьем за знакомство! Погодите, я разбавлю немножко спирт кипяченой водой.
Дмитрий Иванович возрадовался такой стремительности и понятливости Элеоноры Михайловны. Эля быстренько разлила спирт по кофейным чашкам и, разбавив водой, протянула одну новому знакомому, вторую чашку взяла сама.
— За любовь! — выдохнула она, озорно подмигнув бывшему следователю.
Дмитрий Иванович чуть не подавился, но смог сосредоточиться и выпить свою порцию. После двух-трех тостов глаза у обоих собеседников заискрились, а щеки зарумянились.
— Какой здесь контингент жителей? — спросил Дмитрий Иванович, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло от спиртного.
— А! — Элеонора пренебрежительно махнула рукой. — Одни старики да душевнобольные, не на кого глаз положить, пока не появился ты… конечно же… — И она засмеялась, обнажив два ряда крепких мелких зубов. — Из мужчин в нашем отделении живут только двое. В палате номер один находится один старикашка с прескверным характером хронического нытика, а второй дед живет рядом со мной, вообще человек-растение, он даже не выходит из комнаты второй месяц, видимо, его скоро переведут в блок номер два. Остальные жильцы — женщины в количестве пяти человек, но самая приятная из них — это я! — Элеонора Михайловна сильно накренилась влево и чуть не упала со стула, глупо захихикав.
— Я не сомневаюсь, — заверил ее старый детектив и спросил: — А что это за блок номер два?
— Он находится в другом крыле, там живут одни лежачие больные, и их значительно больше, чем нас, — пояснила Элеонора, разливая остатки спирта.
— Лежачие?..
— Ну, те, кто не ходит сам! От старости или по инвалидности. За ними некому ухаживать, или родственники не хотят этого делать и сдают их сюда под хороший присмотр, успокаивая этим свою совесть. Медперсонал лечит их, кормит, купает, переворачивает, чтобы не возникали пролежни. Мы их фактически не видим, только иногда, в хорошую погоду, их выкатывают на каталках погреться на солнышке. Там мне и смотреть не на кого. Мне нужен мужчина не лежачий, а стоячий!
Дмитрий Иванович поперхнулся во второй раз.
— А много людей переходят из одного отсека в другой? — спросил он, стараясь перевести разговор в менее опасное русло.
Элеонора хитро прищурила глаза.
— Ну, из второго отсека к нам никого не переводили, там все безнадежные. А от нас туда запросто можно попасть!
— Как это?!
— Ну, Дмитрий Иванович, мы же с вами не дети, не сегодня завтра инсульт или инфаркт, а с ними и неподвижность, паралич, а там и до второго отсека недалеко. Но пока еще в нас горит огонь желания…
Элеонора Михайловна придвинулась к сыщику и невзначай положила ему руку на колено. Дмитрий Иванович не на шутку запаниковал. Он растерял свой боевой дух, так как давно не был с женщиной, которая делает весьма недвусмысленные намеки. Элеонора вздохнула:
— Мы должны использовать свой шанс, пока нас не перевели во второй отсек!
— Как такая… общительная женщина оказалась в этом тихом и закрытом учреждении? — поинтересовался Дмитрий Иванович, переводя дух.