– Спасибо, – очень тихо сказал Харальд.
– Учти, я смогу научить тебя только основам. – Наемник решительно поднялся. – Но начнем мы прямо сейчас!
Из поклажи были извлечены тупые деревянные мечи, и ученик с учителем направились в сторону от костра.
И когда дерево с тупым стуком ударилось о дерево, а хриплый голос проорал: «Это не лопата! Возьмись за рукоять, вот так», наемники, расположившиеся возле костра, одновременно обернулись, а соловей удивленно замолчал.
* * *Пиво отдавало какой-то дрянью. То ли солод был попорчен мышами, то ли хозяин заведения добавлял в напиток какую-то дрянь. Но Авимелех лишь поморщился и проглотил почти половину кружки. Придорожная таверна – не то место, где стоит привередничать.
Рядом хрустели куриными ногами ещё двое наемников, остальные играли в кости за соседним столом. Игра сопровождалась воплями и взрывами хохота. Время от времени кто-либо хватался за нож, но пока все обходилось миром. Подбитый глаз и разбитый нос не в счет.
Сидящий напротив Гуннар огляделся и спросил:
– А Харальд-то где?
– Упражняется, – ухмыльнувшись, ответил Авимелех. – Я его отправил. Наставник я ему или нет?
– Наставник, наставник, – в темных глазах Гун-нара блеснул смех. – И доволен ли ты успехами ученика?
– Еще как. – Авимелех вновь отхлебнул из кружки, но пиво, вопреки ожиданиям, лучше не стало. – Он очень быстро все схватывает. И вынослив на удивление. Я его гоняю до самой темноты, а ему хоть бы хны…
– Еще он очень силен, – вмешался в разговор Хамунд, могучий и широкоплечий воин, на голову выше любого из наемников. – При его сложении это просто удивительно. Я посмотрел, как Харальд работает мечом: поверь моему слову, Гуннар, когда он станет настоящим бойцом, я побоюсь выйти против него.
– Все верно. – Авимелех заглянул в кружку, но она была пуста, и он с отвращением отодвинул её. – Парень владеет телом, словно опытный возчик – кнутом. Любое движение запоминает не позднее чем со второго раза.
– Всем хорош. – Хамунд улыбнулся, обнажив зубы, что подошли бы доброму жеребцу. – Только вот пива, не пьет!
Авимелех захохотал. К нему присоединились товарищи, и Харальд, вскоре появившийся в зале таверны, застал всех смеющимися. Причину веселья ему никто объяснить не удосужился.
Глава 2 СВОБОДНЫЙ ГОРОД
Солнце палило, словно обезумев, и Харальд чувствовал, что под одеждой он весь пропотел. Наряд из шкур, в котором юноша пришел из-за гор, он давно сменил на полотняный. И если чем и выделялся среди спутников, то только отсутствием оружия.
Путешествие тянулось, скучное и однообразное, как червяк длиной в пару верст. Но Харальд освоился среди наемников и даже научился находить удовольствие в монотонной дороге.
Впереди, осев в седле, покачивался на конской спине Авимелех. Если удавалось заночевать в таверне, он всякий раз выпивал столько пива, что Харальд только диву давался, как рыжеволосый наемник ухитряется по утрам выглядеть бодрым и даже взбираться на спину коня.
Сегодня лица спутников были торжественными. С самого утра Хамунд громогласно объявил, что не далее чем к вечеру они увидят Бабиль. До сих пор путь пролегал в стороне от крупных городов, и Харальд с трудом мог представить себе место, где живут многие тысячи людей.
Дорога, вильнув, будто испуганная лисица, вывела к высокому косогору.
Внизу лежала река, такая широкая, каких Харальд никогда не видел. Словно исполинский клинок из сверкающего металла, небрежно брошенный на землю, она неторопливо текла меж желтых песчаных берегов.
А на другой её стороне лежал город. Сквозь дымку проглядывали красные черепичные крыши, легкий ветерок доносил странные будоражащие запахи. Сварливо вопили над речной поверхностью стремительные белокрылые птицы, да скрипело удивительное деревянное сооружение, перемещаясь меж речных волн.
– Бабиль, – с восторгом в голосе сказал подъехавший Гуннар. Лицо его просветлело: наемника одолели, судя по всему, давние и светлые воспоминания, связанные с этим местом. – Свободный город. Центр населенных земель. Здесь маг тебя точно не отыщет! Если будет искать…
О странном происшествии в лесу они старались не говорить, про себя надеясь, что носатый колдун остыл и не питает планов мести или просто потерял след людей, столь дерзко вмешавшихся в ритуал.
– Посмотрим, – мрачно отозвался Харальд и тут же перевел разговор на другую тему.
– А это что? – спросил он, указывая на уродливую большую лодку, похожую на искалеченного жука, вздумавшего переплыть реку на спине. Ноги-весла неторопливо опускались в отливающую серебром воду, и несколько толстых веревок связывали лодку с берегами.
– Это паром, – улыбнулся Гуннар. – Без него в город не попасть.
Пришлось спешиваться и, ведя коня в поводу, спускаться к самой воде. Под ногами захрустел песок. На узкой полоске пляжа собралось немало желающих переправиться на ту сторону, и Харальд с трудом сдерживался, чтобы не начать вертеть головой, разглядывая стоящих рядом людей.
Роскошно одетые бородачи были скорее всего купцами. Они не отходили от телег с товарами, во взглядах их кипела алчность. Десятка полтора воинов в одинаковом снаряжении окружили высокого человека со скучающим выражением на лице. На одежде его была вышита какая-то картинка, и Харальд понял, что перед ним – родовитый, хозяин каменного строения, именуемого замком, и многих земель вокруг него.
Паром подобрался к самому берегу, сапоги застучали по дощатому настилу. Все внимание Харальда оказалось поглощено лошадью, которая занервничала, оказавшись на пароме. Все время, пока пересекали реку, она всхрапывала и нервно мотала головой.
Когда сошли на берег, с приезжающих стребовали пошлину, весьма высокую, судя по ругани Гуннара. Отдав требуемое, наемники двинулись в город. Среди домов, на первый взгляд таких одинаковых, Харальд несколько растерялся. С ужасом подумал о том, что один никогда бы не нашел здесь дорогу. Сразу и сильно захотелось домой…
Улицы заполнял народ, богато одетый, но суетливый и злой на вид. Слышались пронзительные голоса разносчиков. Там и сям бегали собаки, какие-то маленькие, с затравленными взглядами.
– А вот рот, наверное, лучше закрыть, – посоветовал Авимелех, когда они проезжали особенно богатый дом в три этажа, сложенный из камня.
Наемники загоготали. Харальд, которому рукотворная пещера показалась настоящим чудом, смутился и остаток пути проделал, опустив глаза. Под копытами лошади серыми горбами тянулась булыжная мостовая. Для жителя лесов тоже диковинка, но грязная и покрытая пылью и поэтому не столь удивительная.
Спешились путешественники у таверны. На вывеске было намалевано жуткое угольно-черное чудовище, более всего похожее на разжиревшую летучую мышь. В одной из лап оно держало кружку с белой шапкой пены, глаза его были багровыми, точно угли.
– Спившийся демон, – сказал подошедший Гуннар. – Все как в старые добрые времена, только вывеска новая.
Дверь распахнулась со скрипом, и навстречу вошедшим понеслись радостные возгласы. Авимелеха и его друзей здесь знали, и очень неплохо.
– Хозяин, пива! – рявкнул рыжеволосый наемник. – На всех!
На Гуннара косились как-то странно, словно на восставшего из могилы мертвеца, на Харальда же никто не обращал особого внимания. Он оказался сидящим в уголке и старался не привлекать к себе внимание.
Попойка не стихала. Звучали здравицы, поименно за каждого из приехавших. Наемники пили и ели так, словно много дней странствовали по безводной местности и пережили месяц голодовки. Все, что приносил хозяин – мясо, рыба, – исчезало со столов с удивительной скоростью.
Харальд утолил первый голод и после этого лишь смотрел, как гуляют другие.
К пиву он не прикоснулся.
Когда в глазах воинов появился дурной блеск, а лица раскраснелись, началось пение. Нестройные звуки вырывались из глоток, больше привыкших издавать яростный боевой рев, и Харальду хотелось зажать уши.
Но молчать было неудобно, и юноша просто открывал рот, понимая, что в общем шуме и гаме никто не догадается об обмане. Наемники пели, а воздух полнился ароматами пива, пота и чеснока.
Когда Харальд ощутил, что он больше не в силах наблюдать попойку, то тихонько выбрался из-за стола. Толкнул дверь и оказался во дворе. Здесь было темно, далеко в вышине горели разноцветные огоньки звезд. Прохладный воздух, напоенный речной влагой, показался упоительно чистым и приятно овевал разгоряченное лицо.
Когда юноша возвращался, дверь с грохотом распахнулась, будто её открыли пинком, и на пороге возник Авимелех. Глаза его моргали вразнобой, а на лице было нарисовано пьяное блаженство.
За ним в темноту выбрался Гуннар. Щеки его пылали багрянцем, а походка была какой-то вихляющейся, словно он пытался на ходу плясать. Заметив Харальда, он прищурился и сказал: