А шо касательно хомячков, то некоторым светилам гуманитарных наук стоило бы знать, что это нежное, ласковое обозначение человека, сиречь, хомо. А уж какой там хомо — прямоходящий, умелый или, пока побоюсь этого слова, разумный, — еще предстоит выяснить. Кстати, прямоходящая, кроме как воздух сотрясать, еще какие-нибудь полезные навыки имеются?
Девушка фыркнула, демонстративно отвернулась, но, понимая, что положение обязывает ее отвечать, с нескрываемым превосходством бросила:
— У меня, между прочим, коричневый пояс по айкидо!
— Понятно. Время, потраченное с пользой, но впустую.
— Это как?
— Это так, и все. Но перейдем к следующему телу. У нас еще один незамутненный экземпляр хомячка с высшим образованием имеется. — Лис перевел взгляд за противоположную часть письменного стола, рядом с которым стоял невысокий, изящного сложения брюнет. Блестящие, точно вороново крыло, длинные локоны оттеняли светлую кожу аристократически тонкого лица. — Так, король у нас есть, дама в комплекте, а ты, стало быть, валет?
Молодой человек мягко склонил голову:
— Вы угадали, месье. Бастиан де Ла Валетт, к вашим услугам. Выпускник Сорбонны: история, политология, богословие.
— Ага. Вундеркинд, значит.
— Если вам угодно, да. Я также играю на многих старинных музыкальных инструментах: клавесин, арфа, лютня.
— Мало того, что вундеркинд, еще и конкурент. Не разбивай мое исстрадавшееся сердце. Ты, часом, из лука не стреляешь?
— Нет, — Бастиан мотнул черными кудрями. — Но очень неплохо метаю ножи. Увлекаюсь с детства, — пояснил он.
— Ладно, — покачав головой, вздохнул Лис. — Король, дама, валет и… Джокер-2. — Он на мгновение замолчал, вспоминая пропавшего без вести Джокера-1, Вальдара Камдила. — Ничего так расклад, глядишь, и сыграем.
Лис закончил читать текст вводной, аккуратно сложил лист, с усилием провел по сгибу ногтем и поглядел на ждущую комментариев группу.
— Ну что, приговоренные, у вас есть еще время отказаться, передумать. В конце концов, Институту всегда нужны подающие надежды уборщицы, — он помолчал, оглядывая группу, и добавил: — А также грузчики и официанты.
— Если рассмотреть ваши намеки с точки зрения…
— О, дочь неосторожного Тимура, остановись на точке и слушай сюда, — он сделал предостерегающий жест. — Значит, так. Меня к вам приставили не то пастухом, не то нянькой — ни то, ни другое мне совершенно не в тему. Но приказы командования, прошу раз и навсегда запомнить, не обсуждаются, а выполняются беспрекословно, точно и в срок.
От того, как вы себя поведете, зависит, кто вам больше нужен.
— А вариант «соратники» не рассматривается? — обиженно спросил Бастиан де Ла Валетт.
— Под микроскопом, — скривился Лис. — Жаль, не захватил с собой. Ладно, оставим душеспасительные речи. Как вы слышали, задание простенькое. Мы с Вальдаром такие щелкали, как говаривала моя бабушка, «чтоб жирок растрясти», — между обедом и файв-о-клоком.
— Оно и видно, что растрясли, — недовольно пробормотала девушка.
— Послушайте, сударыня, как признанный душелюб и людовед, авторитетно предостерегаю от обсуждения моих параметров, потому как обсуждение ваших привлечет слишком большой интерес всех имеющихся поблизости хомо эректусов. А потому ограничьте свою речевую активность темами вводной.
Повторяю для тех, кто в танке: времена дикие, нравы гнусные, века темные. Место где-то между немытой Францией и дремучей Германией. Если пойти налево и упорно не сворачивать, упремся в Реймс. Однако налево мы не пойдем, как бы нам того ни хотелось. Потому шо институтская комиссия по этике сделает из вас чучела и поставит для устрашения в практикантском буфете.
Ситуевина, в принципе, обыденная: некий энтузиаст дворецкий, естественно, чужими руками, во время королевской охоты немножко поохотился на своего государя и преуспел в этом куда больше, чем сам монарх в истреблении ни в чем не повинного кабана.
Затем этот защитник животных, горя желанием облегчить страдания недобитых горем родственников, принялся доводить их при помощи холодного оружия до окончательной готовности. Сейчас где-то в местных лесах, буквально чащобах, скрывается вдова покойного кесаря всея Франкии Гизелла вместе с малолетним сыном Дагобертом Дагобертычем. Наша задача: отыскать их, утереть горючие слезы и обеспечить безопасную транспортировку в надежное место по ту сторону Луары. Кто не знает, это такая река. Ясно?
— Так точно! — рявкнул Карел зе Страже.
— Вполне ясно, — поддержал его Бастиан.
Евгения Гараева лишь демонстративно поджала губки.
— Это хорошо, что ясно. Значит, если шо, будет у кого спросить. Потому как я, честно сказать, ни рожна не понял, на кой мы туда премся и за каким лешим Институту понадобился этот наследник с его мамашей.
— Чего тут можно не понять?! — выпалила в гневе девушка. — Речь идет о женщине и ребенке!
— Сколь неожиданное просветление рухнуло на эту прелестную головку! Мадемуазель, если Институт примется спасать всех женщин и детей, пострадавших в исторических передрягах доступных миров, придется туда послать столько народу, что проблема перенаселения нашего мира тихо свалит с повестки дня. Более того, придется звать на помощь зеленых человечков с Марса. Причем им лучше общаться пересвистыванием, иначе отдельно взятые в Институт психологи обеспечат залетным гуманоидам торжественный вынос мозга на блюдечке с голубой каемочкой.
Евгения вновь поджала губы и хмыкнула:
— Как только подобным субъектам доверяют работу инструктора?!
— Вот тут я с вами, госпожа моя, вынужден согласиться.
Шоб дальше не было вопросов из публики, вношу ясность, только раз, и больше никогда. Я, Сергей Лисиченко, по прозвищу Лис, старший оперативный сотрудник Института, по личной просьбе уважаемых мною людей должен научить вас выживать, мои бесценные для руководства хомячки. А заодно и побеждать. И я вас этому научу, если в процессе сам вот этими руками не удавлю. С объяснениями все. А теперь вернемся к работе. Бастион, тебе есть чем выпалить?
— Бастиан, — поправил молодой человек, чуть склонив голову. — Конечно. Речь идет о сыне короля Дагоберта II, чрезвычайно интересного франкского государя из династии Меровингов. В детстве он был похищен из дворца и подменен сыном некоего вельможи. Узурпатор велел убить мальчика, но слуга пожалел ребенка…
— И отдал семи гномам?
— Не совсем. Его переправили в Британию, где тот обучался в монастыре, принадлежащем так называемой кельтской христианской церкви, которая не признавала первенства римского епископа и значительно отличалась своей обрядовостью. Считается, что у кельтских христиан много общего с друидами, их церковь как бы выросла из местного жречества и переняла их древние знания.
— Чрезвычайно ценная информации. Пока не знаю, зачем она нам сдалась, но очень познавательно. Но, видите ли, мой юный друг, — Лис сделал жест, точно поправлял указательным пальцем несуществующее пенсне, — этот интересный государь уже у самого Господа выясняет, кто там, в Риме, папа, дядя или отставной козы барабанщик. Нас интересуют его сын и матушка оного.
— О да, конечно. Но, — с неизменной улыбкой продолжал Бастиан, точно пропуская мимо ушей лисовские колкости, — в нашем мире этот юноша действительно спасся. Сторонники дома Меровингов, священного дома франков, видели в нем законного наследника. За горячий нрав они прозвали юного Дагоберта Плант Ар, то есть Пылкий Росток. Род, идущий от него…
— Ты хочешь сказать, что он предок Плантагенетов? — насторожился Сергей.
— Именно так.
— Ай, молодца! Ты проявляешь незаурядные способности, присущие сапиенсообразному хомячку. Родина тебе это припомнит. Итак, друг мой, ты прояснил некоторые пикантные моменты из биографии подзащитного, хотя и оставил за бортом вопрос: на фига сей беглый принц нужен Институту? Ну да Бог с ним, в конце концов, это дело яйцеголовых, — наставник выразительно посмотрел на девушку, — разработчиков. А мы, скромные вершители истории, занимаемся всякой ерундой типа подвигов, эпических деяний и прочих сюжетов для баллад и поэм.
А сейчас, — Сергей обвел группу интригующим взглядом и вытащил из-под старого тумбового стола увесистый железный ящик, — старый мудрый Лис выдаст мальчикам и девочкам подарки. — Он открыл крышку и достал, нанизав на руку, точно баранки, золотистые, изукрашенные крупным янтарем обручи с гранеными кристаллами горного хрусталя, сверкающими в лобной части. — И вот что, мои шаловливые непоседы, сама эта штуковина у вас с башки не свалится, там все продумано. Но потерять ценные подарки дядьки Лиса вам разрешается исключительно вместе с головой, потому как это не только украшения для вечеринки по поводу вашего благополучного возвращения, но и залог вашего присутствия на этой самой вечеринке.