– Фу, Машка! – младшая сестра поморщилась. – Иди ты на фиг со своими скабрезностями. Не нужен мне твой бой-френд. У тебя сестра отсталая, юная и непорочная. Она свою девственность только любимому мужу насильно всучит. Пусть, идиот, порадуется.
– Ход эффектный, тонкий. Романтичный. Но что-то не слишком верится, – Мари улыбнулась. – Я тебя тоже знаю. Ладно, мы едем или слушаем, как ты о карьере монашки неискренне бредишь?
* * *
На набережной снова уткнулись в пробку. Странный город – вечная стройка, вечный ремонт мостовых и хвосты чадящих самосвалов. За годы своей осмысленной жизни Даша успела вдоволь насмотреться на агонию старого центра. В мгновение ока истаяли уютные, пусть и обшарпанные дворики Замоскворечья. Перли из недр земли странные чуждые дома – с окнами-эркерами в полстены, с охранниками-чужаками с жильцами, раз в год появляющимися в пугающе-просторных, музейных квартирах. Сотни мертвых окон защищенных жалюзи и пышными портьерами во вкусе нефтяников-миллионеров, переулки гулко пустынные по вечерам и выходным. Часто, выходя из дома, Даша чувствовала себя столетней бабкой, помнящей совсем иной город – вон там был скверик, здесь уютная булочная, там детский сад. Теперь вокруг стены, уносящиеся ввысь, камеры слежения, неприступные заборы, по живому рассекшие некогда привычные запутанные проходы между переулками. Шлагбаумы, запуганные охранники, судя по физиономиям, приплетшиеся в столицу пешком за обозом, как древний Ломоносов.
Сейчас «Ауди» медленно двигалась вдоль гранитного парапета набережной. Мари самозабвенно мурлыкала-кокетничала с новым знакомым. Даша, устроившись на заднем сидении, старалась не морщиться. Так себе «вариант» изыскала сестричка – полноват, даром, что про теннис так распинается. И лицо нечистое, как у подростка. Хотя какой он подросток, уже под тридцать. И как с таким целоваться? Ха, кто бы говорил? На себя, мисс Дарья, извольте трезво глянуть. Сколько лосьона на свое личико лунообразное, узкоподбородчатое за неделю вымазать изволили? А красные пятнышки вот они – никуда не делись. Хорошо еще в глаза не так бросаются. Диатез, как у карапуза трехлетнего. Волосы прямые, невразумительные, блондинисто-серые, вечно секутся, и ничего кроме «хвоста» из них не придумаешь. Мари сколько раз пыталась сестрицу в свой проверенный салон красоты затащить, имидж родственнице подправить. Может, и стоило рискнуть. Да только мерзостно упрямая у нас барышня Дарья Георгиевна. Не желают-с они современно выглядеть.
Всё это чушь. Имидж, самоуверенные парни, модные клубы – тебе-то, что до них? В наушниках тихий русский блюз. Ну, не совсем блюз, – просто московская музыка. Всё равно с заткнутыми ушами легче жить. Сейчас отсмотришь ерунду голливудскую и вернешься домой. Заглянешь в Сеть, – мимолетный курс совершенствования английского языка, – что ни говори, а приятно когда тебя принимают за уроженку федерального округа Колумбия. Не слишком-то патриотично, но льстит. А патриотизм он никуда не денется, – вон, все под юбкой у бронзового долговязого царя ходим-ездим.
Даша проводила взглядом ноги царя, взгромоздившегося на готовый лопнуть от такой тяжести крошечный шлюп. Со вздохом глянула на сжавшееся от близости грозного монарха обшарпанное здание бывшего императорского яхт-клуба. Когда-то двум девчонкам ужасно нравилось разглядывать этот сказочный домик.
Вдруг захотелось выбраться из машины и просто пойти домой. Пусть жара и духота, можно переулком прошмыгнуть. В Мароновском тоже стройка, но всего-то десять минут на своих двоих прогуляться. Кому нужно это кино идиотское? Дома, под высокими потолками, в темных и безлюдных четырех комнатах, так спокойно и привычно. Шторы можно не открывать, просто валяться в кондиционированной прохладе, бездельничать и смотреть на ползущие по потолку узкие полоски вечернего солнца.
Хватать за плечо рыхловатого кандидата в сестрицыны бой-френды и требовать экстренной остановки Даша всё-таки не стала. Успеете вы, Дарья Георгиевна дома насидеться. Половина лета впереди. Стоит ли сестрице вечер портить?
Плеер все мурлыкал в уши:
«… без четверти пять окончится дождь,
застынет река, время двинется вспять …».
Дождя, несмотря на духоту, так и не случилось. До начала сеанса еще оставалось время, и немногочисленные поклонники «Брюнеток в миндале» коротали время наверху, в кафе. Из окна была хорошо видна площадь с плотными потоками автомобилей и сквер с фонтаном на противоположной стороне площади.
«…Запах пива несет закат
от асфальтовых акваторий…».
Старому, некогда самому известному в стране кинотеатру, совершенно не подходил хай-тековский фальшивый хромированный пластик, декорирующий кафе. Застывшее море на слишком ярких баннерах, оригинальное «суши», произведенное трудолюбивыми узбекскими руками. Зато кока-кола здесь была просто ледяной.
– Выключи плеер, а, Даш. Послушай, Игорь так увлекательно о Багамах рассказывает. Ты же море обожаешь, – уже повторно намекнула Мари.
– Багамы, Багамы, нас и здесь неплохо поят, – пробормотала Даша, постукивая ногтем по бокалу с кока-колой. – Вы извините, Игорь, но я море только настоящее люблю. С запахом и плеском волн. А в качестве иллюстратора-пересказчика меня даже Айвазовский не устраивает.
– Вполне понимаю, – заверил вежливый Игорь. – Лучше пять раз лично увидеть, чем десять раз лично услышать. Хотите, я вас с Марией приглашу на Багамы в августе? У нас компания аква-байкеров собирается. Будет весело.
– Наверняка, – согласилась Даша, поправляя наушники. – Вы веселый. Сейчас еще что-нибудь этнографическое расскажите сестричке, и мы ваше заманчивое предложение обсудим. Мы с Машей просто без памяти от моря и экзотик-туров. Особенно когда аккумуляторы максимально заряжены.