— Он будет очень полезен. — Пендергаст свернул свиток и убрал в карман.
— Вам требуется еще какая-то информация, чтобы отыскать Агозиен?
— Да. Скажите, что означает слово «Агозиен»?
Перемена, произошедшая в отшельнике, была поистине разительной. Лицо его сделалось настороженным, почти испуганным.
— Я не могу, — едва слышно, дрожащим голосом произнес он.
— Это необходимо. Если мне надлежит его вернуть, я должен знать, что это такое.
— Вы меня не поняли. Я не могу ответить вам, потому что… мы не знаем, что это такое.
Пендергаст нахмурился:
— Как такое возможно?
— Агозиен запечатали в деревянный ящик еще в ту пору, когда он был принят нашим монастырем на ответственное хранение тысячу лет назад. Мы никогда не открывали его — это строго запрещено. Священный предмет передавался из поколения в поколение, от Ринпоче к Ринпоче, всегда в запечатанном виде.
— Как выглядит ящик?
Монах показал руками размеры — примерно пять на пять дюймов и длиной четыре фута.
— Необычная форма. Как вы думаете, что могло храниться в ящике такой формы?
— Любая длинная тонкая вещь. Жезл или меч. Свиток или свернутое в трубку живописное полотно. Комплект печатей, быть может, или веревок со священными узелками.
— Что означает слово «Агозиен»?
Монах замялся.
— Тьма.
— Почему было запрещено его открывать?
— Основатель монастыря, первый Раланг Ринпоче, принял его от святого праведника с Востока, из Индии. Святой вырезал на боку ящика текст, который содержал предостережение. Здесь у меня есть копия текста, который я переведу. — Тубтен вынул из складок одежд крохотный свиток, исписанный тибетскими иероглифами, дрожащими руками отодвинул его от глаз на расстояние вытянутой руки и прочитал нараспев:
— Неясно и тревожно. Эта надпись звучит столь же загадочно и на тибетском. Но использованные слова очень мощны. Предостережение сильно, мистер Пендергаст, очень сильно!
Алоиз какое-то время молчал.
— Как мог посторонний столь много знать о ящике, чтобы его выкрасть? Я провел здесь год некоторое время назад и никогда о нем не слышал.
— Это великая загадка. Бесспорно, ни один из наших монахов никогда не рассказывал о нем. Все мы испытываем благоговейный трепет перед этим предметом и никогда всуе о нем не говорим, даже между собой.
— Ведь этот человек, Эмброуз, мог набрать пригоршню драгоценных камней стоимостью миллион долларов. Обычный вор взял бы в первую очередь золото и самоцветы.
— Возможно, он не обычный вор, — произнес Тубтен, помолчав. — Золото, драгоценные камни… вы говорите о земных сокровищах. Преходящих. А Агозиен…
— Да? Что — Агозиен? — настороженно подстегнул спецагент.
Но старый монах только развел руками, испуганными глазами глядя на собеседника.
Глава 3
Черный покров ночи лишь только начал истончаться, когда Пендергаст через обитые железом внутренние ворота вышел во двор монастыря. За стеной, доминируя над всем, высилась громада Аннапурны; ее четкий абрис прорисовывался в отступающей тьме. Детектив подождал на мощенном булыжником дворе, пока безмолвный монах приведет его лошадь. Студеный предрассветный воздух отяжелел от росы и запаха диких роз. Перебросив через холку лошади вьюки, Алоиз проверил седло, поправил стремена.
Констанс молчаливо наблюдала за последними приготовлениями опекуна. На ней было монашеское одеяние цвета выцветшего шафрана, и если бы не прекрасные черты и россыпь каштановых волос, она вполне могла бы сойти за монаха.