— Приветствую Вас, леди Макгрант. Клан Морруа требует передачи нашей женщины нам. Я надеюсь, Вы понимаете, что она в любом случае станет Морруа. Я предлагаю сделать это более Хм… безопасно для Вас и не столь обременительно для нас.
Изабель ощетинилась, зашипев словно рассерженная кошка:
— По какому праву, Жак Морруа, ты обозначаешь дочь Макгрантов вашей собственностью? И мне интересно, последние два месяца, Жак, ты словно бродячий пес, таскаешься по всему миру в ее поисках для себя или для своего хозяина?
Жак потемнел лицом и впился в нее своими мертвыми глазами, от чего у меня по спине побежал холодок и я безотчетно положила руку на плечо своей подруги, пытаясь ее успокоить. Жак же, заметив мое движение, перенес свое внимание на меня. При этом его взгляд чуть потеплел и из него ушел убийственный холод. Голос, каким он обратился ко мне, приобрел мягкие обволакивающие нотки, которые однако совсем не вязались со смыслом того, что он сказал:
— Я вижу, наша девочка имеет более ясную и разумную голову, чем Вы, леди Изабель. Это меня радует! Ваши слова, Вам я прощаю как женщине. Но не забывайте, Изабель, что перед Вашим кланом долг чести имеет только Тьерри и ко мне лично это ни коей мере не относится. А насколько я помню, у Вас двое еще таких молодых сына имеется, да и муж в самом расцвете сил. И если бы я хоть на секунду предположил, что подобные слова Вам в голову вложил кто-нибудь из них, боюсь, Вы бы недосчитались кого-нибудь из них. А возможно, и всех сразу.
Изабель, побледнев, гордо вскинула голову:
— Я уже выросла из пеленок, Жак, и пока еще не настолько стара, чтобы не отвечать за свои слова. А на твои угрозы могу ответить следующее. Любой, кто посягнет на жизнь моих близких, рискует получить врага в моем лице. И мне интересно, насколько вырастет слава того мужчины, которому придется сражаться с женщиной.
Лиза взяла мою руку и, чуть обойдя темную троицу, двинулась к выходу. Проходя мимо Жака, я украдкой посмотрела на него. Мне стало странно, почему если это моя судьба и половина, я ничего к нему не чувствую кроме страха. Заметив мой взгляд, он схватил меня за руку и, удерживая в дверях, прорычал, теряя терпение:
— Слушай меня, девчонка, тебя так долго ждали и искали! Хватит бегать уже, ты только принесешь им неприятности. Пошли со мной, и ты получишь все, что пожелаешь. Весь мир встанет перед тобой на колени.
Сначала я просто испугалась его хватки, потом его слов, а затем меня накрыла его нужда. Я как будто в холодный омут с головой прыгнула. Согнувшись по полам от ощущения, что мне будто пнули в живот, я пыталась вздохнуть, а главное осознать, что Жак не моя половина. И в данный момент я чувствую чью-то нужду в нем, причем настолько острую, что она способна причинить мне нестерпимую боль. Похоже, та, что является половиной Жака, очень сильно страдает и не только психологически. Абстрагировавшись от чужой тоски и боли и услышав жуткое рычание, нецензурную речь на английском и французком языках, я, открыв глаза, поняла, что нахожусь на руках у Трента. Французы оттеснены в сторону от выхода. Судя по их внешнему виду, только присутствие в общественном месте, наполненным людьми спасает всю нашу компанию от немедленной драки и перевоплощения. Подняв глаза, я заметила встревоженный взгляд Жака. Стоя, он удерживал на весу Калеба, брата Трента, который пытался разомкнуть стальные когти у себя на шее, из под которых на его белоснежную рубашку капала кровь. Уже зная о чрезвычайной неуязвимости оборотней, сильно пугаться за него я не стала, тяжело вздохнув, я еще раз оглядела всю композицию и, повернувшись к Лизе, сказала:
— Со мной все хорошо. Трент, можешь отпустить меня. И кстати, Лиза, могу ответить на твой вопрос. Жак не моя половина. Но его находится сейчас в жуткой ситуации, я почувствовала ее боль, и это что-то страшное. А где ее искать, не знаю, придется ждать подсказок. Боже, ну зачем мне все это?
Я вытерла слезы беспомощности и полного бессилия от того, что не могла помочь незнакомой мне женщине. Трент, слушая меня, методично двигал ногами в сторону от конкурирующего клана, не забывая при этом присматривать за Изабель. Скоро вся наша компания удалилась от кафе и шокированных нашим поведением людей, но от незримого сопровождения Жака и его спутников мы не избавились. Спиной чувствуя тяжелые взгляды и терпкий аромат, я попросилась в туалет, и после его тщательной проверки нас туда отпустили вдвоем. Хотя я бы не удивилась, если бы нам пришлось справлять свои естественные надобности в дружной компании наших телохранителей, судя по их хмурым и напряженным лицам.
Закончив свои дела и выйдя из кабинки, застыла при виде открывшейся мне картины. Яркий высокий блондин стоял, зажимая рукой рот Изабель, второй он твердо сдерживал ее отчаянные попытки освободиться. Второй мужчина, которого в Москве Ник обозначил как Поля, стоял возле входной двери и контролировал входы и выходы. А прямо передо мной стоял Жак, насмешливо глядя мне в глаза. Только я собралась открыть рот, чтобы во всеуслышание объявить о наших с Изабель проблемах, как Жак качнул головой и, сделав шаг ко мне, приложил к мои губам свой палец и тихо прошептал:
— Ты же не хочешь, чтобы мы причинили вред твоим друзьям! Будь хорошей девочкой, твоя судьба уже решена. Ты и так слишком долго бегала, уклоняясь от нее.
Я в панике посмотрела в глаза Изабель, которая, увидев мои сомнения, усилила свое сопротивление, напоминая сейчас скорее дикую кошку, а не волчицу. Незаметно приблизившийся Поль приложил к ее лицу влажную тряпку, зажав нос, и через несколько секунд, ее словно безвольную куклу уложили на пол туалета, затем настала моя очередь. Расширившимися от ужаса глазами я смотрела за их действиями. Неприятный запах проник в легкие, и сознание медленно сползало в темноту, но все же я успела заметить, с какой осторожностью мужчины, передавая меня друг другу, вытащили через окно и, спустив по пожарной лестнице, положили в машину припаркованную в переулке. После этого я отключилась полностью. "Да будет свет!" — сказал монтер, обрезав провода!