В том, что девушка мертва, сомнений не было. Под ее левой грудью торчала рукоятка ножа, а смятые простыни были залиты кровью. Причем с жизнью она рассталась не более чем пять минут назад – кровь все еще продолжала сочиться из раны. Вот тебе и сюрприз.
Я посветила наверх. Лампочка была на месте, очевидно, ее просто немного вывернули. Сейчас мы это исправим.
«Битва гигантов» заняла не больше минуты. Когда я вернулась в коридор, Артем стоял на своем посту с зонтиком наперевес и грозно сверкал глазами.
– Все спокойно? – сурово поинтересовалась я, проходя мимо него на кухню.
– Все тихо, – шепотом доложил Артем. – А у тебя?
– Как в морге, – мрачно пошутила я, выруливая из кухни с табуретом в руках. – Закрой дверь, и пошли со мной.
Я надеялась, что к ночным кошмарам парня не добавится еще один, с мертвой красавицей в главной роли. Но было необходимо, чтобы он опознал труп.
Щелкнув выключателем в положение «включено», я установила табурет под лампочкой, встала на него, надеясь, что «бегемот» не очнется и не дрыгнет ногами – табурет вписался аккурат между ними. Мне показалось, что по комнате гуляет сквозняк. Я торопливо подкрутила лампочку. Вспыхнул яркий свет.
Артем слабо вскрикнул.
– Это ты сделала? – спросил он сдавленным голосом.
– Частично, – ответила я, имея в виду «бегемота».
Жмурясь от света, я спыгнула на пол.
– Этот скоро очухается. На девушку посмотри. Это Юля?
Я указала в сторону кровати. Однако Артем округлившимися глазами продолжал таращиться на тело на полу, затем уставился на меня с ужасом и изумлением одновременно.
В первый момент у меня мелькнула мысль, что лицо человека ему знакомо, но тут же я сообразила, что тот лежит носом вниз. А когда посмотрела на него, поняла смысл выражения лица Артема. В толстой шее «бегемота» торчал нож.
В воздухе снова ощутилось легкое движение, тяжелая гардина шевельнулась, подхваченная сквозняком.
– Сядь на пол, – велела я Артему, кинулась к окну и отдернула штору. Там была лоджия. «Ну кто так строит!» – мелькнула в голове фраза из известного фильма. Через неплотно прикрытую дверь тянуло холодком. Понятно, что преступник едва ли будет продолжать там прятаться. До земли каких-нибудь четыре метра. Но я все-таки вышла и на всякий случай осмотрела углы лоджии, заставленные коробками, досками и подобным хламом.
Когда я вернулась в комнату, Артем сидел на полу, обхватив голову руками, и тихонько покачивался из стороны в сторону.
– Эй, – я тронула его за плечо, – ты как?
Он поднял голову, в его глазах стояли слезы.
– Это из-за меня ее, да?
– Думаю, что да. Совпадение вряд ли возможно.
Парень уже несколько пришел в себя от шока. Теперь он, по крайней мере, не думал, что я могла приложить руку к убийству кого-нибудь из этих двоих.
– Это Юля?
– Да, – Артем кивнул и смахнул слезинку.
– А его ты когда-нибудь видел? – Я повернула голову мужчины так, чтобы Артем смог увидеть его лицо. Парень отрицательно качнул головой.
Бедняга. Я понимала, что он сейчас должен был чувствовать. Лужи крови, два трупа, один из них – девушка, которая еще полчаса назад флиртовала с ним по телефону, живая и здоровая.
– Я осмотрю квартиру. Может, найду что-нибудь, что нам поможет. Ты пока в другой комнате посиди?
Артем снова кивнул, но остался на месте. Ничего, очухается. Он уже доказал, что парень крепкий. Воздух в спальне начал пропитываться сладковато-приторным запахом крови, но я все-таки закрыла дверь на лоджию. На всякий случай.
Странно, что я не заметила этого запаха, когда вошла сюда в первый раз. Очевидно, девушку убили непосредственно перед нашим приходом.
Я подкрутила лампочки в остальных комнатах, огляделась. Ничего существенного обнаружить не удалось. Кроме того, что, во-первых, девушка не лгала Артему относительно фотографий, только она не снимала, а позировала. Стол в гостиной был завален снимками с Юлей одетой, Юлей обнаженной. На одних карточках она призывно улыбалась, на других капризно смотрела куда-то мимо объектива. Несколько увеличенных фотографий украшали стены.
Во-вторых, настенных часов в квартире не было. Впрочем, не было даже будильника. Только изящные наручные часики на запястье девушки.
А в-третьих, звонки, которые так доставали Артема, в любом случае делались из другого места. Телефона в квартире не было. Сама Юля, очевидно, пользовалась автоматом около подъезда. Я заметила его, когда мы подходили к дому. Следовательно, за вечер ей пришлось выйти из дома как минимум дважды. Именно столько раз она звонила Артему.
Я вернулась в спальню. «Бегемота» убили тем же ножом, что и девушку. При скудном свете фонарика я не успела как следует рассмотреть рукоять, но сомнений относительно того, что оружием пользовались одним и тем же, не было: из груди Юли нож перекочевал в шею человека на полу.
Возможно, за несколько минут до своей смерти он держал этот самый нож в своей руке. Следов борьбы, кроме небольшого беспорядка, учиненного уже нами, ни в спальне, ни в других комнатах не наблюдалось. Только на предплечье девушки виднелись следы пальцев. Человек, отправивший ее на тот свет, был слишком силен, чтобы она могла оказать серьезное сопротивление.
Мой взгляд упал на узкую кисть девушки. Ухоженная кожа, ногти покрыты прозрачным лаком. А вот под ногтями… Я присмотрелась повнимательнее. Следователь из меня не очень, я как-то больше по части охраны, но мне показалось, что под ногтями девушки застряли кусочки кожи. Такое впечатление, что она кого-то оцарапала. Я перевернула «бегемота» набок, осмотрела лицо, шею, руки. Никаких следов.
Я внимательно осмотрела одежду Юли. Кружевные трусики, лифчик, платье были основательно разорваны. Но странное дело – все, включая чулки, аккуратной стопкой было сложено на кресле. Дорогие туфли стояли около кровати. В один из них заботливо был положен оторванный каблук. Убийца, тяготеющий к порядку?
На тумбочке около кровати стояла ваза с букетом цветов, около нее я заметила еще один снимок. Вероятно, он был прислонен к вазе, но упал и сейчас лежал оборотной стороной вверх. Там было что-то написано. «Единственной. С любовью, вечно твой А. О.», – прочла я и перевернула фотографию. Улыбающаяся физиономия Артема прямо-таки светилась от счастья. Фотогеничный мальчик, машинально отметила я и сунула снимок в карман.
– Женя! – позвал из гостиной Артем.
Он сидел на потертом диване с маленьким диктофончиком в руках. Потерянность в его глазах сменилась любопытством. Это радовало.
– Я слышал о таком аппарате, но в руках держать не приходилось. Кассета здесь, кажется, не предусмотрена.
Он протянул мне диктофон.
– «Панасоник». Цифровой. С этой электронной штучкой такие фокусы выделывать можно. – Я недоуменно почесала в затылке. – Вообще-то такой спецтехникой, кроме нашего брата, редко кто пользуется. Подобная штука в современных автоответчиках встроена. Одна запись накладывается на другую. Прослушал информацию, стер.
Я нажала кнопку воспроизведения. Мужской голос монотонно перечислял, какие требования будут предъявляться участницам какого-то то ли мероприятия, то ли конкурса. Дальше Юля скороговоркой перечисляла, что и где ей надо достать, сделать, куда и зачем зайти.
При звуке ее голоса Артем вздрогнул. Я выключила диктофон, чтобы лишний раз не травмировать парня. Но он уже совладал с собой, к тому же природное любопытство оказалось сильнее переживаний. Он снова взял аппарат в руки и продолжил его изучение. Мальчишка. Он вел себя как ребенок, который мгновенно забывает про неприятности, едва завидев новую игрушку.
– А что за фокусы? Ты упомянула про фокусы, которые с помощью этой штуковины делать можно.
Я усмехнулась.
– Записываешь совершенно невинный разговор, подключаешь диктофон к компьютеру. Выводишь на экран содержание беседы в виде текста. Знаки препинания в нем, правда, отсутствуют – текст сплошной. В смысле, не в виде диалога.
– И что? Это здорово, но смысл?
– О! Возможностей здесь масса. Можно, например, слова местами поменять. Или из имеющегося набора слов и фраз составить новый разговор, смысл которого будет уже не таким невинным. Разделив предварительно собеседников, разумеется. Ну а потом воспроизвести в виде магнитофонной записи кому надо и где надо.
– Классно! – Глаза Артема заблестели. – Эх, мне бы такой!
– Так бери, в чем же дело, – я пожала плечами. – Хозяйке он вряд ли теперь понадобится. Все равно у какого-нибудь мента или его родственника в кармане окажется.
Артем нерешительно покосился в сторону спальни, с сомнением отложил игрушку в сторону.
– Бери, бери, – я всунула диктофон ему в руки. – Считай это возмещением морального ущерба. Может, пригодится. Приколоть кого-нибудь по-дружески.
Внезапно Артем замер.
Глава 4
– Прежде чем съесть барракуду, накорми ею кошку, – пробормотал он.