-- Да, я люблю ее! - ответил Тиберж. - Поэтому я и хотел ее убить! Мне было больно осознавать то, что она находиться в объятьях другого.
-- Опять вы пытаетесь меня надуть! - возмутился я. - Своим действием вы окончательно убедили меня в одной моей догадке. Теперь я знаю, кто убил старика.
-- Это я! - настаивал на своем Тиберж.
Я покачал головой.
-- Это сделала Манон Леско, - ответил я. - Они с Грие разработали очередной очень рискованный и глупый план кражи драгоценностей. Подкупив полицейских, которые должны были задержать Г-М младшего, парочка аферистов была уверена, что им ничего не грозит. Старик Г-М уехал, ленивые слуги ушли спать. К тому же у мадмуазель Леско был ключ от шкафа, который она умудрилась стащить. Грие, как я предполагаю, ждал ее на улице с нанятым экипажем, который заказали вы, чтобы вашим друзьям было легче улизнуть. Но, увы, план не удался, старик Г-М вернулся слишком рано. Мадмуазель Манон столкнулась с ним на лестнице. Девушка сразу поняла, что пришла ее погибель. Маркиз Г-М имел полное право вновь заточить ее в тюрьму. И в тот миг у мадмуазель Леско созрел план убийства. Она схватила вазу со столбика и ударила ей старика. Этого было достаточно, чтобы маркиз испустил дух. Этот поступок характерен для мадмуазель Леско. Она делает все, не задумываясь о последствиях. Так очаровательная Манон поступила и в этот раз.
Леско быстро поняла, что, убив маркиза, она еще не избежала опасности. Мертвый старик мог стать опаснее живого. Аферистка решила сделать все так, будто в доме побывали воры. Манон разбила окно, спрятала драгоценности в другой вазе, потом поднялась наверх и взломала шкаф стилетом, чтобы создать иллюзию грабежа, затем выкинула его в окно. При этом Леско обронила ключ. Девушка действовала быстро, и не задумываясь. Она сходу придумала этот план и тот час же осуществила. Может быть, в данной ситуации по-другому действовать было нельзя, но... более внимательный на ее месте не допустил бы таких ошибок... Потом она спряталась где-то до прихода полиции... Предупредила Грие... Я правильно рассуждаю, мсье?
Тиберж понял, что спорить со мной бесполезно.
-- Вы дьявол, - сказал он мне. -- Вы решили спасти Манон Леско, - продолжал я, не обратив внимания на сей сомнительный комплимент. - Именно по этой причине вы совершили покушение на нее. Этими действиями вы хотели навести подозрения на себя, чтобы снять их с девушки. Я сразу понял, что вы не могли совершить ни убийство маркиза, ни покушение на мадмуазель Леско. План был слишком рискованным, а вы человек осторожный. Вы любите все взвесить и продумать. К тому же вы очень любите эту девушку. Вряд ли бы ее смерть принесла вам удовлетворение.
-- Что вы теперь собираетесь делать? - поинтересовался Тиберж. - Вы предъявите Манон обвинение, чтобы вытащить меня отсюда? Нет, не делайте этого, прошу вас!
-- Вы хотите пожертвовать собой ради этой непутевой мадмуазель? - спросил я. - А вы знаете, что вас могут повесить?
-- Да, но я этого не боюсь, - ответил Тиберж. - Главное, что она будет свободна!
-- Что ж, - вздохнул я. - Воля ваша.
-- Кошмар! - воскликнула Мадлен, когда мы покинули Тибержа. - Вы действительно собираетесь выполнить его волю?
-- Для начала я бы хотел поговорить с Манон Леско и ее другом Грие, - ответил я.
-- Вы будете стыдить их? Спросила Ренар.
-- Что-то вроде этого, - ответил я.
-- Может, теперь вы объясните, зачем мне пришлось взламывать комод? - напомнила Мадлен. - Я думаю, уже пора раскрыть мне все тайны!
-- Я хотел проверить сможет ли хрупкая молодая женщина взломать замок, - пояснил я. - Вы примерно одного сложения с мадмуазель Леско...
-- А! Вы хотели узнать хватило ли сил у Манон Леско открыть замок стилетом! - поняла Мадлен.
-- Совершенно верно, дорогая, - похвалил я.
На этом я остановилась. Чем закончилась эта история, я не знала. Не долго думая, я решила разузнать обо всем у самого Робеспьера. Я пришла в Конвент во время перерыва между заседаниями и попросила Макса рассказать о судьбе Тибержа и его друзей.
-- Светлана, неужели нельзя было подождать, - проворчал Антуан. - У нас важное заседание. - Нам сейчас нет дела до твоих глупостей.
-- Сейчас перерыв, - возразила я. - Вам все равно делать нечего.
-- Конечно, - вступился Макс за меня. - Я с удовольствием перескажу тебе конец этой истории... Тогда я решил выступить адвокатом Тибержа. Он не возражал, но очень просил меня повести дело так, чтобы результат был проигрышным. Тибержу, конечно, хотелось, чтобы его признали виновным.
-- Это еще почему? - удивился Сен-Жюст. - Он что, совсем ненормальный?
-- Немного, - согласилась я.
-- Но зачем ему надо был проигрывать дело? - спросил Антуан.
-- Об этом, мой друг, ты узнаешь, прочитав новый рассказ Светик, - сдерживая улыбку, ответил Робеспьер.
Он незаметно подмигнул мне.
-- В течение судебного заседания, - продолжил Макс рассказ. - Я передал судьям письмо, в котором было написано признание Манон Леско.
-- Представляю, какая рожа была у Тибержа, - хихикнула я.
-- Да, глаза у него были круглые, - согласился Робеспьер. Он не мог понять, в чем дело. Его, конечно, освободили. Был подписан ордер на арест Манон Леско и ее сообщника шевалье де Грие. Но слишком поздно, они уже плыли на корабле к берегам Нового света. Так я не дал погибнуть невиновному человеку и выполнил его просьбу - Манон Леско спаслась.
Эти слова Робеспьер произнес с нескрываемой гордостью. Он очень любил временами потешить свое самолюбие.
-- Интересно, что стало с ними потом? - задумалась я.
-- Манон Леско и шевалье де Грие поженились. Но им пришлось бежать от преследовавшего их губернатора. Я не знаю, причины его ненависти к этой паре. Мадмуазель Леско... простите... мадам де Грие не вынесла тягот пути и умерла. Грие вернулся во Францию, что стало с этим мсье потом я не знаю.
-- Эта история закончилась почти как роман Прево "Манон Леско", - вздохнула я.
Зазвенел звонок, оповестивший о начале заседания. Мне нужно было идти. Я попрощалась с друзьями и поспешила к выходу. Сен-Жюст нагнал меня.
-- Светик, пожалуйста, дай мне почитать твой рассказ, когда закончишь, - попросил он шепотом.
Антуан огляделся по сторонам, чтобы никто не заметил его "унижения".
-- Конечно, - радостно ответила я.
Я кивнула Робеспьеру, который, улыбаясь, смотрел на нас. Он понял, что Сен-Жюст заинтересовался этой историей, но гордость не позволила ему попросить меня открыто. Ведь он всегда называл мои литературные труды глупостями и отказывался читать.