— Ненавижу. Животных, — зловеще проскрипел Смерть. Трава вокруг его ног стала темнеть и скручиваться. — Ну?!
— А… — охранник квадратными глазами посмотрел под ноги. Полоса мертвой травы неуклонно приближалась. К его чести, соображал парень быстро: — Проходите, многоуважаемый маг.
Мы с Градом тихонько просочились вслед за Смертью и попали в длинный коридор, заканчивающийся круглой комнаткой с рисунками на полу и дверью за турникетом. Колдун бесцеремонно пнул турникет — тот взвизгнул, но повернулся — и таким же манером открыл дверь. Я шагнул сразу за магом, толкнув поручень. Безрезультатно.
— Стоять, — приказал веселый голос из динамиков. — Белая граница. И не пытайтесь пролезть!
Я показал стенам пустые ладони и медленно отодвинулся от турникета. С потолка на нас с Градом глядели странные приспособления пугающего вида, но мне совсем не хотелось проверять, что это на практике.
— Огнеметы, — с усмешкой сказал Град.
— Пра-а-ильно, — подтвердил голос. — А теперь вставайте в круг, по одному, живее! Или ты, белобрысый, против?!
— Я уважаю закон, — спокойно ответил мой спутник.
Я тоже, но в круг вставать не хочу. А то я не знаю, как он работает, я же участвовал в испытаниях… как подопытный экземпляр.
В самой проверке нет ничего страшного: человек заходит в комнату, она блокируется заклинанием, встает в круг и тот определяет, жив испытуемый или мертв. Вот только диагностический круг — инструмент очень тонкий, а через него каждый день проходит не один десяток людей, и каждый с разным магическим уровнем. Постепенно все настройки сбиваются. Чтобы не пропустить особо хитроумную нежить, поправка всегда делается в плюс. То есть круг может определить нулевика как человека. А может и не определить.
Я обреченно шагнул к артефакту. Если круг диагностирует нежить, то включается второй слой защиты, лепестки в полу раздвигаются и жертва проваливается вниз, в огонь…
— Какого демона зеленорожего вы там застряли?! — в комнату ворвался Смерть и снова пнул турникет. На этот раз тот даже не шевельнулся. — Как это понимать?!
— К тебе у нас никаких претензий. Топай дальше, — ответил голос и совершил большую ошибку. Теперь черный маг просто не имел право уйти.
— Чего? Чего ты сказал, мертвяк залежалый? — Смерть от души стукнул в стену кулаком; по бетону побежали трещины.
— Оскорбление государственных служащих? — нехорошо поинтересовался стражник. — Порча государственного имущества?
— Ниммов выродок, — с удовольствием добавил Смерть и пнул стену ногой. — Убирай свое клятое заклинание. Или я тебе язык вырву.
— Правила одинаковы для всех, колдун. Хочешь пулю в голову?
Дальнейший разговор напоминал обоюдное: "ты вообще въезжаешь, с кем разговариваешь?!"
— Леонид, да пропусти ты этих… — раздался второй голос от начала коридора. — Спутников многоуважаемого мага.
— А если среди них умертвие?
— Какое умертвие пойдет с… — человек сделал паузу, явно запихивая слова, рвущиеся из самого сердца, обратно. — Многоуважаемым черным магом? А стоимость круга с кого спросят, если этот… многоуважаемый маг его сломает?
Слышно было, как стражник по имени Леонид ругается, отключая границу. Похоже, стоимость круга спросят с его смены, а стоит он немало. Тем более, что оставшись без главного средства определения нежити город будет вынужден закрыть ворота до тех пор, пока артефакт не восстановят; восстанавливает же его специальная группа белых магов, а проверяет комиссия из Совета, которую тоже еще надо собрать…
На улице темнело. Город жил своей жизнью, и ему не было дела до троих путников, присоединившихся к вечерней суете. Гостиница располагалась неподалеку от ворот: трехэтажный дом типично ниморской постройки, украшенный, как и все дома на улице, лепниной и скульптурами у входа.
Град попытался за всех заплатить; Смерть скрипнул зубами и послал его в Нимору пешком. У служащего гостиницы так тряслись руки, что он выронил ключ и минут десять искал его под столом.
— Простите, это случайно не ваша родственница живет в пятнадцатом номере? — спросил у Града второй портье, до этого не умолкая жалующийся на отсутствие постояльцев. Мол, знаете ли, в город стало войти очень сложно.
— Извините, почему вы так решили? — изумился Град.
Мужчина замялся:
— Вы… похожи. Нет, простите, показалось. У нее глаза такие… огромные… синие, как небо… — похоже, глаза таинственной постоялицы глубоко запали ему в душу.
Град ответил медленно, взвешивая каждое слово.
— Возможно… Как ее имя?
— Ильда Шадде, — мечтательно проговорил портье.
— Не лезь к людям, — оборвал его товарищ.
— Кто?! — от вопля Смерти первый служащий уронил ключ снова и с ругательствами улез под стойку.
— Ильда Шадде, — слегка оторопело повторил портье и с явственным разочарованием добавил: — Вы знакомы?
— Нет! — злобно рявкнул колдун. Град смерил его удивленным взглядом и повернулся к стойке:
— А в чем дело?
— Она вышвыривала из окон горшки с геранью и кричала, что не потерпит в номере такую гадость, — на свет с кряхтением вылез первый служащий. — Ненормальная.
— Может быть, у нее аллергия! — возмутился второй. — Я просто хотел передать, что если ей что-то не нравится, она может поговорить с горничной… Или, передайте ей, что она может обратиться прямо ко мне! Я с удовольствием найду ей другой номер…
— Передам, — без улыбки пообещал Град. — Она у себя?
— Да, — радостно кивнул второй портье. Первый незаметно пихнул его в бок.
— Простите этого болтуна, — он протянул ключи. — Удачного отдыха.
Я схватил находку и поднялся на третий этаж. Спутникам было не до меня: Град задумчиво чертил что-то на стойке, Черная Смерть отсчитывал деньги и разглядывал его с таким вниманием, будто видел первый раз в жизни.
Мой номер оказался тринадцатым. Я растянулся на огромной кровати, закинув руки за голову. Красота! Две комнаты, спальня и гостиная, маленькая кухня и роскошная ванная, всюду ковры и стеклянные электрические лампы, даже телефон есть. Велико было искушение позвонить, но я не решился. Пусть хоть на одну ночь забуду о всех бедах и неприятностях, а завтра… мало ли, что будет завтра?
Дверь распахнулась. Блин, совсем забыл закрыть! Я подскочил… и бухнулся обратно на кровать. Против Черной Смерти не помогут замки, если понадобиться, он вышибет и дверь. Только что ему нужно?
— Руку! — рявкнул Смерть, подбегая к кровати.
— З-зачем? — выдавил я, отползая к другому краю.
Колдун не стал ничего объяснять. Он просто схватил меня за куртку и вздернул на ноги. Бинты полетели на пол; Смерть бесцеремонно разглядывал царапины, вертя правую руку то так, то эдак.
— Откуда?
— Мост, — я попытался вырваться, но безуспешно.
— Укус. Укус откуда?
— Какая, к Лесу Великому, разница?!
С полубезумной ухмылкой колдун выхватил нож.
— Спа… — я упал на кровать, и прикусил язык. Стукнула закрывающаяся дверь.
И что это было?
Я поглядел на глубокий кровоточащий порез, рассекающий правую руку, и вылетел в коридор вслед за черным магом.
Дверь номера 12 захлопнулась прямо перед носом.
— Эй! Открывай! Немедленно!!! — я заколотил в дверь, но Смерть никак не среагировал. Дверь тоже.
Порез пришлось зажать рукавом, только тогда кровь остановилась. Нет, поведение колдунов в нормальные человеческие рамки не укладывается! Я скрестил руки на груди и подпер стену, удерживаемый на месте желанием разобраться с черным психом.
Через пару минут пришло в голову, что Смерть, в принципе, может и не выйти. Против малодушного желания сдаться мгновенно выступило упрямство. Малодушие изворачивалось и приводило множество доводов; упрямство никак себя не аргументировало, поддерживаясь одним своим присутствием. Следить за их схваткой оказалось очень интересным делом, я немного выпал из реальности…
Послышались тихие шаги; я протер глаза и обнаружил, что практически сплю на ковре, а рядом стоит Град.
— Что ты здесь делаешь?
— Ничего, — я принял вертикальное положение и зевнул. Блондин нахмурился:
— У тебя кровь.
— Порезался. А ты идешь к этой Шеде из пятнадцатого? Вы все-таки родня?
Ненавистница герани вызывала у меня искреннюю симпатию.
— Шадде. Нет, мы просто знакомы. Твой командир… он действительно черный маг?
— Он колдун, — я смерил дверь злобным взглядом. — Колдун из колдунов. И он мне не начальник.
— Но ты путешествуешь вместе с ним…
— Так вышло.
— Скажи, Лоза, — внезапно очень серьезно проговорил Град. — Ты доволен своей жизнью?
Я иду неведомо куда, неведомо зачем, неведомо… нет, почему очень даже ведомо, но от того не легче. Чем тут быть недовольным, в самом деле?