Маард протянул зябнущие пальцы к огню. Дышалось легко и свободно — если закрыть глаза, то можно представить осень, лес, шорох опадающей листвы. Впрочем, даже если не представлять, то здесь ему становилось лучше. Наверное, на проклятых землях проклятым уютнее жить. Где-то тут занесены песком Содом и Гоморра, спаленные небесным напалмом. Совсем рядом спит в своем поселении красивая девушка Рада, которая когда-то была его женой. Девушка, которая еще подарит счастье кому-то. Кому-то более умному и достойному, чем он. А Машка, наверное, будет ждать его возвращения — дуреха, нафантазировала себе любовь. И вряд ли сочинение поможет ей излечиться.
Мысли скакали, не давая успокоиться. Пустыня, но где-то недалеко шоссе, рядом несут службу товарищи, шумит никогда не спящий Эйлат. Даже трубка отключенного телефона — нажми кнопку и… Вот только ничего нажимать Маард не собирался. Он собирался ждать и думать.
Подбросил в костер аккуратную чурочку и снова замер. Все-таки от цивилизаций не спрятаться даже в пустыне. Если бы кто-то спросил его, что такое цивилизация, он бы ответил коротко: «Это когда дрова для костра покупаешь на заправке».
Но думать о цивилизации тоже не хотелось. Маард поднял глаза к небу. Тысячи чужих холодных звезд смотрели на него — глупого человека, умудрившегося влюбиться. Смешно, но он всегда считал себя слишком холодным, чтобы любить. Даже женился когда-то, не испытывая ни грамма нежности. Он искал путь. На пути к этой земле стояла маленькая женщина с грустными, как на православных иконах, глазами. Он был молод и жесток. Они расстались спустя год. Вроде и хорошо у нее все, но осадок остался — будто предал кого-то. Маард вздохнул: вся его жизнь — чреда обманов. А еще боль и драки. Война как с самим собой, так и с другими. Себя не изменить. Иначе жить не получается.
Едва заметный шорох заставил Маарда протянуть руку к винтовке. Но тут же на лицо вернулась ухмылка.
— Привет, Сережа! — громко сказал он в темноту.
Белое привидение материализовалось из темноты и уселось рядом с ним.
— Шайтан ты, Калаи, — с легким акцентом сказало «привидение». — В темноте видишь, да?
— Русский я, Сережа, — хмыкнул Маард. — А это пострашнее шайтана.
Бедуин промолчал. Он учился в стране шайтанов, там получил второе имя, оттуда привез старшую жену. И язык страны шайтанов уважал и помнил. Да и работать с Маардом согласился не из-за денег. Просто его тоже убивала жизнь здесь — спокойная, размеренная. Жизнь, где даже война становится рутиной — чем-то обыденным, как шорох песка или свет далеких звезд.
Двое у костра молчали. Один — контрабандист, берущий деньги за провоз оружия. Второй — сотрудник безопасности. Двое, костер, пустыня — все, как тысячи лет назад. Деньги, предательство, чьи-то смерти. Все будет после. И крепкий, как сон усталого путника, кофе с солью. И долгий разговор до утра.
9
Ящер от души вывозился в грязи и крови трех косуль. Маард накормил его на неделю вперед, вымотал холодом, дождем и полетом так, чтобы зверь сам запросился в тепло и покой. Вернулся бы в пещеру и уснул. И не тронул Тильду.
Как она там? Не ушла ли? Ведь запросто могла: перепугал, поранил, нагрубил, вот и сломалась девочка. Он был бы рад ее уходу, но при иных обстоятельствах. А сейчас по всему выходило, что идти рыжей некуда. Маард залез в Сеть, посмотрел, что происходит в корпорации — служба безопасности на ушах. Ищут тебя, рыжая. Обвинение серьезное.
Если ушла — искать. Хотя, что искать? Если найдет, вернуть все равно вряд ли сможет. Верхом на себе везти? Попробуй, уговори на это недоверчивую Тильду. В пасти тащить — исключено. Будет орать, дергаться. Поранит снова — все. А то и уронит, не дай бог. Тогда точно все.
Маард успокаивал себя мыслью, что девушка не настолько глупа, чтобы бежать. Ведь действительно некуда. Ориентировки разосланы, нужные люди оповещены. Странно только, что молчат газеты: видимо, информацию пока придерживают. Но все равно: стоит ей сунуться в город — отловят мгновенно. Обвинение в убийстве ученого мирового масштаба… нет, не дадут тебе шансов, рыжая.
«Я тебя прошу, не делай глупостей. Дождись», — мысленно обращался к ней Маард.
Дождь стихал. Уже не хлестал дракона упругими струями, а тихо обволакивал серой холодной моросью. Теплолюбивый ящер молча работал крыльями, изредка вздрагивая всем телом — спешил домой. Маард его почти не направлял: просматривал последние новости, касающиеся убийства Райнера, читал дневник Тильды в Сети и думал, чем он способен помочь. Информации для анализа ситуации было очень мало. Надо было как-то вытягивать сведения из девчонки. А это значит лезть в душу, быть готовым к истерикам, ужесточить контроль за ящером…
— Не было печали, — проворчал Маард. — Жили себе спокойно, теперь все через одно место идет.
Тильда сидела у входа — так, что видела всех, кто приближается, но оставалась скрытой валунами. Для смотрящих сверху — не в счет. Сидит рыжая, как на ладони.
Дракон спустился ювелирно: аккурат между двумя солидными лужами. Резко расправил крылья, стряхивая воду. На девушку — ноль внимания. Может, сытость, а может, и усвоил, что рыжие — не еда.
Тильда испуганно подобралась, натянула на плечи мокрую куртку. Рукав разодран, у краев прорехи ткань пропиталась темным.
— Не бойся. Не трону, — обратился к девчонке Маард. — Сильно поранил?
— Жить буду, — буркнула она чуть слышно. — Сама виновата.
Дракон легонько подтолкнул Тильду мордой в глубь пещеры. «Не тронь!» — строго предупредил Маард.
— Покажи.
— Не на что там смотреть. Он же на кровь реагирует, так ведь?
«Он». Интересно.
— Кто это «он»? Я? — уточнил Маард миролюбиво.
— Нет. Он — это дракон. Которому ты не дал меня сожрать, — Тильда глядела прямо, и от ее взгляда было неуютно. — А вот кто ты такой, хотелось бы узнать.
Маард усмехнулся: до чего ж дотошная! Кто кого еще допрашивать будет. Ящер с завыванием зевнул, демонстрируя желание поспать после сытного обеда.
— А я его совесть, — максимально пафосно произнес Маард. Он старался шутить, желая разрядить атмосферу нервозности, которой веяло от Тильды.
Рыжая фыркнула.
— Как зовут-то тебя, совесть?
Дракон в очередной раз зевнул, разметав дыханием пряди на висках девушки.
— Маард.
— Хорошее имя для дракона. А если серьезно?
— Вообще-то Маард Великий и Ужасный Всея НайнФлэгс. Но тебе скидка, ибо маленькая еще, не воспроизведешь как надо.
Она слабо улыбнулась. Ну, теперь можно попробовать и поговорить спокойно.
— Поговорим, Тильда? Пока дракон спокоен, пока не уснул. Поговорим?
— Зачем?
Дракон улегся поудобнее, похлопал кончиком хвоста по полу.
— Мы можем и не разговаривать вообще. Но что ты будешь делать дальше? Вечно здесь прятаться? Знаешь, дракону это не очень нравится. И мне нравится еще меньше. Понимаешь, почему?
Тильда поджала губы, кивнула.
— Покажи рану. А я пока рассказывать буду.
Девушка встала, повернулась спиной, послушно сняла куртку и спустила с плеча бретельку платья. Запахло кровью — слабо, но… Маард нахмурился, «прижал» дракона. Глубокая, недавно переставшая кровоточить царапина шла от шейных позвонков к лопатке. Чуть сильнее сжал бы челюсти — сломал бы шею или проткнул легкое. «И были бы уже другие проблемы», — подумал Маард.
— Тильда, повернись.
— Рассказывай, — сурово, как отрезала. Но не повернулась.
Ладно. Как обещал. Остальное в процессе.
— Значит, так. Тебя разыскивают по обвинению в убийстве отца. Как главную подозреваемую, понимаешь? Полиция на ушах, но где тебя искать, никто не знает. Пойдешь в город — перехватят точно. Это все, что я могу тебе сказать. А теперь я хотел бы послушать тебя.
Она пожала плечами.
— А если ты мне не поверишь? — в голосе скользнула безысходность.
— Просто расскажи. А я разберусь, во что мне верить.
Девушка повернулась. Бледная как полотно. Две неровные злые ссадины на плече, набухшие кровью. И глаза, кажущиеся огромными от широких зрачков.
— Расскажу. Потому что больше и некому. Я тебя боюсь, но что мне остается? Не тебе — так и никому, видимо…
В тот момент Маард впервые подумал о ней не как об обузе. Захотелось ободрить девчонку, хоть как-то утешить, но… И слова не шли, и опасно было ослаблять контроль за ящером. И не хотелось скатываться в сентиментальности. Потому Маард молчал.
— Я знаю, что кровью пахну. Сяду в стороне, если позволишь. Тебе так будет легче, а мне проще говорить.
Она устроилась у стены, метрах в трех от дракона, подложив под себя куртку. Долго молчала, потом тряхнула головой и сказала глухо:
— Я не знаю, с чего начать. Действительно не знаю.
— Понимаю, — мягко сказал Маард. — Давай я помогу? Расскажи о себе сперва.