«Мастера-то мастера, — подумал он горько, — а вот радиоактивных элементов страшно не хватает. На всех подвластных Глому планетах почти не осталось радиоактивного горючего».
Глому постоянно нужны были новые миры.
Нужен был и этот, обнаруженный одной из разведывательных экспедиций. Он годился решительно во всех отношениях, хотя и был слишком отдален.
Но существовал простой путь к завоеванию планеты. В глубокой древности ученые Глома создали Сместитель — символ триумфа Техники Тождественности. Он позволял осуществлять мгновенное перемещение массы между двумя точками, определенным образом связанными между собой.
Стационарный конец установки находился на единственной атомной энергостанции Глома. Второй конец надо было поместить рядом с другим источником ядерной энергии и привести в действие. Благодаря Сместителю гломы могут переступать с планеты на планету, могут обрушиваться чудовищной, все затопляющей волной. Это делалось крайне просто. Тем не менее двадцати экспедициям не удалось установить Сместитель на Земле. Что помешало им, никто не знал. Никто не вернулся на Глом, чтобы рассказать об этом.
На рассвете, приняв раскраску окружающих растений, они крадучись пробирались сквозь лес. Сместители слабо пульсировали, чуя близость ядерной энергии.
Мимо стрелой промчалось крохотное четвероногое создание. Джер мгновенно обрел четыре ноги, обтекаемое тельце и устремился вдогонку.
— Джер! Вернись немедленно! — взвыл Пид, забыв всякую осторожность.
— Джер!
Индикатор нехотя вернулся к Пиду.
— Я был голоден, — сказал он.
— Нет, не был, — неумолимо ответил Пид.
— Был, — пробормотал Джер, корчась от смущения.
Пид вспомнил слова Командующего. В Джере, безусловно, таятся охотничьи тенденции. Надо будет следить за ним в оба.
— Помни, — сказал Пид, — соблазн Экзотических Форм не санкционирован. Будь доволен той формой, которая тебе дана.
Джер кивнул и снова слился с подлеском. Они продолжали путь.
Атомная электростанция была хорошо видна с опушки. Невысокое длинное здание, обнесенное металлическим забором. У ворот стояли часовые.
Пид замаскировался под кустарник, а Джер превратился в старое бревно.
«Первая задача, — подумал Пид, — проникнуть в ворота». Он стал прикидывать пути и способы.
По отчетам разведывательных экспедиций Пид знал, что в некоторых отношениях раса Людей походила на гломов. У них, как и у гломов, имелись домашние животные, жилища, дети. Обитатели планеты были искусны в механике, как и гломы.
Однако различия между двумя расами были неимоверны. Людям была дана постоянная и неизменная форма, как камням или деревьям. А чтобы хоть чем-то компенсировать столь унылую непреложность, природа их планеты изобиловала фантастическим множеством родов, видов и пород. Это было совершенно не похоже на Глом, где животный мир исчерпывался всего лишь восемью различными формами.
«Люди, очевидно, искушены и подозрительны, — подумал Пид. — Жаль, мы не знаем, каким образом сорвались предшествующие экспедиции. Это намного упростило бы работу».
Мимо проковылял Человек на двух неправдоподобно негнущихся ногах. Он не заметил гломов.
— Придумал, — сказал Джер. — Я притворюсь Человеком, пройду через ворота в зал реактора и активирую Сместитель.
— Ты не умеешь говорить на их языке, — напомнил Пид.
— Я не стану ничего говорить. — Джер быстро принял облик Человека.
— Недурно, — одобрил Пид.
Джер сделал несколько пробных шагов, подражая походке Человека.
— Боюсь, что ничего не выйдет, — продолжал Пид.
— Это вполне логичный способ, — возразил Джер.
— Я знаю. Поэтому остальные экспедиции наверняка воспользовались им. И ни одна из них не вернулась.
Спорить было трудно. Джер снова перелился в форму бревна.
— Как же быть? — спросил он.
— Дай мне подумать, — ответил Пид.
Мимо проковыляло существо, которое передвигалось не на двух ногах, а на четырех. Пид знал, что это Собака — друг Человека. Он внимательно поглядел ей вслед.
Никем не остановленная, она прошла через ворота и улеглась на траве. Один из людей, проходя мимо, прикоснулся к ней. Собака высунула язык и перевернулась на спину.
— Я тоже так могу, — возбужденно выпалил Джер. Он уже перелился в форму Собаки.
— Нет, погоди, — сказал Пид. — Остаток дня мы потратим на то, чтобы все обдумать.
Джер угрюмо подчинился.
— Пора возвращаться, — сказал Пид.
В сопровождении Джера он двинулся было в глубь леса, но вовремя вспомнил об Ильге.
— Ильг, — тихо позвал он.
Никто не откликался.
— Ильг!
— Что? Ах, да! — произнес дубок. — Прошу прощения. Вы что-то сказали?
— Мы возвращаемся, — повторил Пид. — Ты уж случайно не Мыслил ли?
— О нет, — заверил его Ильг. — Просто отдыхал.
Пид примирился с таким объяснением. Забот и без того было достаточно.
Были, по-видимому, лишь две возможности: Человек или Собака. Дерево не могло пройти в ворота — это было не в характере Деревьев. Расхаживать под видом Человека казалось слишком рискованным. Порешили, что утром Джер сделает вылазку в образе Собаки.
— А теперь спать! — приказал Пид.
Оба члена экипажа послушно расплющились, мгновенно став Бесформенными. Пид долго не мог уснуть. Все казалось слишком уж легким.
«Почему так плохо охраняется атомная электростанция? Должны же были Люди выведать хоть что-нибудь у экспедиций, перехваченных ими в прошлом. Неужели они убивали гломов, не задавая никаких вопросов? Никогда не угадаешь, как поступит существо из чужого мира. Не были ли открытые ворота ловушкой?»
Он устало растекся по бугорчатой земле, но тут же поспешно привел себя в порядок. Он опустился до Бесформия!
«Комфорт не имеет ничего общего с долгом», — напомнил он себе и снова принял Форму Пилота.
Однако Форма Пилота не была создана для сна на сырой неровной почве. Пид провел ночь беспокойно, ему снились корабли.
Пид проснулся усталый, в дурном расположении духа. Он легонько толкнул Джера.
— Надо браться за дело, — сказал он.
Джер весело излился в вертикальное положение.
— Ильг! — сердито позвал Пид. — Просыпайся.
Ответа не последовало.
— Ильг! — окликнул он.
И снова не получил ответа.
— Он должен быть где-то поблизости, — сказал Пид Джеру.
Они осмотрели каждый куст, каждое дерево в окрестности.
Ильга нигде не было. Холодная волна паники захлестнула Пида: «Что могло случиться с Радистом?»
— Быть может, он решил пройти за ворота самостоятельно? — предположил Джер.
Пид обдумал эту возможность и счел ее невероятной. Ильг никогда не проявлял инициативы. Он всегда выполнял чужие приказы.
Наступил полдень, а Ильга все еще не было.
— Больше ждать нельзя, — объявил Пид.
Приходилось думать, что Радист погиб или захвачен в плен Людьми.
Их оставалось двое.
На опушке леса Джер превратился в копию Собаки. Пид придирчиво оглядел его.
— Поменьше хвоста, — посоветовал он.
Джер укоротил хвост.
— Побольше ушей.
Джер удлинил уши.
— Теперь подравняй их.
Насколько Пид мог судить, Джер стал совершенством от кончика хвоста до мокрого черного носа.
— Желаю удачи, — сказал Пид.
— Благодарю. — Джер осторожно вышел из леса, передвигаясь дергающейся поступью Собак и Людей. У ворот его окликнул часовой. Пид затаил дыхание. Джер прошел мимо Человека. Он двинулся было к Джеру, но тот пустился бежать.
Пид приготовил две крепкие ноги, собираясь броситься на помощь, если Джера схватят. Однако часовой вернулся к воротам, а Джер спокойно побрел к входу в здание.
Пид вздохнул с облегчением.
Главный вход был закрыт. Пид надеялся, что Индикатор не сделает попытки открыть его: это было не в повадках Собак.
К Джеру подбежала другая Собака. Джер попятился от нее. Собака подошла совсем близко и обнюхала Джера. Потом обе собаки побежали за угол.
«Это хитроумно, — подумал Пид. — Там непременно отыщется какая-нибудь дверь».
Он взглянул на низкое солнце.
«Как только Сместитель будет активирован, сюда хлынут гломы. Когда Люди опомнятся, здесь соберется не менее миллиона войск с Глома. И это будет только началом!»
День медленно угасал, но ничего не происходило. Пид ждал. Если у Джера все благополучно, дело не должно так затягиваться.
Он ждал до поздней ночи. Люди входили в здание и выходили из него, а Джер все не появлялся.
Пид остался один.
К утру его охватило безысходное отчаяние. Он понял, что двадцать первая экспедиция Глома находится на грани полного провала. Он решил совершить дерзкую вылазку в облике Человека. Больше он ничего не мог придумать. Он видел, как большие партии рабочих проходят в ворота.