Глава 2
Над поселком, с трудом пробиваясь сквозь розоватую дымку, вставало солнце. Гуров, только что вышедший из ресторана при гостинице, деловито зашагал через площадь, как человек, твердо знающий цель и не испытывающий никаких сомнений. Костюм безукоризненно сидел на его высокой фигуре, воротничок свежей рубашки сверкал белизной, строгий галстук тоже был на месте – генерал был бы доволен.
На самом деле Гуров чувствовал себя неважно. Сказывалась бессонная ночь. Голова по-прежнему оставалась тяжелой, а незамысловатый завтрак в ресторане не прибавил бодрости. Гуров возлагал большие надежды на утренний кофе, но этим надеждам не суждено было сбыться – кофе здесь оказался мутным и мерзким на вкус. Может быть, все дело было в воде. Смешно было думать, что местный общепит станет применять для приготовления пищи минеральную воду, а то, что вытекало из водопровода, водой можно было назвать весьма условно. Причина этого была Гурову непонятна: он уже успел выяснить, что поселок снабжается водой из подземных источников – обычно это самая лучшая вода, но здесь все было шиворот-навыворот.
Несмотря на все эти неудобства, Гуров решительно вознамерился всерьез взяться сегодня за дело. Собственно, и накануне он бы не дал себе поблажки, но те люди, с которыми Гуров предполагал встретиться в первую очередь – начальник милиции и главный врач Шагин, – были вчера в отъезде. Оба зачем-то наведывались в Светлозорск. Сегодня они должны были вернуться.
Гуров решил начать с коллеги. Тем более что отделение внутренних дел находилось в двух шагах от гостиницы. Он добрался туда за пару минут.
Коллеги располагались в двухэтажном здании из красного кирпича, крытом листами оцинкованного железа. У входа стоял «УАЗ» с синей полосой и мигалкой и еще три-четыре легковые машины с местными номерами. На крыльце курили три молодых милиционера в форменных кепках и в рубашках с закатанными рукавами. Они о чем-то разговаривали между собой, громко смеясь и обильно пересыпая речь матом.
Гуров поморщился. Он терпеть не мог сквернословия, и современная привычка вставлять похабные слова куда надо и куда не надо вызывала у него тоскливый гнев. К сожалению, новые веяния коснулись и органов правопорядка – и, может быть, даже в большей степени, чем кого-либо еще. Это было самое печальное.
Гуров поднялся на крыльцо и остановился. Молодые люди как по команде повернули к нему головы. Они рассматривали его без страха, по-хозяйски. Гуров в ответ смерил каждого тяжелым взглядом и сухо сказал:
– Постыдились бы, орлы! Погоны ведь на плечах! А выражаетесь, как шпана подъездная! А на вас, между прочим, люди смотрят…
Милиционеры напряглись. У того, кто стоял ближе к Гурову – голубоглазого, широкоскулого парня, с едва заметными пшеничными усиками над губой, – от раздражения побагровела шея и запылали уши. Он невольно потянулся рукой к поясному ремню, на котором среди прочей амуниции висела увесистая дубинка, и с недвусмысленной угрозой в голосе сказал:
– В чем дело, мужчина? У вас какие-то проблемы?
Его товарищи столь откровенно лезть на рожон не стали, но все равно по одному их виду было ясно, что они полностью солидарны с коллегой и наезд Гурова им также не по душе.
– Боюсь, что проблемы могут возникнуть у тебя, мой юный друг, – негромко сказал Гуров пшеничноусому. – Здесь не мой курятник, но, если ты не умеришь свой пыл, неприятности я тебе обещаю. Не вызываешь ты у меня доверия как представитель власти, понимаешь? Здесь на крыльце ты просто Бэтмен какой-то, а вот интересно, каков ты на службе?
Самый щуплый из милиционеров, невысокий кудрявый парнишка с цыплячьей шеей, неожиданно фыркнул – слова Гурова показались ему забавными.
– Понял, Серега, ты у нас теперь еще и Бэтмен! – насмешливо сказал он.
– Заткнись! – зло бросил ему пшеничноусый.
Он еще больше покраснел от унижения и не на шутку разозлился. Уверенный тон Гурова сбивал его с толку, но сдаваться Серега не собирался. Он, правда, оставил попытки схватиться за дубинку и лишь официальным тоном потребовал от Гурова предъявить документы.
– Я вас, гражданин, что-то не знаю, – издевательски сдержанно сказал он. – А здесь все-таки управление внутренних дел. Кого попало пропускать не имеем права.
– Матом ругаться не имеешь ты права, – заметил Гуров. – А документы я дежурному предъявлю, если понадобится. И заруби себе на носу – по тому, как ведет себя рядовой милиционер, народ судит о власти в целом. А на тебя глядя, что о власти можно сказать?
– Тоже мне учитель нашелся!.. – угрюмо буркнул Серега, глядя на Гурова исподлобья. – Из каких университетов, интересно?
– В свое время узнаешь, – пообещал Гуров и открыл тугую дверь управления.
Дежурный лейтенант никаких документов у Гурова не потребовал. Похоже, здесь вообще не было принято спрашивать документы, и сердитый Серега просто набивал себе цену. Узнав, что Гуров из Москвы и что ему нужен начальник, лейтенант быстро и толково объяснил, как найти нужный кабинет. Он даже выдал дополнительную информацию, о которой Гуров его не просил.
– Николаич сегодня не в духе! – ухмыльнувшись, сообщил лейтенант. – Наверное, вчера в области пистон вставили. Так что если он на вас кобелей спустит – не обижайтесь. Он у нас мужик горячий…
Гуров вежливо поблагодарил дежурного и отправился на второй этаж – искать кабинет горячего мужика. В коридорах управления стоял привычный казенный запах. Мелькали знакомые синие мундиры. У Гурова появилось странное ощущение, что он оказался у себя дома. Много лет назад в точно таком же провинциальном отделении он начинал работать. И был он тогда не старше Сереги с пшеничными усиками. Только держался чуточку поскромнее и на людях не сквернословил. Тогда такое и представить было невозможно.
Дверь в кабинет начальника была раскрыта настежь, и оттуда в коридор вырывались раскаты такого страшного мата, по сравнению с которым бесхитростные высказывания милиционера Сереги могли показаться лепетом младенца в песочнице. Гуров невольно остановился.
Тут же из кабинета кубарем выкатился вспотевший толстяк с майорскими погонами и куда-то понесся, бормоча на ходу. Следом за ним выскочил молодой симпатичный лейтенант и крикнул вдогонку: «Семен Григорьевич, подождите! А сводка?..» Толстяк даже не оглянулся. Молодой лейтенант озабоченно наморщил лоб, потом махнул рукой и повернулся в сторону Гурова.
– Вы к начальнику? – спросил он. – Проходите. Он как раз освободился.
– Вижу, – сказал Гуров. – Не в духе Николаич, а, сынок?
Лейтенант неопределенно пожал плечами и ответил:
– Да нет, ничего… Это так, свои разборки. Вы не волнуйтесь. Александр Николаевич, в принципе, хороший мужик…
Постепенно бесплотная фигура милицейского начальника обрастала жизненными подробностями. Из горячего мужика он превратился теперь в мужика хорошего в принципе. Обнадеженный такой характеристикой, Гуров усмехнулся себе под нос и вошел в кабинет, на двери которого красовалась табличка: «Начальник РОВД – полковник Заварзин Александр Николаевич».
Полковник сидел за столом и яростно накручивал диск телефона. Это был коренастый плотный мужчина с широким, изборожденным морщинами лицом. Волосы на его голове стояли ежиком. Из глубоко посаженных глаз летели молнии. Одна из них предназначалась вошедшему без стука Гурову.
Собственно, стучаться было некуда, потому что и внутренняя дверь в кабинет была открыта – похоже, полковник Заварзин не привык прятаться от народа. Хотя неожиданное вторжение постороннего не слишком пришлось ему по душе – это было понятно и без слов.
Однако просто проигнорировать появление Гурова полковник не смог – уж слишком заметная была фигура. Он в раздражении бросил трубку на рычаг телефона, налег грудью на стол и в упор посмотрел на Гурова. Он был похож на взъерошенного зверя, выглядывающего из норы.
– Я без доклада, потому что секретарь сказал, вы не заняты, – мирно заметил Гуров. – Но если вы заняты, я могу подождать.
– А чего ждать-то? – неприветливо спросил Заварзин.
– Поговорить надо, Александр Николаевич, – ответил Гуров. – Я из Москвы. Старший оперуполномоченный Гуров Лев Иванович. Вот мои документы.
Полковник Заварзин высоко поднял брови и оторвался от стола. Он вдруг самым чудесным образом преобразился – на суровом лице заиграла улыбка, а молнии, летевшие из глаз, превратились в какую-то смешливую рябь.
– Хо! – воскликнул он, тыча в Гурова указательным пальцем. – А я ведь тоже когда-то опером начинал, представляешь?! А ты, значит, из главка? Знаю, мне уже сообщили. Давно приехал? Вообще-то по-человечески нужно было тебя встретить, да я закрутился – вчера вот в область ездил… Сам понимаешь, текучка! Так что не обессудь – обещаю вину свою загладить в кратчайшие сроки. Ты где остановился?
Гуров пожал плечами.