Катать мы начали впятером и, как ни странно, идея принадлежала не слишком любящему спорт Авиатору, который тогда был еще просто Женя.
Немного инертный приятель впервые на нашей памяти загорелся хоть чем-то, и мы решили поддержать друга в его начинании.
Взяв в прокате кривые, убитые доски, выбрали небольшой склон, скатились один раз, затем другой, потом посмотрели, как это делают парни поопытнее, и начали пытаться копировать.
Отбив себе все, что возможно, по дороге домой мы пришли к коллективному выводу, что в сноубординге есть что-то такое.
Больше всего это «что-то такое» проняло тогда еще сопливого шестнадцатилетнего Димаса, самого младшего из нашей компании. И если мы все были просто любителями продвинутого уровня, то Димка занимался всерьез и в свои девятнадцать претендовал на вход в основной состав молодежной сборной.
Вот только жаль, что его заветная мечта попасть в Сочи осталась мечтой…
Так получилось, что утром второго января склоны, на которых тренируется сборная России, оказались свободны. Узнавший об этом чуде-чудесном Димка тут же переговорил кое с кем из своих ребят и уговорил их пустить нас покататься.
Надо отдать должное — такой трассы для бордер-кросса я еще не видела — валики, повороты, уклоны, трамплины… Здесь все было тщательно продумано, чтобы райдер смог развить невероятную скорость.
Прыжок, приземление, пружинящее движение коленей, выравнивание веса, и я вновь набираю скорость. Прохожу поворот, но неудачно выбираю траекторию, и более опытный в этих делах Димас легко обходит меня, вырывая лидерство.
Черт!
Трамплин, вираж, Димас почему-то гасит скорость и… я снова первая!
В целом я никогда не обогнала бы Димаса, если бы не проснувшаяся полгода назад сущность демона, ну да не суть!
Я первая! Я еще никогда не побеждала парней! А сегодня я первая, и это чувство собственного успеха невероятно кружит голову.
Спокойно лечу к финишу, уже заранее понимая, что никто из ребят меня не догонит, и тут неожиданно наперерез моему триумфальному скольжению к финишной разметке на снегу вклинивается какой-то левый райдер.
Псих! Что он творит?
Выскочивший, словно черт из табакерки, парень в ярко-рыжем костюме скользит наперерез, намереваясь подрезать меня почти у самого финиша. Я, естественно, дергаюсь, стараясь избежать столкновения, и… теряю равновесие.
Падать всегда больно и неприятно, но еще больнее, когда тебя в прямом смысле этого слова подставляют.
Повинуясь законам инерции, я шлепаюсь об укатанный снег, делаю кульбит через голову, приземляюсь на попу и в таком положении скатываюсь по склону спиной вниз.
Нее, с одной стороны, финишную черту я пересекла первой, но такая победа не делает чести.
— Придурок! — ору я пролетающему мимо райдеру.
Остановившись, рывком сажусь, отщелкиваю крепления борда и вскакиваю на ноги.
После безумной скорости скольжения обычный шаг кажется бесконечно медленным, поэтому, когда я все-таки дохожу до самоубийцы, который рискнул сунуться в наш заезд, настроение приближается к отметке — «убивать и крошить зубы».
— Ты нафига полез! — еще издали начинаю орать я, когда между мной и райдером остается метра три.
К финишу подъезжают злые ребята, быстро подхватывают доски и спешат ко мне на подмогу.
— Последние мозги отморозил? — рычу я от негодования, подходя к незнакомому типу вплотную. — А если бы я себе шею свернула?
Парень снимает очки, оглядывает меня с ног до головы и снисходительно цедит:
— Мы взяли эту трассу в аренду, — расставляет приоритеты он и наклоняется чуть ближе к моему лицу. — А про шею… Давай не будем. Я же чувствую, что ты одна из нас.
Криво улыбнувшись, обнажаю маленькие клыки и враждебно рычу. Парень демонстративно скалится в ответ, но в зеленых глазах с ярко-синим ободком по краю скользит насмешка.
— Ева! — кричит запыхавшийся Димка, первым подбегая и разворачивая меня к себе лицом. — Сильно ударилась?
— Нормуль, не паникуй! — отмахиваюсь я и кидаю злой взгляд на молодого наглого лаэрда. — Пошли, склон его…
И если бы рядом был только Димас, то я успела бы увести ребят, но к месту происшествия как раз подскочили Бандит и Бутси.
К слову, прозвище «Бандит» намертво приклеилось к Илье еще в детстве. Братишка оказался на редкость драчливым ребенком, баловником и непоседой. Почти все детство его лицо украшали впечатляющих размеров синяки то под одним глазом, то под другим.
Шло время, Илья повзрослел, обзавелся молодой женой, престижной работой и дрался теперь только в зале вместе с тренером по боксу, но, судя по покрасневшим щекам и горящему взгляду — в этот раз спарринговать братец намерен с лицом лаэрда.
А-а-а, черт! По ходу, драки не миновать!
— Как это пошли? — откидывая доску в снег, рявкнул взбешенный братец. — Этот осел влез на трассу! А что если бы Ева вылетела за ограждение? А если бы приземлилась не так удачно? А если бы не смогла уклониться и врезалась в тебя?
Справедливые, между прочим, упреки лаэрд воспринял на редкость спокойно.
— И что?
Пофигистичное выражение лица парня стало для Бандита последней каплей. Он сжал кулаки и хмуро глянул в лицо незнакомого райдера.
— Урою! — беззлобно, но решительно пообещал братец и двинулся на наглеца.
Его перехватили Димас и Авиатор, пытаясь спасти ситуацию.
— Поехали! Он того не стоит! — увещевал брата Димас.
Я кинула на молодого лаэрда оценивающий взгляд. Симпатичное лицо с гладкими правильными чертами, чувственные губы. Хорош, демонюка, и прекрасно знает об этом.
Парень дарит мне многообещающую улыбку и поворачивается к парням.
— Это все? — откровенно начал нарываться на драку лаэрд, зная, что физически сильнее и сможет уложить человека с одного удара. — Девушку вашу обидели? Кстати, а она у вас коллективная или ее кто-то один жарит?
Ребята дружно посмотрели на обнаглевшего райдера, и в их глазах вспыхнула решимость зарыть урода глубоко в снежок.
— А можно, я ему первый врежу? — неожиданно попросил всегда спокойный и уравновешенный Авиатор.
Блин! Что же этот дурак так отчаянно нарывается на драку? Неужели другого способа почесать кулаки не нашел?
— Мальчики, не надо! — молитвенно складываю руки, вставая между двух огней, но, судя по выражениям на лицах парней, слушать меня никто не собирается.
Ситуация ухудшается еще сильнее, когда к нашей воинственно настроенной компашке по склону вниз съезжают двое райдеров в черных костюмах и зеркальных масках. Подмога лаэрда выглядела внушительно — двое высоких крупных мужчин, и, судя по моим внутренним ощущениям, это тоже лаэрды…
Да что ж за день такой?
— Мика, все в порядке? — спрашивает один из них, поднимая маску.
На заросшем рыжей ухоженной бородкой лице немолодого мужчины беспокойство.
— Да, дядя, — немного раздраженно отзывается молодой лаэрд. — Укатывайтесь отсюда, — а вот это уже нам.
А я вдруг вспоминаю неудачную кражу, похмелье, Кряка, по непонятной причине выбравшего Нюшу, и наполняюсь решимости отомстить хотя бы одному зарвавшемуся представителю сильного пола.
— Слушай сюда, Мажор! — громко говорю я, заражаясь общей воинственностью. — Да будет тебе известно, но на склонах есть свои правила. Ты поставил мою жизнь под угрозу, хотя мог подождать, пока мы съедем…
Я ощущаю, как тело начинает знакомо потряхивать от накатывающейся ярости. Черт, кажется, моя демоническая половинка тоже отчаянно жаждет драки.
— Но суть моих претензий даже не в безопасности, — добавляю парочку рычащих ноток в голос и взрываюсь: — Ты не дал мне выиграть!
Парень закатывает глаза, и в этот момент я неожиданно понимаю своего куратора. Это чертовски бесит!
— Давай так, Мажор, решим все наши претензии на трассе. Идет?
Райдер в рыжей куртке насмешливо фыркает, но смотрит уже с большим интересом.
— И что будет в случае моей победы?
— ЕСЛИ, — я особенно выразительно подчеркиваю это слово, — ты придешь первым — я извиняюсь за то, что мы заняли вашу трассу, за свое поведение, а дальше мы с ребятами валим… Ну, так что скажешь, Мажор?
Он оглядывается на своих спутников, затем с улыбкой смотрит на меня.
— Один заезд, трое от каждой команды.
С сомнением кошусь на взрослых дяденек в черных костюмах.
— Не боишься брать на склон старперов? — тихо спрашиваю я у лаэрда, так, чтобы не слышали его спутники. — А вдруг сердечко прихватит или песок на трассу посыплется?
Мажор смеется, напрочь игнорируя мои сомнения.
— За них не волнуйся, — уверенно говорит он. — Если кто-то из твоих приходит первым — я признаю, что был не прав. Если кто-то из моих окажется у финиша первым — ты извиняешься за свой дерзкий тон и идешь со мной на свидание.