– Ты весь мокрый и грязный!
Он притянул меня к своей груди:
– Тебе всё равно.
И он был прав. Я долго и медленно целовала его, пробегая руками по его коротко стриженным светлым волосам, а затем отстранилась, шлепнув его по заднице, чтобы он продолжил забег. В тот день он с лёгкостью пробежал пятнадцать миль и продолжал тренироваться так на протяжении следующих месяцев.
Но Кайл дошёл только до двадцати миль, прежде чем я потеряла его.
Его не стало, и снег покрыл листья, затем солнце растопило снег, и все мои сожаления отступили: я не могла смириться с тем, что все те тренировки были напрасными.
Он никогда не примет участие в марафоне, о котором мечтал, с тех пор как начал бегать в средней школе. Он не мог выбросить эту идею из головы.
Поэтому однажды ранним субботним утром, я надела свои кроссовки и отправилась на школьный стадион. Кайл сказал мне, что четыре круга равны одной миле, а во время своих тренировок он пробежал около триллиона миль, так что я пришла к выводу, что мне нужно начать готовиться к большим дистанциям, если я собираюсь посвятить этот забег ему.
Но во время своей первой пробежки я выдержала только два круга, прежде чем холодный февральский воздух сжёг моё горло и лёгкие, а голени разболелись до такой степени, что казалось, будто кто-то часами пинал по ним футбольными мячами. Я оперлась руками на колени и сплюнула на асфальт. Слёзы застилали мои глаза.
Два долбаных круга? Это всё, что я могу? Я быстро прикинула: марафон – это сто четыре круга вокруг стадиона!
На трясущихся ногах я проковыляла до своей машины мимо нового футбольного тренера, которая расставляла оранжевые конусы для тренировки.
Парни в школе всё ещё проклинали Спортивных Богов за то, что Школьный Совет нанял женщину в качестве футбольного тренера, а девчонки не переставая обсуждали, насколько горяч ее парень – мы все тайком рассмотрели его фото на её столе, – но это не то, о чём я думала, проходя мимо тренера Вудс.
Она, должно быть, видела, как ужасно я бежала эти два круга. Она знала, как безнадёжна я была, что мне никогда не стать бегуном. Что я никогда не смогу завершить то, что начал мой парень.
Включила зажигание, двигатель заурчал, и я убралась к черту оттуда, пока меня не увидел кто-нибудь еще.
После первой попытки я не предполагала возвращаться туда снова. Но не могла перестать думать о том, что Кайлу нужно было, чтобы я закончила это за него.
В следующую субботу, я заявилась на школьный стадион ещё раньше – солнце едва появилось на горизонте, – чтобы спокойно бегать, не волнуясь о том, что кто-то увидит меня. Но тренер Вудс уже была там, бегая и выполняя упражнения.
Она делала высокие махи, выпады и бегала. Она помахала мне рукой, и я начала свой угнетающий забег снова, как обезьяна в зоопарке, размахивая руками и ногами. Я пробежала два с половиной круга, прежде чем свалиться на траву, тяжело дыша, стараясь сдержать слёзы.
Тренер Вудс села рядом, подбрасывая мяч.
Она преподавала у меня «Здоровье», но мы не особо то и разговаривали, за исключением обычных унизительных школьных тем о здоровье: безопасный секс, изменения в организме, важность использования зубной нити.
– Ты тренируешься для набора в команду по лёгкой атлетике на следующей неделе? – спросила она.
– Нет...
– Что же ты тогда здесь делаешь? – Она посмотрела мне прямо в глаза, и я почти возненавидела её за это. Я не хотела, чтобы кто-то знал, что побудило бегать меня – не самого лучшего бегуна в нашей школе.
Тренер Вудс играла в футбол, начиная с моего возраста. Не считая куриные битвы в бассейне или пиво-понг, я никогда не занималась спортом. Если бы люди узнали, что я тренируюсь, чтобы пробежать марафон вместо Кайла, но провалилась, я почувствовала бы себя намного хуже, чем уже чувствую.
– Я неплохой бегун, – сказала тренер Вудс. – Конечно, бывала в намного лучшей форме, чем сейчас, но всё ещё помню основы. Могу я помочь?
Она смотрела на меня выжидающе, пока я не призналась:
– Я тренируюсь для марафона, ясно?
– Ясно.
Мы сидели в тишине. Я считала, сколько раз она подбросит мяч. Двенадцать. Я ждала, что тренер рассмеётся мне в лицо, но она этого не сделала. Она встала, бросила мяч на поле, и мы смотрели, как он, подпрыгивая, остановился рядом с воротами.
Тренер Вудс кивнула мне.
– Не уверена, что смогу пробежать марафон, это большая дистанция, и я не имею понятия, как к нему готовиться... Но один из моих друзей сможет тебе помочь.
***
Двадцать шесть и две десятых мили.
Это длиннее, чем поездка до Нэшвилла.
Кайл был бы расстроен, если бы узнал, как я провела большую часть выпускного года: ела ланч в одиночестве; надевала его фланелевую рубашку, чтобы спать в ней и плакать каждую ночь; смотрела все фильмы в одиночестве в автомобильном кинотеатре. Я хотела сделать что-то, чтобы он мог гордиться мной. Что-то в честь того, кем он был.
Я сказала тренеру Вудс:
– Я хочу пробежать Городской Музыкальный Марафон в октябре.
Она знала парня, который тренирует людей для марафонов, триатлонов и других разновидностей забегов. Программа Мэтта недешёвая. Я выбрала самые многолюдные часы в Родхаус, чтобы суметь оплатить свои тренировки, вступительный взнос для марафона в октябре, купить новые кроссовки, часы, спортивную одежду и гидратор, который мог бы одновременно служить кальяном.
И теперь я здесь, бегаю каждое субботнее утро.
Бегаю для него.
Сегодняшняя дистанция: 6 миль Шесть месяцев до Городского Музыкального Марафона
Я уже наполовину одолела свою сегодняшнюю шестимильную пробежку, как мимо проносится Парень, Бегущий Спиной Вперед. Только сегодня он бежит лицом вперед.
– Давай! – кричит Парень, Бегущий Спиной Вперед, отстающему от него мужчине. – Соберись, соберись! – Мужчина выглядит так, будто собирается умереть, но ПБСВ в великолепной форме.
– Ты сегодня для олимпиады тренируешься или как? – крикнула я, но он не замедлился. Он находится в своеобразном «кураже супер-бегуна» и исчезает из виду.
Сегодня тренировка проходит немного лучше. Я не так сильно устала, но мои ступни противно влажные в носках, и я знаю, что натерла очередную мозоль. Вдох через нос, выдох через рот. Удивительно осознавать, что самые быстрые спортсменки в мире могут пробежать марафон за два часа двадцать минут. Я буду рада пробежать за пять.
Мэтт бежит трусцой рядом со мной, и его рюкзак подпрыгивает у него за спиной.
– Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо.
– Продолжай двигать руками. Представь, что ты – ножницы.
Я рассекаю воздух руками.
– Теперь у тебя получается. Нужно что-нибудь? Воду? Леденец? Тайленол?
– Ты прям ходячая аптека.
Он ухмыляется, продолжая бежать в ногу со мной:
– Нужен вазелин?
– Гадость! Перестань меня об этом спрашивать. У меня нет проблем с трением.
Мэтт смеется, а затем другой парень из нашей команды опережает нас.
– Эндрю! Я говорил тебе не пользоваться айподом во время бега! Это небезопасно! … Еще б он слышал меня. – Мэтт срывается, чтобы поймать Эндрю, оставляя меня позади. Ох, блин, а Мэтт быстрый.
Впервые я увидела, как он бегает, на тренировке в среду. Тогда я еще не осознавала, что бегу меня обучал Усэйн Болт. Держу пари, Мэтт даже быстрее, чем Парень, Бегущий Спиной Вперед. Который теперь бежит лицом вперед. Я трясу головой в попытке забыть, как он оценивающе меня разглядывал. Признаюсь, я пару раз думала об этом на прошлой неделе.
Не то чтобы я крайне нуждалась в сексе. Я нуждалась в Кайле: чтобы он убирал мне волосы за уши; чесал мне спинку, если чешется; смотрел повтор серий «Теории большого взрыва» и смеялся в тех же местах, что и я.
Я концентрируюсь на том, чтобы двигать руками вперед и назад, как Мэтт показывал мне. Вытягиваю носки.
Дыши, Энни, дыши.
***
В поле зрения появляется указатель нулевой мили, и я делаю рывок к финишу. Капли пота стекают по моему лицу. Вся энергия ушла на то, чтобы продолжать двигать руками. Икры горят. Я уже совсем близко, Мэтт и его помощники выкрикивают мое имя и аплодируют мне.
– Давай, Энни! Последний рывок!
Двадцать секунд спустя я миную указатель и перехожу на шаг. Вытираю пот со лба своей футболкой и широко улыбаюсь в небо. Все болит, но это приятная боль. Я преодолела целых шесть миль!
– Отличная работа! – говорит Мэтт, похлопывая меня по спине. Он передает мне банку Гаторэйда. – Выпей ее всю, потом можешь съесть банан.
Мои руки трясутся, когда я подношу банку к губам. Глубоко дышу, чтобы побороть головокружение. Не падай в обморок, не падай в обморок.
– Как сегодня себя чувствовала? – спрашивает он.