Гражданочка, вас я также попрошу остаться!
Эти слова относились к Ларисе, которая, оказывается, уже давно очнулась и теперь по-пластунски пробиралась в сторону кухни, явно намереваясь затеряться на необозримых просторах квартиры Ваго и, может быть, даже разыскать где-нибудь там черный ход. Киру также завернули от выхода. Затем обеих девушек усадили в самой маленькой комнате, которая нашлась в этой квартире. У входа поставили в качестве караульного Петьку, так что думать о побеге даже было нечего.
— Это ты виновата! — поспешила обвинить Киру Лариса, едва девушки остались одни.
— Что ты мелешь! — вознегодовала Кира. — Я его не убивала! Я его вообще не знаю!
— Может быть, и так, — кивнула Лариса. — Только тут мы все равно по твоей вине оказались. Если бы не ты со своим идиотским человеколюбием, то этот тип благополучно окочурился бы у нас во дворе, не доставив этим никому ни малейшей неприятности.
— Какая ты жестокая! — попыталась усовестить ее Кира. — А еще художница!
— С чего ты взяла? — безмерно изумилась Лариса.
— Конечно, жестокая! — кивнула Кира. — Разве мы могли бросить полуживого человека? Мы же не знали, что ему уже все равно.
— Да нет! — перебила ее Лариса. — Я не о том. Ты почему решила, что я художница?
— А разве нет?
— Нет, — ответила Лариса. — Какая из меня художница? Так, жалкий подмастерье. Только и умею, что копии делать.
И она как-то особенно печально усмехнулась, а в уголках ее рта залегли скорбные складки.
— О чем мы вообще говорим! — ужаснулась в этот момент Кира. — Нам надо думать, как мы будем отмазываться перед ментами.
— А что тут такого? Мы же ни в чем не виноваты! — распахнула Лариса глаза.
По правде сказать, они у нее были не бог весть какого размера. Но после пережитого стресса Лариска здорово похорошела. Бледность, как ни странно, была ей к лицу.
— И раз не виноваты, то скажем им чистую правду, — предложила она Кире.
— Ты хоть иногда думаешь прежде, чем говорить? — воскликнула Кира, буквально хватаясь за голову. — Правду! Только представь, что подумают о нас менты, если мы им расскажем, как сначала тащили труп к тебе на пятый этаж без лифта, потом обратно вниз, а потом везли его на такси. И все это лишь для того, чтобы вернуть мужчину под отчий кров.
— А ты думаешь, что он уже тогда… — начала Лариса, но голос ее подвел, и ей стоило огромного усилия, чтобы закончить фразу, — что он уже тогда был мертв?
— Думаю, — мрачно кивнула Кира и задумчиво добавила: — Очень даже думаю.
И после тягостного раздумья она произнесла:
— Нет, менты ни за что не поверят, что мы сразу же не поняли, что имеем дело с хладным трупом. Решат, что мы над трупом измывались. Нельзя им про наши перемещения рассказывать.
— А что же мы им в таком случае скажем?
Но сколько девушки ни силились, они так и не сумели придумать подходящей версии, которая бы дала достаточно убедительный ответ на вопрос о том, почему они столько возились с коченеющим телом Ваго.
— Может быть, сказать, что мы обе были по уши влюблены в него? — предложила Лариса. — И просто не имели душевных сил расстаться с телом близкого нам человека?
— Ты же сама говорила, что раньше не знала этого человека! — укоризненно посмотрела на нее Кира. — Выходит, врала?
— Так и есть! — воскликнула Лариса. — Ничего я не врала. Не знаю я его и не знала!
— Менты не дураки, — покачала головой Кира.