— Я Альфа-Фокстрот, четыре Харриера прошли надо мной, направление двести семьдесят.
— Вас понял Альфа-Фокстрот, готовим встречу…
— Голиаф, это Ромео три. Наблюдаю скопление живой силы и бронетехники противника. Прошу артиллерийский удар по координатам…
Рядом, у стен, до верха стоят зеленые ящики, кейсы с оружием, вскрытые пакеты с боеприпасами. Кто-то курит, воспользовавшись редкой свободной минуткой, кто-то чистит оружие, кто-то набивает магазины и пулеметные ленты. Тут же, прямо на бетоне фельдшеры пытаются что-то сделать с ранеными — хотя на всех их явно не хватает. В углу — зеленые, застегивающиеся на молнию мешки, где нашли последний приют те, кто победы уже не увидит.
Будет ли она, победа? А зачем воевать, если не веришь в победу?
Только сейчас я понял, что молоток, бьющий мне по затылку, существует в реальности. Наверху, в промежутках между едва слышной отсюда автоматной перестрелкой, размеренным бормотанием пулеметом и грохотом скорострельных пушек, размеренно ухают разрывы. Накрывают район где-то близко отсюда — но и сюда весь ужас того что происходит наверху доносится в виде глухих ритмичных ударов, заставляющих едва заметно содрогаться стены…
— Коммандер. Коммандер!
Я обернулся…
— Сержант…
— Черт. Сэр, вам нельзя было вставать.
— Я уже встал. Где мое оружие?
Оружие мое было за спиной у сержанта, вместе с его штатным ACR. Хорошо, что нашлось, привык уже…
— Целы?
— Цел, сэр. Контузило только. Вас тоже, еще сильнее даже. Нас сюда затащили…
— Кто командует?
— Полковник Уилкинс, сэр. Я ему уже доложился.
— Ведите…
Штаб полковника Уилкинса располагался в самом углу, туда были направлены переносные прожектора и несколько человек склонились над картой позиционного района обороны. Там же в пирамиде стояло их основное оружие, рядом работало несколько терминалов связи.
— Сэр! — я постарался вытянуться по строевой стойке, насколько мне позволяло мое состояние…
Невысокий, в грязной полевой форме без знаков различия человек поднял свой взгляд на меня…
— Вольно…
— Спасибо сэр… Коммандер Рейвен, позиционный район Омега-Браво.
Выбирая себе позывной, я особо не мудрствовал. Ворон по-английски "рейвен", значит пусть и будет рейвен…
Полковник рассматривал меня больными, красными от усталости глазами. В безжалостном свете прожекторов его лицо казалось серым…
— Так вы и есть коммандер Рейвен…
— Так точно, сэр.
Полковник провел ладонью по лицу, зачем то посмотрел на карту.
— Могу вам только выразить благодарность коммандер. Вы здорово обеспечили наш фланг. Если бы не вы…
— Сэр, районом обороны командует майор Пикеринг
— Бросьте… После гибели Вулби районом командуете вы. И если бы не вы — у нас были бы куда более серьезные неприятности, чем те которые есть сейчас. Черт, никогда не думал, что буду благодарить за это русского…
— Спасибо, сэр…
— Перерыв, десять минут… — скомандовал полковник — после перерыва приступаем снова. Передайте всем, чтобы сменили частоту. И выставьте новые датчики…
Про то, что я русский, знали уже многие. Наверное, и британцы тоже. Шила в мешке все равно не утаишь, да и смысл? В одних ведь окопах воюем. Суровая правда войны — ты поцелуешь любую задницу, что вытащит тебя из дерьма, кому бы она не принадлежала. А среди североамериканцев ненависти к русским нет, даже среди военных, готовившихся воевать с нами. В этом я уже успел убедиться…
— Пойдемте, коммандер. Время познакомить Ромео с Джульеттой. Вы курите?
— Нет, сэр.
— Жаль… Сигара хороша только в компании…
— Это так, сэр…
Полковник присел на ящик, показал рукой на ящики напротив. Достал из нагрудного кармана толстый цилиндрик сигары, неспешно осмотрел ее…
— Знаете, коммандер… Если бы я попытался закурить в своем кабинете еще пару месяцев назад, начался бы страшный скандал. В Пентагоне недавно везде понатыкали детекторы дыма, в кабинетах, в коридорах, на лестницах, в лифтах… Даже в туалете. Если куришь — придется иметь дело с отделом HR и плевать, какое у тебя звание и сколько наград. Все дело в том, что приняли закон, строго запрещающий курить в любом государственном учреждении. Черт, только чтобы избавиться от всего этого политкорректного бреда и быть по настоящему свободным, стоит повоевать. А у вас в России есть такой закон, коммандер?
— У нас — нет сэр. Кто хочет — курит, кто не хочет — не курит. В некоторых местах запрещено курить вне специально отведенных мест — но это все.
Полковник достал боевой нож Ка-Бар, обрезал им кончик сигары. Зажег толстую, сигарную спичку, окунул коричневый кончик "Коибос" в колеблющийся огонек, запыхал дымом, раскуривая плотно свернутый табачный лист…
— Куба… Настоящие. Россия свободная страна, более свободная, чем наша, если у вас действительно все так обстоит. Впрочем, я всегда не верил телевизору…
Хорошо бы, не верили и остальные полковник. Если бы не верили, если бы хоть немного подвергали сомнению то, что льется ежедневно на нас из этого ящика с дерьмом — возможно, нам не пришлось бы сейчас сидеть здесь, под обстрелом…
— Зачем вы здесь, коммандер? — спросил полковник, наслаждаясь дымом
— По приказу, сэр. Мне отдали приказ, и я его исполняю.
— По приказу… Вам приказали воевать на нашей стороне?
— Не совсем так сэр. Вообще-то мне нужен генерал Бэббидж. Это его уровень компетенции, извините, сэр…
Полковник выпустил клуб дыма, мы оба понаблюдали за тем, как он медленно плывет к подрагивающему от близких разрывов потолку…
— Генерал Бэббидж со штабом погиб вчера. Прямое попадание управляемой авиабомбы. Пещерная модификация, с задержкой взрыва, мать их так. Кто-то сдал…
Вот это номера…
— И кто сейчас командует?
Полковник снова затянулся дымом, прежде чем ответить
— Пока что — ваш покорный слуга. Это — временный штаб обороны города. Эвакуация заканчивается на рассвете, после чего начнем отход и мы. Если останемся к тому времени в живых. Так что все, что вы имели сказать генералу Бэббиджу, вы можете сказать мне. Есть, конечно, люди и повыше меня — но не в этом городе…
Я помолчал, приводя в порядок мысли. Голова все еще болела…
— Сэр, вы знаете, что я — русский.
— Знаю… — усмехнулся полковник — большой тайны это не представляет…
— Я направлен сюда Его Величеством, Николаем Третьим, Самодержцем Российским, Шахиншахом Персидским и Царем Польским, с двумя целями. Первая цель — наладить контакты с сопротивлением с его руководителями и договориться о совместных действиях. Российская Империя готова предоставить убежище и помощь тем, кто пожелает эвакуироваться. С этой целью к берегам Североамериканских соединенных штатов подойдет усиленная эскадра флота Атлантического океана. В ней три авианосца, в том числе флагман флота. Российская Империя готова также предоставить убежище для законного правительства САСШ в изгнании.
Полковник устало посмотрел на меня
— Для чего вам это? Наши карты биты. Они… — он обвел рукой штаб, работающих людей — еще не понимают этого, и я им не говорю об этом. Мы бьемся за каждый дом, за каждую улицу и не заглядываем вперед, наша цель — отстоять то место, где мы залегли, не пустить туда этих. Но если так подумать — долго мы не продержимся. Больше половины армии — кто разбежался, кто на их стороне. Британцы же едины. Так что… спета наша песенка…
А вот это вряд ли… Особенно если принять во внимание лежащую на дне примерно в сорока морских милях от побережья ударную подлодку, в чреве которой ждут своего часа больше двухсот крылатых ракет, в том числе десять — со специальной головной частью. Реализовался в жизнь один из самых страшных сценариев начала войны для североамериканцев — подкравшись на минимальное расстояние к побережью ракетная подлодка дает массированный залп крылатыми ракетами, выбивая ключевые узлы обороны противника и расчищая дорогу для уже стартующих ракет второй и третьей волны. Теперь эта лодка лежала у берега, и план нанесения удара был — вот только знать об этом пока лишним людям не следует…
— Когда то давно, император Франции Наполеон Бонапарт захватил Москву. Но мы все равно не сдались, мы разбили его и изгнали со своей земли.
— Вот и мы когда-нибудь разобьем кузенов, и изгоним их со своей земли…
— Это может произойти быстрее, чем вы думаете, сэр… — сказал я
Полковник молча ждал продолжения.
— На подходящей к берегу русской эскадре больше двухсот палубных штурмовиков и бомбардировщиков. Точно такая же эскадра подходит к вашим берегам со стороны Тихого океана. И стратегические бомбардировщики, способные стереть в пыль Лондон, тоже никуда не делись. Но нам кое-что мешает пустить это все в дело. Некое препятствие.