«Откуда он знает мое имя?!» — в панике думает она.
Ее страх разгорается все сильнее, словно факел. И чем ярче он становится, тем скорее он привлечет внимание того, кто и так уже почти нашел ее. «Где ты? Не молчи! — зовет он и снова называет ее по имени. — Я никогда не хотел тебе вреда, ты знаешь. Верь мне!»
И она верит. Кому верить, как не ему?!
Аличе сама не заметила, что уже не идет, а стоит на месте. Все ее тело было напряжено, как перед прыжком. Она принуждала себя оставаться на месте, сражаясь с кроличьим желанием удирать со всех ног, спасая свою жизнь. Аличе нутром чуяла, что этого-то он и ждет. Как только она побежит, тут-то он на нее и бросится…
— Не останавливайся! — раздался голос Грега.
Он обернулся и смотрел на нее.
— Он нас ищет… — всхлипнула Аличе. — Он зовет меня!
— Я знаю, — ответил Грег. — Не отвечай. Не поддавайся ему!
— Не могу… Он сильнее!
Грег вздохнул и медленно занес меч. Лицо его стало сосредоточенным и спокойным. Край солнца выглянул из-за горы и вспыхнул на треугольном лезвии. И на миг что-то изменилось — то ли стало светлее, то ли страх отступил, то ли зов дракона стал… не то чтобы слабее, но отчетливее.
— Это не мое имя, — сказала Аличе с удивлением.
— Что?
Грег опустил клинок. По траве метнулся солнечный зайчик.
— Имя неправильное, — Аличе хихикнула. — Похожее, но не мое.
Запоздалой вспышкой накатила волна драконьего бешенства — но уже не достала ее. Страх развеялся, как дым, в великолепном, сияющем рассвете, мгновенно обратившись в ярость.
— Провались ты в Бездну, адский выползок, сожги себя сам! — закричала девушка, обернувшись к югу.
Жгучая ярость тут же и прошла — так пламя бежит по траве, мгновенно вспыхнув и тут же погаснув. Но эта вспышка изумила Аличе. Никогда прежде с ней такого не бывало, да и не пристали девушке такие чувства.
— Он… кажется, потерял нас, — сообщила она.
— Пошли, — бросил Грег и двинулся дальше.
Вскоре открытая всем взглядам седловина осталась за спиной. Тропа уже пошла под уклон среди низкорослых берез, а Аличе все вспоминала ту ярость на открытом лугу, словно оглядывалась на оставшийся позади костер.
Когда перевал скрылся из виду и путешественники снова вошли в лес, Грег убрал меч за спину. Аличе перевела дух и мысленно вознесла молитву Змееборцу, благодаря защитника всех живущих за избавление от гибели. Хотя ее не оставляла неправильная мысль о том, что спасением она обязана Грегу, а больше того — себе самой.
Она еще долго обдумывала случившееся, шагая за Грегом по заросшей тропе. Это непривычное чувство торжества и гордости собой, которое ее так и распирает, — не грешно ли оно? Гнев, ненависть, желание смерти врагу — это право воинов, таких, как Грег. Ей же надлежит прощать зло, как заповедала Святая Невеста. Будь доброй, принимай и прощай, молись за души тех, кто сеет зло, чтобы свет снизошел на них, — вот верный путь. Так учили в Лорете. Но сколько Аличе ни заглядывала в свою душу, она не находила там столько доброты, чтобы простить уничтожившего город дракона. А кроме того, она сильно подозревала, что ему и не нужно ее прощение.
Дорога, широкая, но довольно запущенная, вела все время вниз, петляя среди столетних стволов. Ельники начали чередоваться с каменными дубами. Ни звука не было слышно, кроме шелеста миллионов листьев. Еще поворот, и деревья расступились. Беглецы вышли к высокому обрыву. В просвете открылось голубое небо, уютная зеленеющая долина, зубчатая стена гор вдалеке, и над ней — снежные пики в сиянии восходящего солнца. Налетел свежий ветер, пахнущий холодом и цветами.
Аличе при виде открытого неба попыталась уже привычно метнуться под защиту деревьев. Грег удержал ее за руку.
— Больше можно не прятаться. Мы уже прошли границу. Тут начинается графство Веттерштайн, — он радостно улыбнулся. — Мы почти дома! Смотри!
Движением руки в перчатке он очертил вид на зеленую долину, что протянулась между двух горных кряжей, увенчанных белыми пиками. Река блестела, как серебряная жила в малахите. Грег сказал, что она называется Мистель. Вдоль реки пестрели квадратики возделанных полей и белели домики, казавшиеся на фоне гор особенно крошечными. Заросшие лесом горные отроги поднимались одни за другими, подобно волнам. Над ними нависала огромная темно-серая скала, похожая на тучу. А еще дальше маячили белые вершины в блеске ледников.
— Видишь, там, у реки, деревня Омельники, там же единственный мост. Мы доберемся туда завтра, около полудня. Нужно запастись провизией и подыскать для тебя одежду потеплее — наверху будет холодно…
Аличе едва слушала, восхищенно разглядывая долину.
— О, какая красота! А что это так сияет, что глазам больно?
— Ледник Глаттхорна. Вершины слева от него — Айзен, справа — Тиррон…
— А та?
Аличе с почти религиозным трепетом указала в небо — туда, где возвышался недосягаемый, как видение из иного мира, одинокий белоснежный пик.
— Это Триглав. Увидеть его — к удаче, ведь он почти всегда скрыт за облаками. На самом деле у него три вершины, но из южной Винделики видна только одна. Две другие — в Трамонтане…
— Такой огромный! И как будто парит в небе!
— Когда я впервые его увидел, то решил, что это облако, — сказал Грег. — Не верилось, что гора может быть такой величины. А видишь вон ту темную скалу? Туда-то нам и надо идти.
— Туда?!
Аличе побледнела. Грег указывал на ту самую высоченную скалу в тени Триглава, безжизненную и черную, как грозовое облако. Скала высилась над лесистыми горами и выглядела совершенно неприступной. И уж не снег ли лежит на ее вершине?!
— Это и есть Черный Верх, наше родовое гнездо, — с гордостью произнес Грег.
Аличе долго вглядывалась и наконец высмотрела крошечную черную башню, прилепившуюся на самом краю головокружительного обрыва.
— Святая Невеста, храни нас! — вырвалось у нее. — Разве там можно жить?
— Там чудесно, — ответил Грег, вдыхая полной грудью чистый студеный воздух. — Вся равнина на виду, ничто не укроется! Замок только отсюда кажется маленьким, но на самом деле он древний и огромный, полный солнца и вольного ветра. Да, там, пожалуй, холодновато. Зато никто не побеспокоит.
— Там живет много людей?
— Людей? — Грега, казалось, позабавила эта мысль. — Их там отродясь не бывало. Думаешь, мы поселились на такой круче, чтобы к нам шастали незваные гости?
— А нам обязательно туда идти? — спросила Аличе упавшим голосом.
— Обязательно, — без тени сомнения произнес Грег. — Брат Нагель будет рад с тобой познакомиться… Кстати, ты говорила, что дракон назвал тебя «неправильным именем»… Случайно не помнишь каким?
Аличе посмотрела еще раз на голую скалу и мрачно ответила:
— Помню, но не скажу.
Глава 3 Чародейка и алхимик
Солнце взошло над равниной, озарив пестрое скопление черепичных крыш Каррены. Вспыхнуло на шпиле собора Змееборца Лучезарного, вызолотило похожий на черепаший панцирь купол Колледжиаты — главного научного центра Пяти Герцогств. Из предутреннего сумрака одна за другой выступили гигантские башни алхимиков, вознеслись над городом, будто каменный лес. Длинные тени от башен упали на окрестные поля. Прохладный утренний ветер медленно колыхал огромные флаги с гербами хозяев.
Каррена, хоть и столица одноименного герцогства, была крайне бестолковым городом с точки зрения обороны. Даже цитадели в ней не было. Стена вокруг города шла всего одна, и та чисто символическая. Начинали ее строить на деньги цехов — как водится, половину украли, построили кое-как — северная сторона обвалилась… Для экономии починили стену с помощью магии. Вскоре в полном соответствии с древним алхимическим законом «ежели где-то чего-то прибыло, так в другом месте непременно чего-то убыло» южная часть стены вместе с берегом сползла в реку. В итоге вместо укреплений город получил болото с самыми злыми комарами в Пяти Герцогствах.
Чего в Каррене имелось в избытке — так это чародейских башен. Личной башней стремился обзавестись каждый уважающий себя алхимик, причем всякий норовил выстроить башню выше, чем у конкурентов. Кончилось тем, что герцог особым указом объявил башню придворного алхимика самой высокой. Пока они не начали падать на соседние дома…
На конкуренции эта мера никак не отразилась. Каждый алхимик работал сам по себе и тайнами мастерства ни с кем не делился.
Казалось бы, что может быть проще, чем напасть на такой город? Чародеи будут только мешать друг другу. Еще и поубивают соседей ненароком, а то и умышленно…
Но никто не трогал Каррену, ибо никто точно не знал, на что способны алхимики, а проверять на себе никому первым не хотелось. Даже драконы не беспокоили город башен. И близко не подлетали.