— Есть. — Мистер Доул был явной противоположностью Хеккету. Он оставался спокойным при любых обстоятельствах, как настоящий английский джентльмен. — Мне кажется, нужно согласиться с мнением мистера Симуры и подумать о том, как мы будем работать.
— Прошу прощения, — усмехнулся Хеккет, — я попал в группу высоколобых интеллектуалов. Если вы хотите работать в одиночку, можете делать как считаете нужным.
Все начали подниматься. Брюлей курил свою трубку. Взглянув на Дронго, он пошел к выходу. Дронго догнал его уже в холле.
— Что вы обо всем этом думаете? — спросил он.
— Не знаю, — признался комиссар, — слишком много специалистов. Мне кажется, сэр Энтони все-таки ошибся. Столько хищников загнали в одну клетку. Из этого ничего хорошего не выйдет.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Всех восьмерых экспертов разместили на третьем и четвертом этажах.
Триста пятый номер, где находился Дронго, был соединен с триста седьмым общей дверью, которая была закрыта. В смежном номере проживал Квернер. Он лег спать, как только пришел после конференции. Очевидно, немец лучше соображал на свежую голову, в отличие от Дронго, который был ярко выраженной «совой» и любил засиживаться до утра. На столике лежали материалы о судебном процессе трехлетней давности. В отдельной папке находились материалы о попытке покушения на маленького Тони Чапмена. Экспертиза обнаружила в молоке яд и дала категорическое заключение, что он не мог появиться в продукте самостоятельно, в результате процессов брожения. Конкретный умысел убийцы не оставлял никаких сомнений.
Дронго засиделся над материалами до трех часов ночи и только потом позволил себе отложить обе папки и наконец выключить свет.
Кровать была удобная, однако Дронго, который привык практически мгновенно проваливаться в сон, еще долго не мог заснуть. Может, потому, что в другом номере долго не ложился спать комиссар Брюлей. Несмотря на плотно закрытые двери, сладкий запах табака проникал в комнату Дронго. На третьем этаже, кроме самого Дронго, расположились комиссар Брюлей, немецкий эксперт Людвиг Квернер и Уорд Хеккет, присутствие которого действовало на нервы не только Дронго. На четвертом этаже разместились арабский эксперт Ихсан Хашаб, японский специалист Кодзи Симура, а также Анджей Важевский и Мишель Доул.
На пятом этаже находились номера, в которых проживали повар Арчибальд, две горничные и приехавший поздно ночью врач Алан Эндерс. На втором этаже проживали Эдуард Тиллих, Никита Полынов, Сюзан Бердсли, Элиза Холдер. И наконец, на первом этаже размещались сэр Энтони и Стивен Чапмен. В английских домах, как, впрочем, и в большинстве европейских, первым этажом считался фактически второй этаж, а первый соответственно назывался нулевым уровнем.
Столь своеобразное размещение было не случайным: все номера, в которых проживали приехавшие, выходили окнами во двор отеля. На всякий случай все помещения, обращенные окнами к Дартфордскому мосту и к проходящей дороге, были опечатаны. Сэр Энтони хотел исключить даже теоретическую возможность общения кого-либо из прибывших людей с проезжавшими неподалеку машинами. Этот человек продумал свой план мести во всех деталях и твердо намеревался довести задуманное до конца, вызвав лучших в мире экспертов для решения этой задачи.
Разместив всех в номерах, окна которых выходили на вход в отель, сэр Энтони одновременно поставил под конкретный контроль любого, кто попытается незаметно проникнуть в «Стакис» или выйти из него. Изо всех окон можно было увидеть не только парадный вход, но и выход из бассейна, откуда можно было бы незаметно уйти. Даже выход из ресторана также просматривался довольно хорошо, а автомобильная стоянка вообще размещалась перед самим зданием, рядом с двумя теннисными кортами, находившимися в пятидесяти метрах от входа.
Дронго слышал, как ночью приехал Алан Эндерс. Он подошел к окну и увидел, как из машины вышел высокий молодой человек в светлой куртке. Подняв голову, он взглянул на здание отеля. Очевидно, кроме Дронго, к окнам подошли еще несколько человек, чтобы посмотреть, кто именно приехал так поздно ночью. У врача было красивое, несколько вытянутое лицо. Эндерс улыбнулся всем наблюдавшим за ним из окна и, поправив воротник, махнул рукой водителю.
Он вошел в отель, а автомобиль, в котором он приехал, вырулил на стоянку. У стоянки постоянно дежурили двое охранников, а вокруг здания их находились не менее десяти человек. Им было запрещено входить в отель, в котором должны были находиться только эксперты и сотрудники семьи Чапменов.
Утром Дронго поднялся довольно рано — сказывалась разница во времени.
Побрившись, он принял душ и оделся, намереваясь спуститься к завтраку, когда к нему постучали. Удивившись, он подошел к входной двери. В коридоре стоял Хеккет. Дронго чуть поморщился, но открыл дверь.
— Доброе утро, — неприятно усмехнулся Хеккет.
— Вы напрасно думаете, что мне так приятно вас видеть, — заметил Дронго, — или вы собираетесь надоедать мне все три дня, пока мы здесь будем?
— Я хотел с вами поговорить, — сказал Хеккет. — Я считаю вас самым разумным среди наших придурков.
— Буду считать, что это комплимент. Заходите. Только учтите, что я собирался идти на завтрак.
— Всего пять минут. — Хеккет вошел в номер, огляделся. — Думаете, семейка Чапменов не установила здесь своих микрофонов?
— Даже если установили, мне нечего бояться, — ответил Дронго. — Зачем вы пришли?
— Не спешите, Дронго, не торопитесь. — Хеккет прошел в номер и сел на диван. — Я хочу предложить вам сделку.
— С таким типом, как вы, у меня не может быть никаких сделок! — отрезал Дронго.
— А я считал вас гораздо умнее! — разозлился Хеккет. — Послушайте, что я вам хочу сказать. Все прекрасно знают, что мы с вами в натянутых отношениях.
Всем известно о нашем прошлогоднем конфликте. Такие вещи скрыть невозможно.
Никто не поверит, что мы с вами можем договориться. Судя по всему, старый придурок сэр Энтони готов выплатить огромный гонорар за успешный розыск. И никто, кроме нас двоих, с этим не справится.
— Вы о себе слишком высокого мнения, — усмехнулся Дронго.
— И о вас тоже, — огрызнулся Хеккет. — Посмотрите на наших экспертов.
От Людвига Квернера веет скукой. Он привык иметь дело со шпионами, а не с убийцами. Там все немного иначе. Про стариков Мишеля Доула и комиссара Брюлея я вообще не говорю. Им давно пора в дом престарелых. Самоуверенный Анджей не в счет, он просто пустое место. Меня немного смущают Хашаб и Симура, но их тоже нельзя принимать за серьезных экспертов. Один — араб, другой — японец. Что они понимают в наших делах? Другая ментальность, другой образ жизни. Значит, остаемся мы двое.
Дронго молча смотрел на своего гостя. Хеккет, воодушевленный его молчанием, продолжал:
— Мы могли бы помочь друг другу, объединив наши усилия. Вы меня понимаете, Дронго? Два таких выдающихся человека, как мы, могли бы провести это дурацкое расследование. Я не сомневаюсь, что кто-то из наших «специалистов» помог убийце убрать Роберта Чапмена. Трюк с собаками, который придумал Доул, меня, конечно, не убедил. Возможно, что убийцей была все-таки эта молодая женщина. Она ведь ждала ребенка, а он, судя по всему, и не собирался на ней жениться. Согласитесь, что если женщина на седьмом месяце беременности является без приглашения в дом отца своего ребенка, то она вряд ли делает это для того, чтобы рассказать о своей любви. Как вы считаете?
— Вы не доверяете Доулу?
— Я никому не доверяю, — улыбнулся Хеккет. Его мохнатые брови выразительно приподнялись. — И вы прекрасно знаете, что я прав. Если я начну доверять всем направо и налево, то у меня ничего не получится.
— Боюсь, что вы недооцениваете остальных экспертов, — заметил Дронго, — особенно стариков. Мистер Доул уже доказал, что он выдающийся специалист, сумев установить невиновность несчастной молодой женщины спустя несколько лет после совершенного убийства. А комиссар Брюлей не нуждается в рекомендациях. Это лучший профессионал среди нас. Он все-таки полицейский, а у них всегда особый взгляд на любое преступление.
— Мне кажется, вы не хотите меня понимать, — вздохнул Хеккет.
— Не хочу, — признался Дронго. — У меня нет твердой уверенности, что вы не принимали участия в организации этого убийства. Зная вашу специфику…
— Вы с ума сошли! — вскочил Хеккет. — Вы ненормальный! Неужели вы действительно полагаете, что я мог так глупо подставить женщину. А потом так проколоться с собаками…
— Но вы уже однажды прокололись с пленкой, — напомнил Дронго.
Оба знали, о чем именно говорил Дронго. В прошлом году Хеккет попытался подставить известного российского бизнесмена, якобы сняв на пленку в отеле «Метрополь» сцену убийства им женщины. Он все рассчитал в деталях, но не учел восхода солнца, которое не могло появиться в комнате после полудня. Именно об этом досадном сбое в операции Хеккета напоминал Дронго. Хеккет намек понял. Он вскочил и с громкими проклятиями выбежал из комнаты.