Лаки почувствовал мрачное удовлетворение. Ему не показалось странным, что в середине самого серьезного разговора командующий вдруг начал восхищаться маленьким водным существом с Венеры. V-лягушка сделала это неизбежным.
Маленькое существо смотрело на Донахью черными глазами, раскачиваясь на стеблеобразных лапах и негромко щелкая клювом попугая. Во всей известной вселенной оно одно обладает уникальным приспособлением для выживания. У него нет защитного вооружения, нет никакой брони. Нет ни когтей, ни зубов, ни рогов. Клюв его может укусить, но даже этот укус не причинил бы никакого вреда существу большего размера.
Но лягушки свободно размножаются в покрытых водорослями океанах Венеры, и ни один из свирепых хищников океанских глубин их не тревожит. Просто потому, что v-лягушки способны контролировать эмоции. Они заставляют все другие формы жизни любить себя, относиться к себе дружественно, не испытывая никакого желания вредить. Так они выживают. И не просто выживают. Процветают.
Именно эта v-лягушка внушила командующему Донахью дружеские чувства, так что этот военный указал на нее пальцем и рассмеялся, глядя, как она склоняет головку и опускается на своих выдвижных лапках.
— Нельзя ли нам получить несколько таких для Юпитера-9, Старр? — спросил Донахью. — Мы очень любим животных. Животные нам напоминают о доме.
— Это не очень практично, — ответил Лаки. — V-лягушек трудно содержать. Им нужно находиться в насыщенной двуокисью углерода среде. Кислород для них ядовит. Это усложняет содержание.
— Значит, их нельзя держать в открытом аквариуме?
— Иногда можно. На Венере их так держат: там двуокись углерода дешева, да и лягушку всегда можно выпустить в океан, если ей станет плохо. Но на корабле или на безвоздушной планете нельзя постоянно выпускать двуокись углерода, поэтому закрытая система лучше.
— Ага! — Командующий выглядел слегка опечаленным.
— Вернемся к первоначальной теме разговора, — резко сказал Лаки. — Не могу согласиться с вашим предложением. У меня есть поручение, и я обязан его выполнить.
Командующему потребовалось несколько секунд, чтобы очнуться от чар v-лягушки. Лицо его потемнело.
— Я уверен, вы не понимаете ситуации. — Он неожиданно повернулся и посмотрел на Верзилу. — Возьмем, например, вашего товарища.
Маленький марсианин застыл и начал краснеть.
— Я Верзила, — сказал он. — Я уже говорил вам.
— Не такой уж верзила, — заметил командующий.
И хотя Лаки сразу положил руку на плечо маленького человека, это не помогло. Верзила закричал:
— Величина не снаружи, мистер. Мое имя Верзила, и я не меньше вас или любого другого человека, что бы ни говорила линейка. А если вы в это не верите… — Он яростно дергал левым плечом. — Отпусти меня, Лаки! Этот тип…
— Подожди минутку, Верзила, — попросил Лаки. — Узнаем, что хочет сказать командующий.
Донахью удивленно смотрел на разозлившегося Верзилу. Он сказал:
— Я не хотел обидеть вас своим замечанием. Простите, если я вас задел.
— Задели меня? — визгливо спросил Верзила. — Меня? Послушайте, я вам вот что скажу: я никогда не теряю голову, и как только вы извинились, дело забыто. — Он подтянул пояс и резко хлопнул ладонями по голенищам своих оранжево-зеленых сапог высотой по колено, которые являются обязательной принадлежностью каждого марсианского фермера и без которых ни одного фермера не увидишь на людях (разве что он наденет другие сапоги, еще более кричащие).
— Я хочу, чтобы вы меня поняли, член Совета, — Донахью снова обратился к Лаки. — У меня на Юпитере-9 тысяча человек, и все это сильные люди. Им приходится быть такими. Они далеко от дома. У них тяжелая работа. Они очень рискуют. У них здесь свой взгляд на жизнь, и нелегкий взгляд. Например, они подшучивают над новичками, и шутки эти не из ласковых. Иногда после таких шуток новичок не может встать и пойти домой. Иногда бывает ранен. Но когда он проходит через это, все в порядке.
Лаки спросил:
— Это официально разрешено?
— Нет. Но позволено неофициально. Людям нужно как-то отвлекаться, и мы не можем вызывать их вражду, вмешиваясь в эти розыгрыши. Хорошего работника сюда заманить трудно. Вы знаете, мало кто готов работать на спутниках Юпитера. К тому же посвящение помогает отсеять неприспособленных. Если человек не прошел посвящение, он и в других обстоятельствах подведет. Вот поему я упомянул вашего друга.
Командующий торопливо поднял руку.
— Не делайте ошибки. Я согласен, что он внутренне велик, способен и все что хотите. Но выдержит ли он то, что вас ждет? А вы выдержите, член Совета?
— Вы имеете в виду подшучивание?
— Это будут жестокие шутки, член Совета, — сказал Донахью. — Люди знают, что вы прибываете. Новости каким-то образом просачиваются.
— Да, я знаю, — ответил Лаки.
Командующий нахмурился.
— Во всяком случае они знают, что вы прилетели расследовать, и не испытывают к вам нежных чувств. У них дурное настроение, и они постараются причинить вам вред, член Совета Старр. Я прошу вас не высаживаться на Юпитере-9, ради проекта, ради моих людей, ради вас самого. Вот вам самый прямой ответ.
* * *Верзила смотрел, как меняется Лаки. Обычное спокойствие и добродушие исчезли. Темно-карие глаза стали жесткими, и красивое худое лицо исказилось выражением, которое Верзила редко на нем видел, — гневом. Каждая мышца стройного тела Лаки, казалось, напряглась.
Лаки звонко произнес:
— Командующий Донахью, я член Совета Науки. Я подчиняюсь только главе Совета Науки и Президенту Солнечной Федерации Миров. Я выше вас по должности, и вы должны выполнять мои приказы и распоряжения. Я считаю предупреждение, которое вы только что мне изложили, свидетельством вашей некомпетентности. Ничего не говорите, пожалуйста, слушайте. Вы, очевидно, не контролируете своих людей и не пригодны к командованию. Теперь следующее: я высажусь на Юпитере-9 и проведу свое расследование. Я справлюсь с вашими людьми, чего вы не можете сделать.
Он помолчал, глядя, как собеседник хватает ртом воздух, тщетно пытаясь сказать слово. Потом рявкнул:
— Вы меня поняли, командующий?
Командующий Донахью с неузнаваемо искаженным лицом сумел ответить:
— Я обращусь в Совет Науки. Ни один высокомерный мальчишка не смеет так со мной разговаривать. Я руковожу людьми не хуже любого другого человека моего ранга. Мое предупреждение будет записано, и если на Юпитере-9 вы будете ранены, я с радостью рискну трибуналом. Я ничего для вас не сделаю. Я даже надеюсь… надеюсь, вас поучат манерам, вы…
Он больше не мог говорить. Повернулся и прошел к открытому люку, к трубе, все еще соединявшей два корабля. В гневе он чуть не упал, выбираясь в люк.
Верзила со страхом смотрел, как ноги командующего исчезают в трубе. Гнев Донахью был настолько ощутим, что Верзила чувствовал его волны в себе.
Он сказал:
— Вот это да! Ты его действительно расшевелил!
Лаки кивнул.
— Он сердит. Несомненно.
— Послушай, может, он и есть шпион? Он много знает. У него много возможностей.
— Но его также больше всех проверяли, так что твоя теория сомнительна. Однако он помог нам в маленьком эксперименте, так что при следующей встрече мне придется извиниться.
— Извиниться? — Верзила пришел в ужас. Он твердо считал, что извинения — это то, что должны делать только другие. — Почему?
— Слушай, Верзила, ты что, считаешь, что я все это говорил серьезно?
— Ты не рассердился?
— Нет.
— Это была игра?
— Можно назвать и так. Я хотел рассердить его, по-настоящему рассердить, и мне это удалось. Я могу это засвидетельствовать.
— Засвидетельствовать?
— А ты разве нет? Ты разве не почувствовал в себе его гнев?
— Пески Марса! V-лягушка!
— Конечно. Она принимала гнев командующего и передавала его нам. Я знал, что v-лягушки могут это делать. Мы это проверили на Земле, но я хотел проверить в полевых условиях. Теперь я уверен.
— Она здорово передает.
— Да, знаю. Так что у нас все-таки есть оружие.
Глава третья Аграв-коридор
Прекрасно, — сказал Верзила. — Значит, приступаем?
— Подожди, — сразу ответил Лаки. — Подожди, друг мой. Это особое оружие. Мы сможем улавливать сильные эмоции, но, возможно, так и не уловим ту, что служит ключом к разгадке. Все равно, что глаза. Мы видим, но можем увидеть не то.
— Ты увидишь все, что нужно, — уверенно заявил Верзила.
* * *Спуск на Юпитер-9 очень напомнил Верзиле маневры в астероидном поясе. Лаки объяснил ему, что астрономы считают этот спутник настоящим астероидом — большим астероидом, много миллионов лет назад захваченным чудовищным полем тяготения Юпитера.