Пропускной комплекс, камера собеседования № 17
17 часов 40 минут 3 сентября 2047 г.
— …Какие книги были в твоей домашней библиотеке? Сколько?
— Не так много, как хотелось бы. — ответил Олег Рощин. — В двухкомнатной квартире больше одной стены полками под потолок не уставишь. Но на компьютерных дата-картах было около семи с половиной тысяч наименований.
— Прилично. — признал Старик. — А на иностранных языках?
— Имелось кое-что.
— Parla Italiano?
— Si. — кивнул Рощин и с некоторой запинкой добавил. — Potrebbe parlare più lentamente?
— Зачем же? Давай вернёмся на русский. В Зоне он — единственный. Теперь опять приготовься: задам очередные сто сорок четыре вопроса. Твоя задача — отвечать как можно точнее и быстрее.
— Следующий тест?
— Двенадцатый и последний. — подтвердил Старик. — Кстати, двенадцать умножить на двенадцать?
— Сто сорок четыре… как и вопросов…
— Что получим, сливая щелочь и кислоту?
— Соль и воду.
— Твоё любимое блюдо?
— Плов.
— Приходилось убивать людей?
— Нелюдей.
— Животных?
— Никогда. За что?
— Мог бы сделать косметический ремонт в квартире?
Территория бывшего СССР
Сибирский автономный район КНР
Саньду, Цаожидань
Аномальная Зона внеземного происхождения
Пропускной комплекс, переходник
19 часов 00 минут 3 сентября 2047 г.
Семь закутанных в серые верблюжьи одеяла человек сидели на неудобной деревянной скамье.
— Вы все конкурсный отбор прошли. Процедуры… дез-ин-фек-ции… тоже. — объявил им китайский офицер. — И группе через несколько минут из нашей… эээ… компетенции выйти предстоит и навсегда границу Аномальной Зоны Саньду пересечь. Сейчас отказаться — последняя вероятность. Кто?
Молчание.
— Хорошо. — бесстрастно кивнул китаец. — Сейчас вы одеяла здесь оставляете и через вот эту дверь в коридор за ней выходите. Прощаюсь.
Зашуршали закрывающиеся за ним металлические створки. И тут же послышался щелест указанной китайцем двери-диафрагмы.
Игорь Рогожин первым сбросил одеяло и прошёл в ярко освещенный коридор с белыми стенами, полом и потолком. Коридор в десятке метров от них упирался в блестящий перламутр купола, за которым была Зона. Примеру Игоря последовали остальные. Диафрагмальные лепестки сошлись за последним их них. Кто-то судорожно вздохнул.
Светлана Лаптева чувствовала себя крайне неловко. Голая, только что вымытая под мощными пенящимися струями душа и слегка пахнущая химическим шампунем, она молчала и старалась смотреть вперёд и вверх. Точно так же старались вести себя еще три женщины и три мужчины. Но против их желания взгляды невольно скользили по нагим телам соседей, по облицованным белоснежным кафелем стенам с круглыми матовыми плафонами.
— Идите вперёд по одному. — пригласил Старик. Жестяные слова, вырываясь из громкоговорителя, неприятно отражались от стен. — Сквозь защитное поле придётся протискиваться с некоторым напряжением, но, к сожалению, других вариантов не предусмотрено. Не волнуйтесь.
Русоволосая соседка Светланы зажмурилась, что-то прошептала и с прижатыми к груди руками прошла блестящую перепонку.
— Отлично. — одобрил Старик. — Прекрасный пол оказался, вдобавок, смелым. Прошу остальных.
Светлана шагнула вперёд и вдвинулась в перламутровую поверхность. Вообще говоря, она ожидала худшего, но ничего особенного не почувствовала: в ушах противно чмокнуло, на мгновение перехватило дыхание, слегка закружилась голова, чуть ожгло кожу чем-то влажным. Светлана стояла теперь в том же белом коридоре, только теперь в полном одиночестве, защитное поле осталось позади, а коридор перед ней был перегорожен чем-то вроде искрящейся тюлевой занавеси от стены до стены и от потолка до пола.
— Внимание. — проскрипел где-то вверху неживой голос Старика. Лаптева покрутила головой. Динамиков не было видно. — Предстоит последняя проверка на нашем сканере. Да, на этом. Подними руки. Нет, не так, в стороны, ладонями вверх. Отлично. С опущенными веками медленно продвигайся вперёд сквозь плоскость сканирования. Не бойся, не споткнёшься. Вот так, молодец. Что-нибудь чувствуешь?
— Ничего.
— Замечательно. Сканирование завершено. Поздравляю, ты дома.
— Присоединяюсь к поздравлениям, новенькая. — сказал кто-то рядом. — Да открой же глаза! Здравствуй. Я — наставница.
Светлана вздрогнула. Рядом стояла улыбающаяся женщина в фиолетовом комбинезоне. На левой стороне комбинезона было каллиграфически выведено «Апельсинка». Женщина протягивала большой прозрачный полиэтиленовый пакет с чем-то мягким и серым.
— Здесь — полотенца и одежда. Проходи вот сюда, в душевую. Потом оденешься и пойдём в столовую «детского сада». А то уже опаздываем к ужину. — сказала она. — Хочешь, будем звать тебя Белоснежкой? Похожа!
Светлана молча кивнула. Внезапно ей захотелось заплакать.
Зона
Стена, «Детский сад»
19 часов 25 минут 3 сентября 2047 г.
Ждать пришлось долго. Сколько именно — Олег Рощин не понял, потому что в совершенно пустом безоконном помещении было совершенно невозможно понять, день на дворе, или наступил вечер. А не то, что часов, но даже какой-либо одежды у него не было. Олегу надоело торчать в костюме Адама посреди серо-синего пространства, он уселся голым задом на тёплый мягкий линолеум, прислонился к стене спиной, обхватил колени руками и попытался задремать. Но тут же открыл глаза на шорох откатывающейся алюминиевой двери. В комнату стремительно вошёл низкорослый очень крепкого телосложения человек в просторном фиолетовом комбинезоне с фигурной нашивкой на рукаве.
— Здравствуй. — произнёс он тихим шелестящим голосом, но очень внятно. — Меня прозвали Потрошителем. Не удивительно, если учесть, что оказываю высококвалифицированную хирургическую помощь. Странно другое: я откликаюсь. Наверное, по доброте душевной. Встань, прошу. Так. Хорошо, повернись боком. Спасибо.
Внешность Потрошителя впечатляла. Большой лысый череп, обтянутый тёмной глянцевой кожей, маленькие заострённые уши, полное отсутствие бровей, выдающиеся скулы, безгубый маленький рот и детский подбородок. Инопланетянин из дешевой голливудской поделки. А когда Рощин посмотрел в глаза гостя, то в последний миг проглотил невольное восклицание: посреди оранжевой радужки чернели щели вертикальных змеиных зрачков. Однако для Потрошителя, похоже, не было новостью то впечатление, которое он оказывает при первой встрече. И, кажется, это его ничуть не волновало.
Диковинный хирург бесцеремонно разглядывал Рощина, профессионально ощупывал его затылок и позвоночник невероятно сильными, теплыми пальцами. Олег терпеливо ждал.
— Гм… — наконец соизволил сказать Потрошитель в пространство. — Пациент не представляет особого интереса, случай не трудный и мало занимательный. Тебе, дорогой мой, предстоит небольшая рутинная операция.
— Надеялся, что хотя бы здесь прекратят кромсать… — с беспредельной тоской сказал Рощин, разглядывая надпись «Потрошитель» на лиловой ткани комбинезона. — Пиндосы кроили так, что мало не показалось, теперь вот вы эстафету приняли.
— Поверь, это не только в наших интересах, но куда больше — в твоих. — с внезапным сочувствием сказал Потрошитель. — Не устаю удивляться кретинической настырности американцев. Никак не унимаются. Который раз пытаются подсунуть нам человека, напичканного разведывательной микротехникой. Пора бы, кажется, понять, что эти фокусы не пройдут. Ни единого шанса у них, а вот, поди же, не унимаются! Сканирование обнаружило в твоём организме шестнадцать имплантатов-шпионов. Так что на правах крёстного отца предлагаю: выбирай себе в качестве нового имени что-нибудь… эээ… вроде «Электроника». Красиво и со смыслом. А вообще — не беспокойся, повторяю, хирургическое вмешательство будет незначительным,
— Угу. — еще унылее согласился Рощин. — Валяйте. Разве имеются варианты?
— Безусловно. — странный медик пожал бугристыми плечами. — Твоя начинка здесь ну никак не нужна. Так что — одно из двух: либо уничтожаем ее извлечённой из тебя, либо вместе с тобой. Выбирай.
— Благодарствую. — с чувством ответил Олег. — Первое. Авось, выживу.
— Вне всяких сомнений. Отлежишься денёк и будешь здоровей титана.
— Здоровей кого?
— Неважно. Выпей, Электроник.
Рощин, залпом проглотив терпкую белую жидкость из протянутой ему стеклянной пробирки, тут же обрушился в вязкое бесчувствие.
Зона
Стена, «Детский сад»
19 часов 40 минут 3 сентября 2047 г.